Полное собрание сочинений. Том 11. Война и мир. Том третий
Шрифт:
— На абордаж!!!.. — закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал наконец пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по-французски заговорил с ним.
— Vous n'^etes pas bless'e? — сказал он.
— Je crois que non, [241] — отвечал офицер, ощупывая себя; — mais je l'аі manqu'e belle cette fois-ci, [242] — прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. — Quel est cet homme? [243] — строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
— Ah, je suis vraiment au d'esespoir de ce qui vient d'arriver, [244] —
241
— Вы не ранены?
— Кажется нет,
242
— но на этот раз близко было,
243
— Кто этот человек?
244
— Ах, я право в отчаянии от того, что случилось,
245
— Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за-ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
— Brigand, tu me la payeras, — сказал француз, отнимая руку.
— Nous autres nous sommes сlements apr`es la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux tra^ires, [246] — прибавил он с мрачною торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по-французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически-нежное выражение, и он протянул руку.
246
— Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,
— Vous m'avez sauv'e la vie! Vous ^etes Francais, [247] — сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m-r Ramball'я, capitaine du 13-me l'eger [248] — было без сомнения самым великим делом.
Но как ни несомненен был этот вывод и основанное на нем убеждение офицера, Пьер счел нужным разочаровать его.
— Je suis Russe, [249] — быстро сказал Пьер.
247
— Вы спасли мне жизнь. Вы француз,
248
мосье Рамбаля, капитана 13-го легкого полка
249
— Я русский,
— Ти-ти-ти, `a d'autres, [250] — сказал француз, махая пальцем себе пред носом и улыбаясь. — Tout `a l’heure vous allez me conter tout ca, — сказал он. — Charm'e de rencontrer un compatriote. Eh bien! qu’allons nous faire de cet homme? [251] — прибавил он, обращаясь к Пьеру уже как к своему брату. Ежели бы Пьер даже не был француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение лица и тон французского офицера. На последний вопрос Пьер еще раз объяснил, кто был Макар Алексеевич, объяснил, что пред самым их приходом этот пьяный, безумный человек утащил заряженный пистолет, который не успели отнять у него, и просил оставить его поступок без наказания.
250
рассказывайте это другим,
251
— Сейчас вы мне всё это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?
Француз выставил грудь и сделал царский жест рукой.
— Vous m'avez sauv'e la vie. Vous ^etes francais. Vous me demandez sa gr^ace? Je vous l'accorde. Qu'on emm`ene cet homme, [252] — быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в комнату.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их:
252
— Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,
— On vous demandera quand on aura besoin de vous, [253] — сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
— Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, — сказал он. — Faut-il vous l'apporter?
— Oui, et le vin, [254] — сказал капитан.
XXIX.
Когда французский офицер вместе с Пьером вошли в комнаты, Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно, не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он всё-таки, несмотря на то, всё так же на веки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
253
— Когда будет нужно, вас позовут,
254
— Капитан, у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?
— Да, и вино,
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько-нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер вероятно ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
— Francais ou prince russe incognito, [255] — сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на его руке. — Je vous dois la vie et je vous offre mon amiti'e. Un Francais n’oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amiti'e. Je ne vous dis que ca. [256]
255
— Француз или русский князь инкогнито,
256
— Я обязан вам жизнью и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смыcле), что Пьер, отвечая бессознательною улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
— Capitaine Ramball du 13-me l'eger, d'ecor'e pour l'affaire du Sept, [257] — отрекомендовался он с самодовольною, неудержимою улыбкой, которая морщила его губы под усами. — Voudrez vous bien me dire `a pr'esent, `a qui j'ai l'honneur de parler aussi agr'eablement au lieu de rester `a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [258]
257
— Капитан Рамбаль, 13-го легкого полка, кавалер почетного легиона зa дело 7-го сентября,
258
— Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле.
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени и, покраснев, начал было, пытаясь выдумывать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
— De gr^ace, — сказал он. — Je comprends vos raisons, vous ^etes officier... officier sup'erieur, peut-^etre. Vous avez port'e les armes contre nous. — Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout `a vous. Vous ^etes gentilhomme? [259] прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. — Votre nom de bapt^eme, s'il vous pla^it? Je ne demande pas davantage. M-r Pierre, dites vous... Parfait. C’est tout ce que je d'esire savoir. [260]
259
— Полноте пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер... штаб-офицер, может быть. Вы служили против нас. — Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно и я весь ваш. Вы дворянин?
260
— Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это всё, чт`o мне нужно.