Полночное обещание
Шрифт:
Медленно, он вынул руку из под головы и осторожно положил на ее маленькую ручку. Ее грудь поднималась и опадала равномерно, пока она спала сном младенца.
— Тебе было бы лучше с каким-нибудь другим Воителем. Я не подхожу тебе, — прошептал он.
Он бы никогда не сказал ей этого в лицо, но ему нужно было это сказать. Она была хорошим человеком, которая теперь испорчена из-за него.
— Я никому не подхожу.
Не в первый раз он подумывал попросить одного из Королей Драконов отрубить ему голову. Ларене и Фэллону больше
У него был длинный список грехов, за которые ему нужно расплатиться. Как же он хотел снова ничего не чувствовать, потому что этот эмоциональный шторм занес его на такую почву, по которой он не ходил.
Малкольм закрыл глаза и постарался найти некое подобие спокойствия в его разуме. Ему нужно всего несколько минут, чтобы вернуть самообладание.
Как только она проснется, он должен будет кое-что объяснить. Во-первых, ей нужно было знать, кем он был на самом деле.
Затем он мог бы попытаться узнать, почему она сбежала из Керн Тула к каменному кругу, о существовании которого он даже не знал.
И главный вопрос: откуда она узнала о камнях?
Мысли о Друиде успокоили его разум. Чем больше он думал о ней и чувствовал ее магию, тем быстрее воспоминания отступали.
Глубоко вздохнув, Малкольм начал гладить пальцем тыльную сторону ладони Друида. Завтра будет новый день и новые возможности.
Глава 26
Эви проснулась с рассветом. Она слышала в своей голове, как шепчут ее имя. Потихоньку она вытащила свою руку из-под Малкольма, села и посмотрела в окно на мегалиты.
Они призывали ее. Прямо как в Керн Туле.
Но если камни Керн Тула желали, чтобы она пришла к ним, то каменный круг хотел, чтобы она сделала то, для чего пришла.
Эви посмотрела на Малкольма, его глаза были закрыты. Она не была уверена, спит он или нет. Взглянув на часы на прикроватном столике, девушка поняла, что проспала всего пару часов.
У нее оставалось мало времени до встречи с похитителями, но чем больше она тратила время впустую, тем больше нервничала. Ей необходимо встать с кровати так, чтобы Малкольм не проснулся.
Эви настолько медленно вылезала из постели, что ее могла обогнать даже улитка. К тому времени, как она встала, стараясь не разбудить Малкольма, ей хотелось что-нибудь выпить, чтобы успокоить нервы.
Так тихо, как только могла, Эви собрала одежду из ванной и поспешила в столовую, чтобы одеться. Выдвинув стул, она положила на него вещи.
Как только ее одежда легла на стул, ее резко развернули и прижали к твердой груди. Эви посмотрела вверх в лазурные глаза Малкольма, и ее сердце заколотилось, когда она увидела его желание.
— Ты думала, что сможешь так просто оставить постель, — прошептал он глубоким, хриплым голосом, который послал
— Ты не можешь заниматься любовью с девушкой и не ожидать потом, что она не проголодается, — сказала она быстро придуманную ложь.
Желудок Эви затрепетал, когда он проследил пальцем по ее щеке, затем вдоль подбородка, прежде чем поднял ее лицо. Глубокие эмоции блестели в его взгляде.
— Это безумство, — прошептал он. — Безумство из-за тебя. Я пытался отрицать это, даже пытался сбежать. Но не смог. Что ты сделала со мной?
Ее губы приоткрылись от его слов. Честность в его взгляде удивила ее. Она знала о нем очень мало, но мужчина, стоящий перед ней с неуправляемыми и необузданными эмоциями, заставил ее влюбиться в него.
— Твое имя, Друид. Как тебя зовут?
Девушка сглотнула, сморгнув слёзы.
— Эви. Эви Уокер.
— Эви.
Он произнес ее имя словно приласкал. Колени ослабели, и ей пришлось ухватиться за его руки, чтобы не упасть. Тот факт, что оба были голые, не остался не замеченным.
Воспользовавшись моментом, девушка провела руками по его груди, ощущая твердые мышцы. Он слегка дернулся, когда она коснулась шрамов на плече.
Старые рубцы были очень грубыми, возвышаясь над кожей и стягивая её. Затем она погладила пальцем один из шрамов, который шел вниз по всей длине руки.
Малкольм двигался так быстро, что она не заметила, как он поднял ее и усадил на стол, а одной рукой согнул ее колено. Девушка слегка наклонилась и протянула руку, чтобы обернуть свои пальцы вокруг его налитого кровью члена.
Малкольм чуть не кончил в тот же миг. Ее мягкие руки знали, как прикасаться к нему. Он не собирался брать ее снова, пока не совершил ошибку, коснувшись ее.
Он наклонился и взял в рот один из ее набухших сосков и, начиная посасывать его и дразня своим языком, пока она не вскрикнула. Чем сильнее он ласкал ее, тем быстрее она гладила его.
Малкольм опустил одну руку к ее лону, нащупав клитор, начал медленно поглаживать его. Ее тихие стоны становились все громче, когда он почувствовал, как ее тело напряглось. Но он еще не был готов позволить ей достичь кульминации.
Переместившись на другой сосок и нежно прикусив его, Малкольм погрузил один палец внутрь неё. Эви застонала и подняла бедра выше, желая большего.
Когда он убрал руку, она направила его член к своему лону. Малкольм скользнул внутрь. Стон сорвался с его губ от того, какой она была горячей и тугой. Ее гладкие стенки завлекали его все глубже.
Малкольм оторвался от ее груди и посмотрел вниз на ее отяжелевшие веки и приоткрытые губы. Она выглядела великолепно на этом столе.
Он начал медленно двигаться внутри нее, выходя практически до головки, а затем наполняя ее снова. Ее мягкие стоны экстаза были его гибелью. Он не помнил, когда в последний раз доставлял женщине удовольствие. Было ощущение, что никогда до Эви.