Полисексуал
Шрифт:
Было около часа ночи. Вера набрала номер своего домашнего телефона и трубку взяла её мама.
– Мам, я сегодня не приду, понимаешь, я замуж выхожу и жить буду у своего будущего мужа, – говорила в трубку Вера. – Кто, кто – конь в пальто – парень, чуть постарше меня, Женей зовут.
ресторане познакомились, куда я на работу устроилась. Да нет, нормальный парень, дядя Илюша знает его. Всё нормально, ма-маня, не парься!
– Всё, – выдохнула Вера, – предков предупредила, я свободна! Пойдём в ванную, а то мы окровавлены, как после смертоубийства!
И уже стоя под душем, Вера пристально оглядела меня и про-цедила сквозь зубы:
–
Я поднял мою любовь на руки, и, не боясь свалиться в скольз-кую ванну, стал целовать её всю и всюду. Девочка, вернее, уже женщина, только повизгивала. И почудилось мне, совершенно явственно, что я держу на руках мою жену Веру, ещё в первые дни нашей совместной жизни, и что эта и та Вера – это одна и та же женщина, только снова пришедшая ко мне после долгого отсутствия. Мне это было, до холодка по коже, странно и удиви-тельно, но я не воспринимал мою нынешнюю Веру как отдельное существо. Это была моя любимая жена, помолодевшая и похо-рошевшая после нашей долгой разлуки. Удивительно, но и неко-торые непроизвольные движения, выражение эмоций, мимика, даже запах волос и кожи, вкус губ – были те же, что и у моей жены Веры. Я не верю в реинкарнации и другие подобные чудеса, но здесь они были налицо и я не мог найти им объяснения. Обо всём этом я говорил Вере, но она только недоумённо отмалчивалась. Она и сама знала, что похожа на мою покойную жену, так как ви-дела её фотографию, прислонённую к урне с прахом в спальне на тумбочке. Чудеса, да и только!
Но вскоре всё объяснилось само собой самым материалисти-ческим образом. Утром мы с Верой решили никуда не выходить из
199
дома и предаваться радостям столь внезапно возникшей любви. Но уже днём передумали и договорились пойти-таки в ресторан, но вместе. Я – по своим делам, а Вера – посидит в зале, а может и снова поделает свой эксперимент по «оживляжу» посетителей.
Приехав в ресторан и встретившись с Кацом, мы почувство-вали какое-то изменение в его отношении к нам. Нет, оно не ста-ло враждебным или отчуждённым, просто Илья Аркадьевич был явно не в своей тарелке. Наконец, он отозвал меня в сторону, ска-зав, что у него важный ко мне разговор. Мы посадили Веру в зале, отоварили её бутылочкой вина и закуской, а сами зашли ко мне в кабинет. Кац сел на стул, а я нетерпеливо стоял у стола.
– Вы, присядьте, Женя, а то можете упасть, услышав, что я вам скажу! – осторожно начал Кац.
Я быстро присел и стал напряжённо слушать монолог Каца.
– Видите ли, Женя, мне ночью, сразу же после звонка Веры домой, позвонили её родители и стали расспрашивать, кто этот «парень» с которым, сошлась их дочь и за которого, она выходит замуж. И когда я рассказал, кто он, у родителей случился шок. Оказывается, моя внучатая племянница Вера – сестра вашей по-койной жены, тоже Веры. Успокойтесь, Женя, – проговорил Кац, узрев выражение моего лица, – это правда, и сейчас я проясню вам всё!
Мама вашей покойной жены, оказывается, забеременела от связи с малоизвестным саратовским артистом Арнольдом Швар-цом – поволжским немцем, которых много в Саратове. Это случи-лось во время её гастролей в Саратов, она долго была в неведе-нии, а когда ничего уже нельзя было сделать, это в смысле аборта, то пришлось рожать. Конечно же, в тайне от мужа, известного человека, который всё это время был в загранкомандировке. Но это всё вы, наверное, и без меня знаете, а я только вчера узнал по телефону. Отец Веры был на двадцать, если не больше лет, млад-ше Вериной мамы, да он не был ей парой, ни по возрасту, ни по общественному положению, ни даже по росту. Росточка он был маленького, хотя изящен и красив лицом, как ангелочек. Иначе говоря, бросила его Верина мама, но что родилась дочка, сооб-щила, да и что Верой её назвали, тоже. Как ни порывался Арнольд
200
увидеть свою дочь в детстве, но ничего не получилось – мама её держала всё в секрете.
вот,
они влюбляются друг в друга. До такой степени, что решают пожениться. Арнольд в своём Саратове жил в переполненной квартире, хотя сам женат так и не был. А моя Алла жила с мате-рью в неплохих условиях, отец у неё умер, мать моя племянница Роза – второй раз замуж не вышла. Вот и поженились Арнольд с Аллой, поселились в Москве, и вскоре родили дочку. Парой они были неплохой, хотя Арнольду уже было около сорока лет, а Алле – двадцать пять. Но Розу больше смущало то, что Алла-то была еврейкой, а Арнольд – немцем. Хотя, услышав его фамилию, Роза решила, было, что и он еврей, но ошиблась – немец! Алла тоже была росточка небольшого, так что и дочка выросла дюймо-вочкой. Отец настоял, чтобы назвали её Верой, приводил какие угодно доводы, но что у него уже была дочь Вера, до общения с которой его не допускали, не говорил.
Конечно же, и я, – продолжал Кац, – был хорошо знаком с Арнольдом, рассказывал о нашем ресторане, про его хозяйку – дочь известной народной артистки, рождённую неизвестно от кого. Я даже подсмеивался над Арнольдом – не твоя ли это, де-скать, дочь, раз Арнольдовна? А тот отвечал, что Арнольда Швар-ценеггера, наверное, разве снизошла бы такая знаменитость до бедного Шварца, да ещё из Саратова? Арнольд так меня всё про нашу хозяйку Веру выспрашивал, даже фотографию её попро-сил показать ему. А потом как-то напросился наш ресторан по-сетить – стриптиз, говорит, его как бывшего актёра интересует. Попросил показать ему нашу хозяйку, но лично знакомиться не решился.
вдруг – Вера погибает. Конечно же, я о таком трагическом со-бытии рассказал и Алле и Арнольду, и реакция у Арнольда на это сообщение была удивительной. Он надолго задумался, странно улыбнулся и сказал фразу, которую никто не понял: «Она жива!». Его несуразную шутку никто не оценил, но Арнольд напросился прийти на прощание с Верой, и всё время, не отрываясь, смотрел
201
на покойницу, правда, и на вас тоже переводил взгляд иногда. После этого, когда мы встретились с Арнольдом, он как-то украд-кой спрашивал, меня про вас, а я и отвечал, что переживает, мол, страшно, не женится, и вряд ли женится в дальнейшем. Это уже после вашего разрыва с Никой я так сказал. И вот – такая новость! Вы с Верой решили пожениться, с первой же встречи – это про-сто удивительно, это – судьба, не иначе!
слушал этот монолог, теперь уже родственника, и думал – неужели всё в жизни предопределено заранее? С одной сторо-ны, этого не может быть, слишком много нужно условий, чтобы судьба свершилась. Сколько всего и произошло, чтобы я мог, по-сле гибели моей Веры, когда разочарование в живых женщинах, казалось, окончательно охватило меня, встретить почти точную её копию и влюбиться в неё! И эта «копия» оказывается ещё и се-строй моей Веры! С ума свихнуться можно!
Но я не стал этого делать, а только зашёл в зал и оторвал мою «маленькую Веру» от её «массового затейничества» с посетите-лями и позвал в кабинет. Предложил присесть, как несколько ра-нее это сделал в отношении меня Кац. А когда удивлённая и даже встревоженная, выражением лица, своего «дедушки Илюши», Вера присела, я её прямо спросил:
– Я говорил тебе, что ты удивительно похожа на мою покой-ную жену Веру? Говорил или нет?
– Говорил, да я и сама это заметила по фотографии! – недоу-мённо отвечала Вера.
перевёл взгляд на Каца. Тот состроил серьезное лицо и про-должил мой с Верой разговор:
– Так вот, Вера, ты, оказывается, приходишься родной се-строй той самой Вере. У тебя с ней один отец – Арнольд Шварц! Отсюда не только внешнее сходство, но и общие манеры, же-сты, мимика, где-то характер, и так далее. Так что, если вы с Же-ней поженитесь, то это, действительно, будет неким мистиче-ским возвращением твоей старшей сестры к жизни – жизни в качестве жены Жени. Я слышал, про такое «право левирата» в древней Иудее – если умирает муж, тот жену его отдают в жёны оставшемуся в живых брату покойного. Не знаю, было ли такое