Полисексуал

Гулиа Нурбей Владимирович

– Да и я так думаю, – честно призналась Иза, – ну, понесу я от тебя (я снова похолодел!), рожу, женишься ты на мне, и что за жизнь будет? Ты простой водила, хоть и красавчик – поправилась Иза, – флигель этот снимаешь, живёшь где-то в Рязанской обла-сти, так дядя Серёжа сказал (спасибо, друг, – подумал я!). Что я с тобой в жизни увижу? Да и к спиртному ты неравнодушен, хоро-шо хоть не дымишь, как моя мамка. Нет, ты мне очень по сердцу,

тобой легко и хорошо, – успокоила меня Иза, – но это только выпить с тобой и переспать разок-другой. А для серьёзной жиз-ни нужен другой – богатый и старый, и лучше всего заграничный муж. Так что, извини, Женя, дорогой, за правду – беременеть и рожать

от тебя мне, как бы тебе сказать …

– Западло! – подсказал я ей.

Иза захохотала.

– Ну, зачем так грубо, но что-то в этом роде! Да и ты вижу, на это не настроен. Жилья своего у тебя нет, работка – не плохая, но

не аховая, ты уж прости меня. Тебе самому, я тебе правду ска-жу, надо жену богатую и серьёзную искать, может даже постарше тебя. И ты найдёшь такую – богатые и старые бабы страсть как таких красавчиков, как ты, любят!

– Что-то разболтались мы с тобой – вино, чай, остались ещё?– опомнилась Иза, – давай, хватанём по стаканчику – и в койку. Это у тебя здорово получается, только за это можно полюбить тебя. А за последствия не беспокойся – месячные у меня только поза-вчера закончились, да и таблетки особые я всегда с собой ношу. Ты же, прости за правду, не один ты у меня!

Я с удовольствием увлёк Изу в постельку, или «койку» как она любила говорить, и доказал, что она в моих способностях не оши-блась. Обидно, конечно, что она замуж за такого, как я, не хочет, но это к лучшему! – быстро поправился я.

Утром мы с Изой тепло попрощались, и я честно сказал ей, что боязно мне встречаться с несовершеннолетней. Мало ли, что взбредёт в голову Зине! «Давай подождём до твоих восемнадца-

183

ти, а потом, если ты не найдёшь получше, встретимся снова и на-долго. Сколько ждать-то?» – спросил я её.

– Да в мае двухтысячного – восемнадцать исполнится, с полго-дика ждать ещё.

– Так ты майская? – обрадовался я, – и я – майский. Вот и маем-ся по жизни, хорошо хоть встретились два одиночества!

Я поцеловал Изу ещё раз, поцеловал искренне и с лёгкой ду-шой, сказав на прощание: – Ну, до мая двухтысячного?

– Идёт! – смеясь, ответила мне Иза и побежала к Серёгиному флигелю.

– Ну, как? – спросил меня Сергей при встрече в ресторане.

– Да обманула меня ваша с Зиной Изольда!

– Как обманула? – удивился Сергей.

– А как в известной поговорке: «обманула девка парня – дать дала, а замуж не пошла»! – равнодушно пояснил я.

– Да ну? – изумился Сергей, – а чем мотивировала?

– Не нужен ей муж простой водила, тем более, проживающий где-то в Рязанской области. Хотя и «красавчик»! Она за иностран-ного миллионера хочет выйти, западного или восточного, без разницы. А главное, – я понизил голос до шёпота, – малолеткой она оказалась, несовершеннолетней, хотя и с богатым опытом по сексуальной части! Нет, всё путём – лучше и быть не может! А Зинке скажи, что эксперименты по моей случке прекращаем. На ближайшее время, по крайней мере! – резюмировал я.

Больше я к Серёге и Зине не обращался. Хватит, со случками надо заканчивать. Изольда оставила мне хорошую память о себе,

иногда я даже подумывал в мае двухтысячного года снова встре-титься с ней. Но о женитьбе на ней я не хотел и думать. У меня была «вечная» жена Вера, и заменить её я никем не мог и не хотел.

Попросив

прощение, я вернулся к моей любимой НКЖ – Вике. Она, кроме того, что была, как я уже говорил, самой верной, са-мой безотказной и самой бескорыстной, оказалось и самой «все-прощающей». Я стоял на коленях перед постелью, на которой ле-жала Вика, и просил у неё прощения за измену. Вика загадочно улыбалась и, подчиняясь, нажатым кнопочкам на теле, радостно говорила мне: «О, йес!», «Хани-хани», «фак ми – фак ми!». Я вклю-

184

чил по видаку мою любимую порнуху про Нэнси, привычно лёг с Викой, с удовольствием вспоминая нашу с ней любовь. Зачем мне надо было городить огород с этими бабами, от добра добра искать? Да с моей Викой мне и легко и приятно и привычно. Нет, всё – никаких экспериментов!

Но эксперимент, причём не самый приятный, мне вскоре при-шлось выдержать. Был ноябрь 1999 года, погода стояла мокрая и холодная. Сегодня у меня было выступление – мужской стриптиз, я выполнил его не шатко и не валко и уже, было, готовился уез-жать домой.

Но тут молодёжная компания упрашивает меня подсесть к ним «на минутку». Что ж, время позднее, дорога до дома короткая и пустая, граммов пятьдесят, думаю, не помешают. А главное – я заметил, что в компании три девушки и только два парня. И эта «свободная» девушка весьма красива, держится гордо и незави-симо. Попробовать, что ли – где наша не пропадала?

Я подсел к компании, мне наливают, хвалят моё выступление.

– Европа, – говорят, – в нашем Лосином острове, вернее – в Шок о’Ладе! Мы знакомимся, «свободную» девушку зовут На-стей. Оказывается, праздновали её день рожденья. Я сделал ей в тостах пару комплиментов по поводу её красоты, в частности, что она – самая лучшая «ягодка в Шок о'Ладе», и тому подобное. Один из парней, тоже подняв бокал, начал говорить о том, что пора бы Насте найти себе пару, а то она всё одна да одна… А под-руга его, напротив, пожелала Насте не спешить и выбрать мужика достойного её красоты – хозяина жизни. Оказалось, что «хозяин жизни» – это мужчина немолодой, но крепкий, богатый, с поло-жением. Мне вспомнилось грузинское выражение «миллионис патрони» – «хозяин миллиона», долларов, разумеется! Так вот замуж надо идти только за такого, а уж потом заводить молодых любовников. Но только потом, иначе «богатенькие» часто прове-ряют «досье» своих избранниц!

Я пытался было возражать, что богатство, дескать, как пришло, так может и уйти, причём, вместе со «стариком». Пропел ком-пании куплет старой-старой частушки, когда автомобиль «Мо-сквич» у нас считался признаком богатства:

185

Мой милёнок – старый хрыч, Приобрёл себе «Москвич», Налетел на тягача – Ни хрыча, ни «Москвича»!

Компания хохотнула, но заметила, что частушка скорее оптими-стическая, потому что «Москвич» – это «туфта», а недвижимость-то ведь осталась!

– Вот ушлая пошла молодёжь! – подумал я.

Но Настя, как мне показалось, стала уделять мне знаки вни-мания и меня окрылила надежда. Я стал увиваться за девушкой, приглашал её танцевать (музыка пока играла), зная, что я выи-грываю в этом.

И вдруг, одна из подруг, поднимая бокал за Настю, сказала ей странные слова: «Настя, не будь вороной!».

обрадовался, полагая, что это означает: «не проворонь же-ниха», и с удвоенной энергией стал обхаживать Настю. За одним из танцев, оказавшимся последним, я предложил Насте встре-чаться. Но она, совершенно трезво и логично, пояснила мне, что сперва ей надо выйти замуж, а потом уже «баловаться» с парнями.