Политика и рынки. Политико-экономические системы мира

Линдблом Чарльз

Высоко ценимые механизмы

Если общество в решении проблем в большой степени зависит от социальных взаимодействий, а не от интеллектуальных возможностей, оно будет высоко ценить — как конечный результат — определенные ключевые модели взаимодействий. Например, то, что решение принимается по принципу большинства, будет более важным, чем то, что оно оправдано в любом другом отношении. Справедливый и беспристрастный суд будет цениться более высоко, чем правильное установление виновности или невиновности. Хорошим оправданием для плохой политики послужит то, что она является результатом процесса, в котором каждый из участников смог высказаться.

Многие взаимодействия рассматриваются, в частности, как средство предохранения людей, которым свойственно ошибаться, от их же собственных ошибок в создании организаций и разработке

политики. Гражданские свободы, например, ценятся в большей степени не за то, что позволяют человеку разрабатывать более совершенные институты и политику, а за то, что дают возможность не соглашаться с чужим мнением, иметь и выражать сомнения, критиковать. Еще один высоко ценимый механизм — система сдержек и противовесов, которая не позволяет ни одной из ветвей власти — законодательной, исполнительной и судебной — действовать до тех пор, пока другие не санкционируют это действие.

В традиционной либерально-демократической теории акцент на механизмы, подобные этим, отражает заботу о свободе личности и общественном контроле. Не входя в противоречие с традиционным мнением, мы со своей точки зрения добавим, что акцент на процедуры в модели-2 также отражает стремление сохранять взаимодействия, направленные на решение задач, как альтернативу процедуре анализа. В отличие от этого в модели-1 ни один из этих механизмов не нужен — и действительно, в коммунистических обществах они в значительной степени отсутствуют.

Конфликтные взаимодействия

В модели-2 многие взаимодействия предназначены для того, чтобы создавать конфликт (а затем разрешать его): разделение функций власти, создание трехсторонних комиссий, отвод парламентом премьер-министра и прочее в том же духе. При этом конфликт, в отличие от модели-1 и коммунистических обществ, скорее позитивно используется, чем подавляется. «В столкновении доктрин заключается не катастрофа, а шанс»²³. Энергия конфликта привлекается для того, чтобы подвергнуть внимательному рассмотрению потенциально ошибочные институты и политические решения. Конфликт также используется для того, чтобы стимулировать анализ, объем и качество которого всегда недостаточны. Суды, которые должны функционировать как исследовательские институты по разрешению представленных на их рассмотрение дел, для этого не предназначены. Вместо этого происходит стимуляция конфликта через состязательную систему судебного процесса. Изначально предполагается, что конфликт послужит более полному раскрытию фактов. Общественные слушания по наиболее значимым вопросам государственной политики иногда специально предназначены для того, чтобы стимулировать — по тем же причинам и с теми же целями — пропаганду и защиту узкопартийных интересов. И такой конфликт, который приводит не к простому компромиссу сторон, а к пересмотру различий и новой «интеграции», ценится особенно высоко²⁴.

Процесс и результат

Особый акцент, который в модели-2 делается на взаимодействиях, защищенных процедурах и полезном конфликте, приводит к тому, что в рамках модели высоко ценится непосредственно процесс разрешения проблемы — то есть сам процесс в той же степени, что и его результат. Отсюда тема, почти всегда актуальная в демократической теории: граждане как непосредственные творцы и участники достижений. Мы уже видели этот компонент демократического мышления в доводах Милля: демократия вносит свой вклад в «образование ума и чувств и в развитие практической деятельности и эффективности»²⁵ гражданина. Это отличается от взгляда на демократию как на систему удовлетворения потребностей, в которой человек рассматривается исключительно как благоприобретатель²⁶. Обе концепции объединены в структуре взаимодействий модели-2.

Эпифеноменальные «решения»^*

Через процессы взаимодействия модели-2 общество обычно имеет дело с проблемами, не включенными в «повестку дня» ни одного из участников какого-либо взаимодействия. Некоторые из этих проблем не осознаются должным образом. Сравним, например, процесс голосования и процесс покупки как процессы взаимодействия. Голосование ставит выбор какого-либо должностного лица в «повестку дня» каждого избирателя. Избиратель осознает проблему и обдуманно ее решает. Процесс покупки отдает распределение ресурсов в руки каждого покупателя. Но последний может и не знать об этом. Ему необязательно знать, что совершаемые

им покупки влияют на распределение ресурсов, и, конечно, он совершенно не должен чувствовать себя обязанным всесторонне обдумывать распределение ресурсов перед тем, как решить, что же покупать. Его участие в социальном взаимодействии, целью которого является решение задачи распределения ресурсов, оказывается побочным продуктом или эпифеноменом его собственного процесса решения личных задач.

Точно так же проект городской застройки может сложиться как побочный продукт — то есть как эпифеномен — индивидуальных решений жителей по использованию своих земельных участков. В модели-2 многие люди будут иногда уходить от предложений решить определенные проблемы посредством преднамеренного или интеллектуально управляемого выбора. Они предпочтут побочное решение. Примером является распределение новорожденных по полу. Некоторые люди хотят, чтобы «решение» в данном вопросе возникало исключительно эпифеноменально. Они также, вероятно, постараются уклониться от непосредственного анализа политики по проблеме эвтаназии, предпочитая, чтобы решение о смерти неизлечимо больных всякий раз являлось побочным (эпифеноменальным) результатом обычных медицинских процедур. Другой пример: в модели-1 нужно быть готовым пережить тяготы и неудобства социальных перемен, кроме того, их нужно оценить и распределить. В модели-2 деликатный вопрос о том, кто должен оплачивать издержки социальных перемен, зачастую решается эпифеноменально, посредством всех взаимодействий, происходящих в рамках рыночной системы, которые, как мы видели, позволяют сторонникам перемен перенести издержки изменений на других — на рабочих, чьи трудовые навыки и специализация теряют актуальность, или на город, где закрывается устаревший завод.

В обеих моделях общества эпифеномены существуют. Разница состоит в том, что в модели-1 они считаются или причинами проблем и неполадок, или нейтральными по отношению к процессу решения проблем явлениями, но в модели-2 они часто рассматриваются как решения этих самых проблем.

Взаимное приспособление и плюрализм

Во многих аспектах разнообразие взаимного приспособления — особенно та крайняя степень разнообразия, до которой доходят под предлогом плюрализма, — бросается в глаза в обществах, относящихся к модели-2. Рассуждая логически, замена анализа социальными взаимодействиями еще не означает плюрализма. Если бы, например, все государственные решения принимались путем проведения переговоров или голосования среди полудюжины олигархов, мы бы не назвали такую систему плюралистичной. Но так как в действительности основным и важнейшим инструментом для замены анализа системой взаимодействий является рынок, системы модели-2 уже только в этом отношении в определенной степени плюралистичны. Процесс принятия решений децентрализован и передан тысячам корпоративных лидеров и других ведущих представителей бизнеса. Кроме того, плюралистичен процесс принятия решений правительством.

Эти меры дают возможность широкому ряду участников процессов взаимодействий заниматься осуществлением своих личных или групповых целей, а не единственной всеобъемлющей цели национального масштаба или нескольких таких целей. Они не принуждают к пренебрежению более всеобъемлющими коллективными целями, но допускают его. Это вполне принято в рамках либерально-демократических устремлений и в практике полиархических систем, но является ярким противоречием с практикой централизованного утверждения коллективных целей для всех участников в рамках модели-1. «Как дирижер оркестра следит за тем, чтобы все инструменты звучали гармонично и соразмерно, точно так же и партия в социальной и политической жизни направляет усилия всех людей на достижение одной-единственной цели»²⁷. Это сказал Хрущев. По выражению Мао, коммунисты «должны усвоить принцип подчинения потребностей части потребностям общего целого»²⁸.

Плюрализм в модели-2 предполагает и культурное разнообразие, неприемлемое в рамках модели-1, в которой какая-либо из элит формулирует и отвечает на общие нужды и потребности всех людей, считая их всех похожими друг на друга. Модель-1 признает различия между личностями по возрасту, полу, умственному развитию, силе и ряду специальных навыков. Помимо этого, однако, считается, что расовые, религиозные, этнические и другие индивидуальные различия между людьми — всего лишь случайные культурно-личностные вариации из прошлого, в котором общества различались между собой очень сильно, потому что они не были интеллектуально управляемыми. Говоря на «коммунистическом» языке, люди неразличимы как «массы». Институты и политика приспосабливаются к тому, что является всеобщим для всего человечества. Групповые и индивидуальные различия имеют тенденцию к исчезновению. Появляется «новый человек», как утверждали в отношении своих собственных обществ Куба, Советский Союз и Китай²⁹.