Полисексуал
Шрифт:
164
«Викуся» захихикала довольно и, проворковав: «Пока доро-гой!» – повесила трубку.
был просто поражён – такого эффекта я не ожидал. Навер-ное, и Викуся тоже. Мы вступали в контакт ежевечернее, делая «программу» всё разнообразнее. Меня поражала осведомлён-ность и опытность «псевдо-Вики» в вопросах секса. Одно это сло-во «брызни!» чего стоит! А догадаться от лица моей Вики подска-зать приподнять ей коленки мне самому! А сразу поддакнуть,
её саму действительно зовут Викой! Да эта «телефонная девуш-ка» – действительно гений.
«Псевдо-Вика» проявляла всё большую изобретательность в сексе, конечно же, от лица моей Викуси. И моя скромная, стыд-ливая жена начинала требовать от меня и предлагать мне ранее совершенно невозможные вещи:
– Женечка, котик мой, сделай мне, пожалуйста, куннилингус! Если любишь меня, конечно! Ведь я же не противна тебе, мой котя милый? Я так люблю куннилингус – это что-то невырази-мое! Ах, ах давай-давай, повыше-повыше, а теперь – пониже! Ах, ах!
старался, как скаженный, и ведь получал от этого истинное удовольствие! Мне так льстило, что моя Викуся довольна! И я уже, кажется, совершенно отожествил мою Викусю с телефонной. Мне стало казаться, что голос Вики всегда был таким, и должен был быть таким, каким я его слышал из динамика.
– А теперь я хочу сделать моему котику приятное! Котя, ты хочешь, чтобы я повела себя как маленькая французская кошеч-ка? – завлекала меня Викуся.
– Мяу! – только и оставалось сказать котику.
– Тогда прояви активность сам, а то ты подумаешь, что я тебе навязываюсь! – кокетливо ворковала маленькая французская ко-шечка.
И мне ничего не оставалось, как проявлять свою активность
помогать «маленькой французской кошечке» делать француз-скую любовь своему котику. Кошечка же при этом так активно мурлыкала, булькала и сопела, что и здесь у меня всё приходило быстро и страстно.
165
А то вдруг, жёнушка предлагала развернуть её «вальтом» ко мне, и кокетливо поясняла, что надлежит делать ей, а что – коти-ку. При этом, конечно же, всё приходилось делать только котику, но котик-то ничуть не тяготился этим и был премного доволен.
Я был одновременно и восхищён и подавлен талантом «псевдо-Вики». Я боялся признаться себе, но, кажется, я уже лю-бил её. Особенно её страстный, соблазнительный, красивый и ставший мне родным голос! И хотя я не разделял мою и теле-фонную Вику друг от друга, я чувствовал, что мне надо обяза-тельно познакомиться с «теле-Викой». Ведь мы почти родные с ней, ведь половые акты, которые мы совершали, они с Викой были лишь тактильными, а с «теле» или «псевдо» Викой – душев-ные, звуковые, осмысленные. Всё, я должен непременно встре-титься с «теле– Викой»!
Чуть ли ни месяц я раздумывал, а потом, из другой комнаты, чтобы не слышала Вика (кажется, крыша у меня уже начала ехать, как и предвидел Сергей!) я решился и позвонил по так знакомому телефону.
–
– Вика, я хочу, чтобы настал момент истины! – туманно начал я, – я так привык к тебе, так вжился в образ твоего любовника или мужа – ведь ты и Вика для меня неразличимы, что осознал, что полюбил тебя! – выдохнул я столь трудное для меня признание. На том конце провода молчали.
– Я прошу тебя, давай встретимся, я хочу только познако-миться с тобой, посмотреть на тебя! А что плохого будет, если мы познакомимся и поближе? Мы же и так уже близкие друг другу люди! – убеждал я её, – хоть скажи, как тебя на самом деле зо-вут? Я же знаю, что не Вика! Ответь, не мучь меня, мы же столько времени знакомы! И потом – ты замужем или нет, есть ли у тебя парень, бой-френд, то-бишь? Ответь, не томи меня, это же не гос-секрет? – требовал я.
– Хорошо, – после долгого молчания ответил тот же голос, но без игривой интонации, – зовут меня Светой, бой-френда сейчас
меня нет! И что с этого?
166
– А то, что я непременно хочу тебя видеть, я подохну от тоски, если не увижу ту, которая принесла мне столько счастья и радо-сти! – продолжал требовать я.
– Нам нельзя встречаться с клиентами! – сурово ответил тот же голос, – это запрещено, и я не имею права нарушить запрет! – как-то искусственно ответила Света, и я понял, что разговор мо-жет подслушиваться или записываться.
– Хорошо, – вдруг согласился я, – не надо встречаться с кли-ентом. Но я завтра точно в полдень буду на лестнице у входа в здание Центрального Телеграфа – а он в Москве один! Пока! – за-кончил я.
Я едва дождался утра, даже был холоднее обычного с моей Викой. Всё создавал себе этот образ, колебался между образом Веры и Вики, но, уж никак не Ники. Это – весёлая, яркая, голубо-глазая блондинка, подвижная и лёгкая, как бабочка, сексуальная до невозможности. Я подойду к ней сзади и позову: «Света!». Она обернётся, и я услышу её единственный в мире, самый сексуаль-ный голос: «Женечка, Котя мой милый – это ты?
К полудню я уже стоял на лестнице у Центрального Телегра-фа. Народу там было немного – все ждали кого-то, к ним под-ходили, они улыбались и уходили. Иногда целовали друг друга
спускались вниз по лестнице. Но похожих на Свету (в моём воображении, конечно!) никого не было. Женщин на площадке перед входом в здание было несколько, они стояли уже долго, и я даже успел дать им прозвища. Первая, слева направо – «Клара Цеткин», бодрая старушка лет шестидесяти, далее «прости Госпо-ди!» – это типичная проститутка с совершенно невыразительным лицом и кричащей одеждой; «Сухарь» – сухая, поджарая, немо-лодая темноволосая женщина в очках и с длинным носом, типа строгой сельской учительницы, и «Нюшка» – полная хозяйка се-мейства с двумя хозяйственными сумками в руках. Светы среди этих не было.