Политическая лирика
Шрифт:
И рыбачьих лодок паруса!
Но зато не продали Чукотку
И края, где бродит камчадал.
Там, глотая в утлых чумах водку,
Человек туземный вымирал.
Не слыхал он о водопроводе,
О хайвеях* среди скал и льдов.
Зверобой марала не находит,
Осетра не сыщет рыболов.
Ну, а что касается круизов,
С ними порт Анадырь** незнаком,
И японцы проплывают с визой
Мимо, на Аляску прямиком.
Так что извините за подсказку,
Но с подсказкой вывод наш верней:
Для того и продали Аляску,
Чтобы
*- highway - скоростная дорога,
**- порт и столица Чукотки
Аляска, май 2009
Зоотечественник
В Союзе он служил в торговле
И жил, признаться, от души...
Из ОбэХаэСэСа гОвны
Статью облыжно стали шить.
Отбрыкался не за копейку,
Ни дня по делу не "канал"
И, спешно в жёны взяв еврейку,
Улепетнул за океан.
Теперь он беженец не гордый,
Забыты "левые" дела.
Ему пособия и льготы
Сполна Америка дала.
Но тлеет на душе обида:
Был он в Тамбове на виду,
Сидел, как человек (не быдло),
В партере, во втором ряду.
Икоркой баловался чёрной,
Летал на отдых в Дагомыс.
И с высоты такой почётной
В американский съехал низ.
Он брызжет старческой слюною:
Мол, пропадаю ни за грош.
А кто же этому виною?
Америка, едрёна вошь!
Мне Штаты - клетка золотая,
С удобствами, а всё ж - тюрьма.
О чём они вокруг болтают?
От инглиша сойду с ума!..
Квартира - в треть цены, с балконом,
В лекарствах перебоев нет.
Но ропщет пятая колонна.
Ей всё не светит Новый Свет.
Санта Моника, август - ноябрь 2009
Наполеон
Ушёл Кутузов, Бонапарт вошёл,
Бой Бородинский вспоминая с жутью.
Леса оделись в разноцветный шёлк,
И небо наливалось тусклой ртутью.
Была Москва привалом на пути
К правленью, где законы служат осью.
Он так хотел порядок навести,
Не первый он и не последний вовсе.
Уже
Над чёрной треуголкой бесплюмажной
В стране, где господа и где рабы,
И не бывало сроду вольных граждан.
"Не надо нам французского ума,
Катитесь, шер-ами, в свои парижи!"
И россияне жечь пошли дома,
И с горя больше жгли дворцов, чем хижин...
Минуло с той поры два года лишь,
Вот русские во Франции, и что же?
Никто не думал поджигать Париж, -
Любых пришельцев родина дороже!
Санта Моника, март 2010 - февраль 2012
Вернуться бы
Мы были пионерами
И ВээЛКаэСэМ,
Дружить мечтали с неграми
Назло буржуям всем.
И что из стран неведомых
Буржуи нам грозят,
Мы верили, мы верили,
Мы верили, друзья!
Но нарастали случаи
И путались мозги:
Намедни - люди лучшие,
А нынче вдруг - враги (?).
Мы прозревали медленно,
Нас мучали, грызя,
Сомнения, сомнения,
Сомнения, друзья!
Железный треснул занавес,
И подсмотрели мы:
Буржуи оказалися
Нестрашными людьми.
Мы "голоса" с помехами
Ловили, хоть нельзя...
Послушали? Поехали?
Поехали, друзья!
Нашли ходы и щели мы,
Чтоб ноги унести.
Лелея ощущение, -
Не мы, а Русь в пути.
Храним надежды куцые,
Мечты подобны снам:
Вернуться бы, вернуться бы
России прямо к нам! Санта Моника, апрель 2010
Мы и советская власть
В науке достичь я пытался вершин,
Душе помогая и телу.
А вечером в кухне за стопкой крушил
Советскую нашу систему:
Начальник, известно, партийный дурак,
Пашу за него, как скотина...
Зарплату прибавили. Вроде пустяк,
А надо для кооператива.
Кругом воровство, беспорядок в стране,
Глядеть, не зажмурившись, тошно...
К участку три сотки прирезали мне,
Весною посадим картошку.
Ну, кто козырную не выбрал бы масть,
И выйти не грезил из тени?
Ах, как мы ругали советскую власть,
Ах, как мы при ней жить хотели!
Санта Моника, июль 2010
К вопросу об оппозиции в России
При шмоне оппозиционных сил,
Разгневанных Хамовническим иском,
Омоновца Каспаров укусил...
Наутро тот проснулся шахматистом!
Санта Моника, август 2012