Полное собрание сочинений. Том 73. Письма 1901-1902 гг.

Толстой Лев Николаевич

169. В. Г. Черткову от 29 октября.

* 170. П. А. Буланже.

1901 г. Октября 30. Гаспра.

30 окт.

Спасибо за письмо.¹ Я понемножку выздоравливаю и понемножку умираю. Последнее все-таки берет верх. Очень берегусь. Больше езжу верхом, чем хожу. Дома всё хорошо. Работа² двигается черепашьим шагом, но двигается. Я послал Ив[ану] Ив[ановичу] предисловие.³ Исправив, пришлите мне раньше печатания. Надо сделать поправки и дополнения в именах.

Целую вас.

Л. Т.

¹ Письмо П. А. Буланже неизвестно.

² Над

статьей «Что такое религия и в чем ее сущность?».

³ Предисловие к роману Вильгельма фон Поленца «Крестьянин». Русский перевод В. М. Величкиной с предисловием Толстого издан «Посредником» в 1902 г. См. т. 34.

* 171. В. А. Лебрену.

1901 г. Октября 30. Гаспра.

30 окт.

Получил ваше хорошее, искреннее и умное письмо. Разумеется, третье.¹ Нынче получил телеграмму.² Здоровье скрипит, и мне немножко досадно, что на такую не только возможность, но необходимость моей скорой смерти смотрят как на что-то необычное, недолжное. Пишите мне и так же будьте строги к себе. Привет всем братьям.³ Вас целую.

Л. Т.

Печатается по копировальной книге № 3, л. 158.

О Викторе Анатольевиче Лебрене (р. 1882) см. т. 72, стр. 251.

Ответ на письмо Лебрена от 12 октября 1901 г. из Николаева (почт. штемпель. Лебрен ошибочно датировал его 12 ноября).

¹ Толстой заметил в беседе с одной из своих знакомых, что Лебрена можно сравнить с человеком, забравшимся высоко на колокольню и беспокоящимся, удержится ли он на такой высоте. Лебрен выдвинул в своем письме к Толстому три толкования этого сравнения (последнее: Толстой боится, что Лебрен вследствие своей молодости может «наглупить» и сбиться с пути) и спрашивал, которое из них правильнее.

² Телеграмма неизвестна.

³ Имеются в виду последователи религиозно-нравственного учения Толстого.

* 172. С. Н. Толстому. Неотправленное.

1901 г. Октября конец. Гаспра.

Каждый день собираюсь тебе писать. Но всё слабость, и после кой-какой работы утром уж ничего не могу делать. Сначала напишу тебе о моем телесном и душевном состоянии.

Телесное, по общепринятому взгляду, плохо: плохо то, что болезнь сердца. Чуть сделаешь усилие самое небольшое — подымешься в гору, как в Пирогове от реки к дому, и начнутся перебои, т. е. раз 5 ударит пульс и остановится на один, на два удара, и неприятное чувство в груди, даже боль. А это пройдет, начнутся боли в ногах и, главное, руках. Так что, по общепринятому, плохо, т. е. явно идет к концу этой жизни, но есть много хорошего. Хорошо, что по всем вероятиям конец будет от сердца, т. е. скорый, и то, что ревматизмы — боли подстегивают к выходу из этого помещения. От этого и душевное состояние мое хорошо, тем более, что я поддерживаю его хорошими мыслями и работой о религии (я пишу),¹ кот[орая] меня очень занимает и кот[орая], может быть и ошибаюсь, но думаю, может быть полезна людям. — Теперь расскажу тебе о внешней жизни здесь. Bo-1-x, Гаспра, именье Паниной, и дом, в к[отором] мы живем, есть верх удобства и роско[ши], в к[оторых] я никогда не жил в жизни. Вот-те и простота, в к[оторой] я хотел жить. Ну как тебе сказать: въезд через парк по аллее, окаймленной цветами, розаны и др[угие], всё в цвету, и бордюрам[и] к дому с двумя башнями и домовой церковью. Перед домом круглая площадка с гирляндами из розанов и самых странных красивых растений. В середине мраморный фонтан с рыбками и статуей, из к[оторой] течет вода. В доме высокие комнаты и две террасы: нижняя вся в цветах и растениях с стеклянными раздвижными дверями, и под ней фонтан. И сквозь деревья вид на море. На верху терраса с колонами, шагов 40 в длину, с изразцовым полом, и внизу овраги, деревья, дорожки, дома, дворцы и огромный вид на море. В доме всё первосортное: задвижки, нужники, кровати, проведенная вода, двери, мебель. Такой же флигель, такая же кухня, такой же парк с дорожками, удивительными растениями, такой же виноградник со всеми самыми вкусными съедобными сортами.

¹ Статья «Что такое религия и в чем ее сущность?».

* 173. C. H. Толстому.

1901 г. Ноября 6. Гаспра.

Я с тебя взял дурной пример: начал тебе писать длинное письмо с описанием здешней жизни, но не послал, п[отому] ч[то] не кончил. А между тем вот 2 месяца, что мы здесь, и дня не проходит, чтобы я несколько раз не подумал о тебе, о твоих семейных делах, о твоем душевном настроении. Напиши мне обо всем и как попало, как и я теперь пишу. Уж недолго нам на этом свете помнить и любить друг друга. То длинное письмо я не послал не п[отому], ч[то] оно не вышло, а п[отому], ч[то] она не кончено. Я хотел тебе описать всю особенность и внешнюю красоту здешней жизни, и, как писатель, очень уж подробно расписался, а ни сил, ни времени нехватило кончить. Живу я здесь в роскошнейшем палацо, в каких никогда не жил: фонтаны, разные поливаемые газоны в парке, мраморные лестницы и т. п. И, кроме того, удивительная красота моря и гор. Со всех сторон богачи и разные великие князья, у к[оторых] роскошь еще в 10 раз больше. Да это я после опишу. Живем мы здесь: я, С[офья] А[ндреевна], Саша, к[оторая] всё становится лучше и лучше. Таня пока одна, а ждет сюда к 15 мужа с детьми, и Ольга, жена Андрюши. Он приедет. Маша жила с нами, но переехала в Ялту — лечиться. От нас 12 верст. Таня, бедная, кажется, не доносит, и теперь 7 мес[яцев] и начинается уже тревога, т. е. похоже, что ребенок не жив.¹ Был Сережа и уехал на днях. Мы здоровы (надо так сказать) — я выздоравливаю потихоньку, но приближаюсь к смерти шибко. Умер А. В. Олсуфьев,² утром ходил, за 10 минут говорил, знал, что умирает, прощался со всеми, давал советы детям и часто повторял: я никак не думал, что так легко умирать. У него была сахарная болезнь, к[оторая] понемногу изводила его. — Лева-сын приучает меня к доброте, несмотря на причиняемую боль своими глупыми, бездарными и бестактными писаниями.³

Целую тебя, М[арью] М[ихайловну], Верочку. Прости за почерк, пишу лежа.⁴

Датируется по рукописной копии, отпечатанной в копировальной книге № 4, лл. 163—164. Небольшой отрывок впервые опубликован в книге В. А. Жданова «Любовь в жизни Льва Толстого», 2, М. 1928, стр. 179.

¹ В ночь на 12 ноября Т. Л. Сухотина родила мертвого мальчика.

² Адам Васильевич Олсуфьев (1833—1901). См. т. 54, стр. 110 и 477.

³ Лев Львович Толстой закончил свой большой роман «Поиски и примирение», который начал печататься в «Ежемесячных сочинениях» в 1902 г. В этом романе критикуется мировоззрение Толстого.

⁴ С. А. Толстая писала А. Б. Гольденвейзеру в тот же день, 6 ноября: «Уже шестой день Лев Николаевич лежит больной, у него местное воспаление, как думает доктор, от ушиба о седло. Теперь ему лучше, но еще в постели» (А. Б. Гольденвейзер, «Вблизи Толстого», I, стр. 76).

174. В. Г. Черткову от 6 ноября.

* 175. Д. А. Хилкову.

1901 г. Ноября 7. Гаспра.

Дорогой Дмитрий Александрович,

Меня мучает совесть за то, что не ответил вам до сих пор на ваше важное письмо о Павловском деле.¹ Bo-1-x, всё хвораю и сейчас пишу в постели (ревматизм) и больными руками. Во-2-х, понадеялся на Таню, к[оторой] поручил вам ответить, а она всё мешкала. Теперь, кажется, написала и послала вам очень важное письмо Дудченко,² копию с к[оторого] оставили для адвоката.

Ужасно думать, что это проделки врагов правды и добра. В Московск[их] Вед[омостях], кот[орых] выписки посылали царю, из этого составили целый заговор, присоединив к этому речь Стаховича.³ Это всё хорошо и доказывает только близость их конца, но жалко ужасно молодых людей, кот[орые] пострадают и от страданий отрекутся от истины, не укрепившись в ней. Я сделаю всё, что могу, чтобы помочь им. Адвокат найдется самый лучший, и постараемся не дать извратить дело. Я через Чер[тковых] имею известие, что из ваших друзей там не было никого и только два штундиста. На всякий случай, если вы не имеете их, посылаю вам вырезки из Моск[овских] Вед[омостей].