Политэкономия фэнтези
Шрифт:
Взгляд с другой стороны
Итак, мы пришли к выводу, что в целом с точки зрения простого обывателя магия полезна, полезна она и с точки зрения ремесленника/купца. Но всё же, как на чародейство будут смотреть те, кто сам магию не производит, а лишь исключительно её потребляет? Можно для примера напомнить взгляды многих крестьян в конце девятнадцатого века: зачем трактор, от него вонь и лишние расходы — и сохой прекрасно пашется. А кто с тракторами связан, тот очень подозрительный человек. Заодно вспомним довольно популярный сюжет многих фентези романов, когда магией широко пользуются, но официальная государственная политика — всякого рода колдунов и ведьм ограничивают, чуть ли не превращая в изгоев.
Как известно, чтобы запустить процесс производства, необходимо три вещи: люди, их рабочая сила; природные ресурсы (земля, полезные ископаемые, леса и так далее); и средства производства (понятно, что даже если есть поле и крестьянин, без плуга или мотыги он не вспашет и поле не засеет). В итоге каждая часть производства создает доход, который в конечном счете получает как вознаграждение владелец этой части (например, для наёмного работника доходом является выплачиваемая за труд заработная плата).
Какие-то из этих ресурсов можно наращивать (например, вложить в дело больше денег, нанять дополнительных работников). Но вот в отличие от других факторов производства природные ресурсы обладают одним важным свойством — ограниченностью. А уж земля, с которой в доиндустриальном обществе кормится и получает доход большая часть населения, ограничена особенно. Если крестьянину нужно увеличить производство зерна, то он может расширить посевные площади, но только пока есть куда расширять. Зато качество земли можно улучшить — например, работы по мелиорации, осушению, применение удобрений и так далее. Однако это требует дополнительных вложений капитала, и чем дальше — тем больше. Опять же для примера можно нанять десять работников, чтобы они работали в две смены и поселить в один сарай. Но пятнадцать человек для работы в три смены жить в один сарай уже не влезут. Надо строить второй…
Аналогично для хозяина капитала доход — это процент, который он заработает, отдав деньги в дело. И у процентного дохода всегда есть возможность альтернативного использования капитала (например, их можно положить в банк, потратить на золото, которое растёт в цене). При классических технологиях Средневековья с какого-то моментавложение свободного капитала в землю становится не очень выгодным.
А если появляется новый экономический ресурс «магия»? Ресурсы для нашего производства взаимодополняемый, то есть применение магии у нас приведёт к более рациональному использованию той же земли и вообще сельского хозяйства. Увеличится доход хозяина и крестьянина. Причём с минимальной перестройкой жизненного уклада, это не объединение полей и не трактор. Хоть с некоторой опаской будут в таком случае обращаться к чародеям? Будут даже очень: про кузнецов и мельников каких только баек не рассказывали, но ходили же. Количество детей растёт, все свободные земли под поля давно распаханы, селить новых работников негде — без ведуна теперь не обойтись. Но поскольку ходить и каждый раз дрожать от страха невозможно, психика не выдержит, то опасаться и относиться к местной ведьме будут примерно также как к мельнику. Другой вопрос, если мага придётся каждый раз приглашать из города, или если он учится в городе, а потом приехал в деревню. Тут станут относиться настороженно, городской ведь… И получается, что линия разлома пройдёт отнюдь не по магии! А по признаку «местный-чужак», «городской-сельский».
И никакие законы и проповеди не заставят на этих местных колдунов смотреть косо. Ибо разлом будет проходить ровно по той же линии своих и чужих. Какой бы ни был странный сосед — я его давно знаю, а этого чиновника с его дурацкими запретами первый раз вижу. Местный батюшка у знахарки ещё прыщи лечил, как он её обличать будет? А приезжего настоятеля прислали — так чужак наговорит… Да, могут быть какие-то локальные и краткосрочные завихрения, пусть и в масштабах отдельной страны, вероятнее всего вызванные какими-то внешними факторами… В целом социальная инерция будет на стороне умеренно настороженного, но в целом терпимого отношения к этим самым колдунам и ведьмам.
Несчастные и гонимые чужаки
Один из любимых сюжетов многих сегодняшних фентези-романов, когда герой (а лучше героиня) принадлежит ко всеми гонимой, но очень талантливой расе (магически одарённой, ещё какой-то). Меньшинство презирают, даже убивают, если обнаружат. А они прячутся и терпят. Тайно общаются друг с другом, скрывают свою принадлежность ото всех, кроме своих, и так далее. Вариаций не счесть. Попробуем представить, взаимоотношения такого меньшинства будет складываться в реальной жизни. Сделаем оговорку, что и сами эти представители «иных эльфо-рас» не только внешне, но и психологически в какой-то мере близки к человеку. (Нет, можно придумать каких-нибудь человеко-муравьёв, но читать про психологию угнетённого рыцарями муравейника интересно разве что сумасшедшему энтомологу.)
В качестве основы для анализа предлагаю обратиться к истории. Возможно ли это? Конечно, всяких эльфов и прочей экзотики в настоящем мире не существовало, но вот опыт сосуществования с теми, кто людьми не считался (не юридически не считался, а сознательно) у разных народов более чем достаточен. Можно вспомнить и законы средневекового иудаизма, в которых (для внутреннего употребления, естественно) внушалось, что все не-иудеи приравнивались к разновидности говорящего животного. И крайне серьёзная переписка шведского монаха Ратрамна Римберту и Ватикана о людях с песьими головами — дескать, живут на севере Швеции такие вот псоглавцы, и по каким признакам определить люди они или животные? Из более позднего — исследования королевских испанских комиссий, являются ли индейцы людьми (и долгие споры иезуитов «являются» и землевладельцев «не являются»). Да что там, можно вспомнить тех же швейцарцев. Вроде бы соседи по Европе, но настолько свирепые и страшные, что в пятнадцатом веке аптекари собирали на поле боя жир убитых швейцарцев, так как он якобы усиливал действия снадобий. И ведь покупали, и принимали, не считая каннибализмом! Так что опыт сосуществования с «нелюдьми» накоплен достаточно большой.
Вариант тайного сосуществования. Нелюди живут среди людей, таятся, открываются лишь своим, обладают каким-то способностями. Их боятся и презирают, обнаружив убивают. Возможно? Вполне. Это зиндики и исмаилиты (те самые, породившие убийц-асассинов) на Ближнем Востоке, это катары в Европе. Можно поискать подобные примеры и в прочих регионах. Двойная жизнь, внешнее принятие одних норм и обрядов, а поступки по иным… Это очень сильно влияет на психологию индивида. Отличная иллюстрация подобного поведения — террористы итальянских «Красных бригад», которые годами жили обычной жизнью, чтобы по приказу в нужный момент нанести удар из ниоткуда. В таких людях неизбежно нарастает неприязнь и ненависть к соседям, они для них не просо чужие, а опасные чужие. Любой, кроме своих, воспринимается как к враг, по отношению к которому всё дозволено. Общество воспринимается как враг, который хочет уничтожить тебя и твою идею. Для выживания такая сеть «иных» требует консолидации, иерархии, подчинения старшему — одиночке выжить намного сложнее. В таком тайном сообществе накапливается ненависть — с каждым убитым своим, те, кто хочет отсидеться в сторонке или мирно жить с соседями таким сообществом неизбежно отбраковывается. В итоге сообщество таких «чужаков» превращается в антисистему типа секты, которая стремиться повредить или разрушить существующее общество большинства. Ну а дальше общество в порядке самосохранения или их уничтожает, или разрушается, похоронив под обломками своего губителя. (По этому пути прошли и исмаилиты, и катары, и остальные).
Вариант публичного замкнутого сосуществования. Тоже сколько угодно. Для нас самый известный пример — еврейские сообщества Средневековой Европы. Живут замкнуто, резко разграничивают себя и чужаков. Бывают неприятности вроде погромов, но в целом с точки зрения выживания такая группа весьма успешна. Терпят какие-то ограничения в жизни и в профессии, но тут срабатывает принцип естественного отбора. Кому ограничения поперёк горла — либо выступил против и погиб, либо сбежал и отрёкся от общины — даже если он добился успеха, с точки зрения общины его всё равно не существует. Даже более, со временем система таких ограничений становится самоподдерживающейся, лидерам общины давление со стороны окружающие крайне выгодно: их власть «внутри» неограниченная и не оспаривается, её терпят, поскольку «враждебному окружению надо противостоять монолитно без разногласий». Не зря в восемнадцатом-девятнадцатом веках в той же европейской общине евреев раввинат был одним из главных союзников властей и реакционеров в отмене ограничений для евреев.
А вот следующий вариант нам подскажут швейцарцы… или небезызвестный Д'Артаньян который поёт песню, где есть слова:
Бургундия, Нормандия, Шампань или Прованс, И в ваших жилах тоже есть огонь, Но умнице фортуне ей богу не до вас, Пока не белом свете Есть Гасконь.Гасконцы были потомками иберийских племен, а не галлов и франков, во Франции всегда были подозрительными чужаками. Сильными, ловкими, свирепыми и выносливыми. Их изолировали и убивали? Отнюдь, французские короли быстро сделали Гасконь кузницей солдат, питомником армий, поставляющим цвет дворянства шпаги, отборных воинов. Взамен осыпали массой персональных привилегий. Стать гасконцем было модно. Но при этом их чужеродность остальному населению гарантировала верность королю, особенно в условиях возможных интриг аристократии. Аналогично можно вспомнить швейцарцев на службе у Римских Пап. Так и у нас нелюди легко станут привилегированными служащими короля. Их могут опасаться или восхищаться… но трогать одиночку, скорее всего, побояться. Не родичи нагрянут, так королевские чиновники по шапке надают: чтобы ценные нелюди не разбежались.