Полевой цветок
Шрифт:
– Значит, ради этого ты готов пожертвовать своим счастьем с Дэни?
– Да, готов. По той простой причине, что мы с ней все равно не будем счастливы, если я пойду на попятную, если я откажусь от своего намерения выполнить сыновний долг или умереть, выполняя его. – Трой повернулся к Грейди, надеясь, что друг сможет его понять. – Неужели ты не понимаешь? Я уже не могу уйти в кусты! – Он провел рукой по волосам, повернулся и посмотрел на окутанную дымкой реку. – Я никогда не смогу забыть о прошлом и никогда не буду свободным, если не выполню то, что задумал. А что до Дэни, – Трой вздохнул и посмотрел на Грейди молящим взглядом, – то я знаю,
– А если она не захочет ехать туда?
– Захочет. У нее не будет другого выбора, разве что она надумает вернуться обратно в горы. Если она будет упорствовать, отпусти ее.
Я не верю, что ты говоришь это серьезно.
– Совершенно очевидно, что она не сможет здесь прижиться, не так ли? – Он готов был хвататься за все, что могло помочь ему разорвать узы, связывающие Дэни с его сердцем. – У нас с ней вышел крупный спор по этому поводу. Она заперлась в своей комнате и отказывается открывать дверь. Она так разозлилась на меня, что потеряла способность здраво мыслить. Кроме того, она, вероятно, испугалась всех этих гостей.
Грейди через плечо Троя посмотрел в ярко освещенную комнату. Некоторое время он молчал, потом губы его медленно скривились в улыбке. Он изогнул одну бровь и снова посмотрел на друга.
– Кажется, тебя провели, дружище.
– О чем ты говоришь? – резко спросил Трой.
– Скромница, которая, как ты полагал, прячется в своей комнате, сейчас стоит в дверях и ждет, что ее заметят.
В тот момент, когда Трой повернулся и посмотрел туда, куда был направлен восхищенный взгляд Грейди, Геркулес объявил присутствующим:
– Миз Дэни Уиттикер.
В гостиной раздался приглушенный шум голосов, в то время как все посмотрели на стоящую в дверях женщину. Она стояла одна и оглядывала комнату с выражением торжества в серебристо-серых глазах. Ее волосы, достающие до плеч, блестели. Две пряди, поднятые от висков, были связаны на макушке ярко-синей лентой. На ней было великолепное желтовато-белое креповое платье самого модного покроя отделанное вышивкой. Цвет ее лица замечательно гармонировал с кремовым цветом платья. Одной рукой она изящно держала перед своей юбки приподнятым над носками туфель. Она производила впечатление стопроцентной леди.
Трой оцепенел, когда увидел ее. Он был ошеломлен ее красотой и чувствовал себя несчастным оттого, что все, что он сказал Грейди правда, оттого, что он уже принял решение. Утром он уедет и, возможно, никогда не вернется. Дэни ему больше не принадлежит.
Он увидел, что его бабушка подошла к двери, чтобы встретить Дэни. Лицо ее выражало не меньшее торжество, чем лицо Дэни. Она взяла девушку под руку и повела в комнату, где стала представлять собравшимся гостям.
Трой сделал шаг вперед, намереваясь подойти к Дэни и провести с ней свои последние часы, но почувствовал, что Грейди взял его за руку, и обернулся.
– Это ее ночь, – сказал Грейди. – Постарайся не испортить ей праздник.
Трой молча отдал ему пустой бокал и вернулся в гостиную.
Дэни казалось, что она видит чудесный сон. Она уверенно выполняла па вальса, доверившись музыке, как рекомендовал ей наставник. Трой легко кружил ее по комнате, и ей нетрудно было играть роль леди. Ее первоначальная робость исчезла вскоре после того, как Лэйаль взяла ее под свою опеку. Хотя Дэни удивило неожиданно теплое отношение к ней Лэйаль, она не сомневалась
Трой не отходил от нее весь вечер. Дэни позволила себе расслабиться и впервые за все время своего пребывания на острове Фонтейн даже получила удовольствие от еды.
Вальс закончился, и Трой отпустил ее. Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Напряженный взгляд его глаз смутил ее, но через мгновение, словно отогнав серьезные мысли, он вновь улыбнулся ей непринужденной улыбкой.
Трой поднял руку и провел большим пальцем по ее пухлой нежной губе. Кожа ее была нежной, как атлас, и манящей, как спелый сочный плод. Глядя на нее, он чувствовал острую боль в области сердца.
– Ты быстро все усваиваешь, – пробормотал он, выслушав, как она копирует ответы женщин, за которыми внимательно наблюдала во время обеда. – У тебя все будет хорошо. – Последние слова он произнес шепотом, чтобы она не услышала их.
– Это будет удобно, если мы ненадолго выйдем на балкон? – спросила она.
Нет. Но разве это когда-нибудь останавливало нас?
Взяв ее за талию, Трой осторожно повел Дэни через гостиную к дверям, выходящим на балкон. У дверей он остановился, чтобы взять с пристенного столика два бокала с шампанским. Они вышли на балкон, где в этот момент никого не было. Дэни подошла к перилам и посмотрела в темноту. Туман рассеялся, и впервые с тех пор, как она приехала на остров, на ночном небе были видны мириады звезд. Она глубоко вздохнула и почувствовала знакомый запах сырости, витающий повсюду в воздухе.
Дэни обернулась к стоящему сзади Трою и прислонилась к перилам. Он подал ей бокал шампанского. Она взяла его, сделала пробный глоток, и ей так понравился игристый напиток, что она сразу сделала другой.
– Знаешь, что говорят об этих местах, Дэни? – спросил Трой, устремив взгляд в темноту.
– Что?
– Если ты хоть раз побывал здесь, то уже никогда по-настоящему не уедешь отсюда.
– Я понимаю, почему так говорят, – согласилась Дэни. – В этой неторопливо текущей реке, в этих деревьях, заросших мхом, есть что-то таинственное. Деревья напоминают мне старух в рваных одеждах. – Дэни повернулась и тоже посмотрела в ночь. – Я первый раз увидела здесь звезды. Знаешь, что я думаю?
Он допил шампанское и посмотрел на нее.
– Не знаю. А что ты думаешь?
– Мне кажется, звезды – это счастливое предзнаменование. Этот год будет хорошим Трой. Для тебя, для меня, для всех.
Он молча отвернулся, и по спине Дэни прошел холодок. Она надеялась, что, произнеся эти слова вслух, она прогонит зловещее предсказание Вениты. Может быть, ей нужно предупредить его? Дэни просунула свою руку под руку Троя и притянула его к себе поближе. Нет. Не сейчас. В эту ночь они будут веселиться и праздновать вместе с друзьями, которые приехали, чтобы встретить с ними Новый год. Завтра у нее еще будет время, чтобы рассказать ему об ужасном пророчестве старухи.