Полёт дракона
Шрифт:
– К'нет?
– Да. И старый К'ган. Нога у него совсем высохла, а его Тегат скорее седой от старости, чем голубой. Кстати, Тегат из выводка Лидиты. А в ее последнем помете были прекрасные звери – К'ган помнит иные дни…
– До того, как Перн повернулся и времена изменились?
Мягкий голос Лессы на сей раз не обманул Манору.
– Ты – не только Госпожа Вейра, ты – женщина, Лесса Пернская, и мужчины давно заметили это. – Управляющая резко выпрямилась, ее лицо стало серьезным. – Кое-кто из коричневых всадников, например…
– Ф'нор? – с усмешкой спросила Лесса.
Глаза Маноры сверкнули гордостью.
– Он – взрослый
– Ты рекомендуешь людей из Крыла Ф'лара, потому что они воспитаны в истинных традициях Вейра? Мужчины, не склонные считаться с моими капризами…
– Я говорю о них потому, что они верят в древние законы. Они считают, что холды должны снабжать и поддерживать Вейр.
– Хорошо. – Лесса усмехнулась – упоминание о Ф'ларе не вызвало у Маноры никакой реакции. – Я приму твои слова к сведению, так как в мои намерения не входит… – Она резко оборвала фразу и важно кивнула головой: – Спасибо, что ты ввела меня в курс наших продовольственных дел. Значит, больше всего мы нуждаемся в свежем мясе? – спросила она, поднимаясь.
– Еще требуется зерно и было бы желательно получить кое-какие овощи с юга, – официальным тоном ответила Манора.
– Хорошо, – кивнула Лесса.
Манора, озадаченная, удалилась.
Лесса, словно изваяние, поджав ноги, замерла в огромном каменном кресле – нужно было обдумать все услышанное.
Во-первых, она огорчилась, поняв, что ее отсутствие в Вейре, по любой причине и на любой срок, может вызвать беспокойство – искренние опасения Маноры подтверждали это лучше поучительных сентенций Р'гула. Но ведь ничего определенного Манора так и не сказала! Хорошо, Лесса откажется от попыток использовать другого дракона – все равно с всадником или без – хотя она считает, что могла бы себе это позволить. Что же касается припасов, то этим она займется немедленно. Тем более, что Р'гул не будет возражать – в хозяйственные дела он попросту никогда не вмешивался. Она привлечет и К'нета, и Ф'нора, и других – столько всадников, сколько понадобится, чтобы обеспечить пристойное снабжение Вейра. Хорошая еда стала привычкой, с которой не хотелось расставаться. Небольшая, в пределах разумного подать с действительно обильных урожаев вряд ли скажется на жизни холдов. К'нет, впрочем, молод и излишне горяч… Пожалуй, разумнее остановиться на Ф'норе. Но располагает ли он такой же свободой перемещения, как К'нет, который, все-таки, бронзовый всадник? А может, выбрать К'гана? Отсутствия удалившегося на покой голубого всадника, имеющего в распоряжении массу времени, наверное, вообще никто не заметит…
Лесса улыбнулась про себя, но хорошее настроение быстро испарилось.
"В день, когда Вейру придется платить за то, что он должен получать.." Она отогнала прочь недобрые предчувствия и подумала о том, что мечты порой не совпадают с реальностью.
Почему она считала, что жизнь в Вейре будет так уж отличаться от жизни в холде Руат? Неужели воспитание, полученное в раннем детстве, внушило ей подобную почтительность – и надежду? Может ли измениться образ жизни лишь потому, что она, Лесса Руатская, прошла обряд Запечатления? Как могла она оказаться такой наивной маленькой дурочкой?
Посмотри вокруг, Лесса Пернская, взгляни на Вейр открытыми глазами. Вейр – древний и священный? Да, но ветхий, нищий и лишенный былого уважения. Ты с восторгом уселась в громадное кресло Госпожи Вейра у стола Совета, но разве ты не заметила, что ткань его обивки давно протерлась и насквозь пропылилась? Твои ладони с почтением касаются подлокотников, на которых лежали руки Мориты и Торины – но в камень въелась грязь и он нуждается в хорошей чистке. Да, седалище твое покоится на том же месте, которое занимали они – но это не прибавит тебе разума!
Нищета Вейра отражала падение его роли в жизни Перна. Все эти пригожие всадники, гордо восседавшие на шеях громадных драконов, такие мужественные в своей кожаной амуниции – все они всего лишь люди, с обычными человеческими слабостями и недостатками. И они не желают менять привычный комфорт на тяжкие усилия, которые необходимы, чтобы восстановить былое величие Вейра. Всадники даже не представляют, как мало думают о них в холдах Перна. И достойного вождя у них тоже нет… Ф'лар! Чего он ждет? Чтобы Лесса убедилась в неспособности Р'гула править Вейром? Нет, подумала она, он хочет, чтобы выросла Рамота… чтобы Мнемент догнал ее в брачном полете… И тогда всадник бронзового гиганта по закону станет Предводителем Вейра! Он, Ф'лар! Какая приверженность древним традициям, какой щепетильный подход к смене власти…
Что ж, Ф'лар может обнаружить, что события развиваются не так, как он бы того желал.
"Меня ослепили глаза Рамоты, но теперь я вижу и кое-что еще, кроме этого радужного сияния, – решила Лесса, и вопреки нежности, сопровождающей любую мысль о маленьком золотом звере, ожесточение охватило ее. – Да, сейчас я способна различать серые и черные тени и понять, где и как может пригодиться опыт, полученный в Руате… Конечно, тут придется управлять чем-то значительно большим, чем один маленький холд, и влиять на более проницательные умы. Проницательные, острые – но по-своему ограниченные. И риск поражения велик.. Но разве я могу потерпеть поражение? – Лесса широко улыбнулась и с вызовом сжала кулаки. – Без меня они ничего не смогут сделать с Рамотой, а Рамота им нужна. И никто не смеет диктовать свою волю Лессе Руатской: они зависят от меня, а не я от них. И я не безвольная Йора!"
Лесса представила эту кипящую, наполненную событиями жизнь и в возбуждении соскочила с кресла – сейчас она была сильнее всех!
Время, время, время. Время Р'гула. Что ж, Лесса больше не собирается жить в его времени. Она была просто глупышкой. Теперь она превратится в Повелительницу Вейра – такую, какой мечтала стать, увлеченная уговорами Ф'лара.
Ф'лар… Ее мысль постоянно возвращалась к бронзовому всаднику. Придется остерегаться его. Особенно когда она начнет действовать по-своему. Но у нее есть преимущество, о котором Ф'лар пока не подозревает – она умеет разговаривать не только с Рамотой. Она может общаться с любым драконом Вейра. Даже с его Мнементом.
Лесса запрокинула голову и рассмеялась: в огромной пустой комнате Совета звуки раскатились гулким эхом. Она снова громко и с наслаждением расхохоталась. Переполнявшее ее веселье разбудило Рамоту. И радость, порожденная принятым решением, сменилась другой радостью – ее золотой дракон проснулся!
Рамота вздрогнула и потянулась: голод делал ее сон беспокойным. Лесса легко пробежала по коридору, с детским нетерпением торопясь окунуться в глубину восхитительных глаз и раствориться в этом океане любви и нежности.