Полигон

Гостева Ирина

Да, сегодня Зона поглумилась над ними по полной… Ткнула их носами в полную беспомощность, как щенка в собственную лужу. Ведь ни единого шанса удрать от вояк у троицы не было. Если бы не появился Заплаточник — в лучшем случае шагали бы сейчас под конвоем к блокпосту, а в худшем — их трупы валялись бы среди корпусов завода «Луч». Генка не знал, думает ли о том же самом Завхоз; но лично у него на душе было гадостно. Не менее гадостно, чем в тот раз, когда неподалеку от Ростка они миновали бандитскую заставу. Тогда Генка чувствовал такое же бессилие и отвратительную трясучую дрожь. А еще стыд. И заглушить его не могли никакие уверения себя в том, что противников намного больше, и что

против лома нет приема… Зона показала им, чего на самом деле они стоят. Но из каких-то непонятных соображений дала самонадеянным приключенцам возможность выкрутиться, подсунула рояль в кусты, послала им на помощь «бога из машины». Нарочно, что ли?! Пожалела глупышей? Мол, уматывайте отсюда, пока целы, и больше не суйтесь? Мол, здесь место только тем, кто стреляет во все, что шевелится, а в то, что не шевелится — бросает гранату? Или, по крайней мере, если уж у тебя не хватает мастерства и твердости, чтоб убить противника, пока он не убил тебя, то ты можешь выживать хотя бы за счет хитрости и ловкости — заметить его раньше, чем он тебя, спрятаться, ускользнуть… Они не смогли и этого. Попали, как кур в ощип, в самый разгар военного рейда на объект. И должны были поплатиться за свою глупость и неумелость, по полной программе поплатиться. А вместо этого Дух Зоны явился незваным вытаскивать их из задницы… Всех прочих слабаков Зона безжалостно губит, а Ежу и Завхозу почему-то помогла.

Стоп, одернул себя Генка.

«До того, как нас из задницы вытаскивать, Заплаточник сам нас туда и заманил. Если бы мы не зашли вслед за ним в тот корпус, то успели бы свалить с завода до подхода военных — в сборочном цеху мы все-таки некоторое время проваландались. Значит, кому-то для чего-то было очень важно посодействовать нам в проникновении в тот цех, полный трупов… И случайно ли все неприятности начались после того, как Завхоз включил КПК, чтоб воспользоваться детектором? И аномалия опасная к нам поперла, и вояки нарисовались…»

Ведет их кто-то или что-то по Зоне. Однозначно ведет. Только непонятно, куда и зачем…

— Завхоз, — Генка с трудом разлепил спекшиеся губы. — А сейчас у тебя КПК выключен?

— Ага, давно уже.

— А обесточен? Ну, аккумулятор ты вынул?

— Да, вот… — Юрка полез в карман за прибором, чтоб подтвердить свои слова, и вдруг осекся. — Ой… То есть нет… Я выключил, а аккумулятор вытащить не успел…

— Вытаскивай, или я сейчас хряпну эту чертову игрушку о бетон и еще прикладом сверху добавлю! — обозлившись, рявкнул Ёж пересохшей глоткой и закашлялся.

— Тише, тише! — осадил его Кащей и протянул Генке открытую флягу. — На вот, водички глотни…

Во фляге уже почти ничего не было — Кащей за недолгие минуты привала успел вытянуть почти всю воду оттуда. Генка ругнулся и полез в рюкзак за большой бутылкой. После марш-броска с семидесятикилограммовым грузом на спине его организм требовал жидкости не меньше, чем Пашин после потери крови.

Испуганный Завхоз спешно выковыривал из прибора аккумулятор.

Генка пил — торопливо, большими глотками, захлебываясь и проливая воду. Наконец оторвался от горлышка, перевел дух:

— Пока у нас выключены КПК, нас не видят. Понимаешь? И с нами ничего не случится. То есть не так, что совсем ничего… В аномалию влететь мы можем точно так же, как и все. И любая хищная тварь может на нас напасть. Но люди, которые с такими же КПК ходят, — они нас не увидят, если мы не попадемся им на глаза. Но даже если мы все-таки попали в их поле зрения, то они могут не обратить на нас внимания. Пока мы без КПК — мы вне игры, понимаешь?!

Юрка хлопал глазами. Он не понимал.

— Почему?! Даже если они нас не опознали, разве это

им помешает взять и просто обстрелять нас? Ну, чтоб барахло, хабар забрать… Тут же бандюков полно, им же человека убить — как таракана прихлопнуть…

— Юрик, им это просто не придет в голову. Понимаешь? Вот тебе же не приходит в голову стрелять в каждую пролетевшую мимо ворону?

— Потому что с вороны взять нечего!

Генка стукнул кулаком по коленке. Нет, бесполезно. В стенку уперся. Ничего он сейчас Завхозу не объяснит. И слов убедительных не хватает, и доказательств нет. Завхоз — парень простой. Он про взрослые игры ничего не знает, и далеко не сразу поймет, если начать разжевывать. А делать это, к тому же, сейчас просто некогда.

— Ладно, Юрка, давай перекладывай рюкзак, обязательно пихай к себе оба ноута. Паш, вот те карта, показывай, куда теперь пойдем. Исходя из этого прикинем, что еще из моего барахла обязательно надо взять, а что можно и тут заховать.

…До указанного Кащеем места добрались уже в сумерках, вымотанные до предела. Заброшенная деревенька, очень подходящая для устройства лагеря, приютила у себя немалую компанию сталкеров — даже на первый взгляд здесь обитало около трех десятков человек. Пашу действительно знала в Зоне чуть ли не каждая слепая собака, и троицу впустили в лагерь без проблем, едва часовые у входа на огражденную территорию посветили фонариком на лица гостей.

По пути Генка и Юрка все-таки менялись ношей. Как ни крути, а в рюкзаках, даже в двух сразу — Завхоз один из них утянул ремнями наполовину и повесил на грудь, — весу было все-таки меньше, чем в одном Паше. А Кащей доехал до лагеря дружественной группировки уже в полуобморочном состоянии от боли и подступающей лихорадки. Температура уже поползла вверх, края раны нехорошо набрякли. Ладно еще, среди обитателей лагеря нашелся свой знахарь. Правда, особого доверия он Генке не внушал, и с первого же взгляда не понравился; наверняка в мирной жизни этот тип или вылетел с предпоследнего курса мединститута за разные грешки, или подвизался фельдшером в какой-нибудь затрапезной сельской больнице. Но, как говорится, «что имеем, то имеем» — найти других, сведующих в хирургии, на доступном расстоянии было нереально. Народ говорил, что, мол, обитает на Верхних Болотах некий Доктор… На что Завхоз справедливо заметил — «где мы, а где Болота». Ну да ничего, с обработкой раны местный знахарь успешно справился, и антибиотики у него запасе нашлись; и народ, пошушукавшись между собой, поделился с Пашей «пером жар-птицы». Это, конечно, не «искра жизни», но тоже помогает заживлению ран, подстегивает процессы регенерации в организме.

В общем, все обошлось вполне благополучно, понял Генка. Хотя сам наутро с трудом сгибался-разгибался после вчерашнего. Еще бы, столько километров волочь на себе такой груз! Кащей, услышав его оханье, сунул спутнику «перо жар-птицы»:

— Бери, тебе нужнее…

— Паш, да ладно! И так пройдет. Отдохну… Мы же нескоро еще пойдем… Забирай, тебе дали — ты и лечись.

— Меня Зона долечит, — вдруг неожиданно бросил Кащей. Да, нечасто от него можно было услышать подобные пафосные фразочки.

— Ага, Зона… — усомнился Генка. — Чего-то она вчера тебе не очень торопилась помогать, когда воспаление началось…

— Она действует не так быстро, как антибиотики, — возразил Паша. — Зато вернее и надежнее. Теперь острый период позади, остается только ждать, пока затянется. В общем-то хорошо, что мы здесь, а не успели выбраться за периметр… А ты забирай артефакт, да прицепи его прямо на спину. Это мне Зона будет помогать… А тебе не будет. В смысле, своими силами она с тобой не поделится. Выздоравливать не поможет.