Шрифт:
На несвежей газетке лежит надкушенный бутерброд, рядом - початая бутылка самой дешёвой водки. Рядом со всем этим "богатством" отдыхает старичок. Потрёпанная телогрейка, шапка-ушанка и ехидная ухмылка - вот и все нехитрые приметы. Обыкновенный такой дедушка, каких много на просторах нашей необъятной страны. Даром что увековечен в трёхметровом куске каррарского мрамора. Кем он был - доподлинно неизвестно, но трое шкафообразных парней, появившихся из чёрного джипа с тонированными стёклами, его прекрасно знали.
– Отбегался -
– А вдруг он того...
– второй попытался что-то сформулировать. Сложный мыслительный процесс отразился ужасом на лицах его собратьев.
– Да не. Быть не может.
Троица оставила на могиле еловый венок с надписью "Пахану от братвы" на тёмной ленте, постояла немного и направилась восвояси. Не проехав и десяти метров джип остановился. Выскочил третий, дошёл до памятника и закурил. Вгляделся в надписи на газете.
– Ах, ты ж с...!!!
– на крик прибежали остальные. Прочли и тоже не смогли сдержать эмоций. Немного успокоившись, троица извлекла из недр машины небольшой коробок с лампочками и тонкой антеннкой.
– Кончилась ваша власть - усмехнулись шкафообразные, установив прибор. Замигали лампочки и троица поспешила удалиться.
– Теперь налево или направо?
– Света остановилась.
– Да вроде прямо - ответил я, припоминая дорогу - мы тот раз не сворачивали. Лёш, скажи сестре, что мы подходим.
Сын подошёл к стоявшей в начале дорожки девушке, взял её за руку и привёл к нам.
– Доброе утро, доченька, - я вытащил наушники, и дочь вернулась в реальность - мы пришли.
– Вижу, - ответила она, поправила тёмные очки и вернулась в объятия фолк-рока, или как там называется её ерунда.
В Архангельск мы приехали на похороны. Да, повод грустный, но семья собирается только в случае увеличения или уменьшения числа родственников. В этот раз нас покинула моя бабка по материнской линии. Старушке было за 90, но её не забывали и очень любили. К нам на юг она приезжала два раза - на мою свадьбу и на первый день рождения Васьки. Потом то некогда, то болела, то у нас дел полно. Дети знали бабу Василису только по старым фотографиям, да по рассказам. А как случилось - мать слегла и пришлось ехать нам. Приютили бабушкины племянники в её старой квартире. Похоронили тут же - на Южно-Мамайском кладбище. Куда мы и пришли попрощаться перед отъездом. Место хорошее - ёлочки, берёзки, тихо, культурно. Люди, опять же, культурные вокруг лежат. Там депутат, тут актриса местного театра. Сколько ей было лет?! А на фотографии совсем девочка. Вон та здоровая серая дура - памятник какому-то местному воротиле. Или ещё кому - какая разница? Вроде тоже навестить кто-то пришёл. Да, нехилая у ребят машина.
– Вась, - сын дёрнул сестру за руку - ну Вась! А ты бы с таким на свидание пошла?
– Показывать пальцем нехорошо, - жена развернула Лёшку на дорожку - и Вася с такими сама не пойдёт. И я не пущу.
– А?
– Васька снова посетила наш грешный мир и осмотрелась - Что за придурки? Лёха, ты очумел?
Вот такие они у меня. Света всех воспитывает и следит за порядком, Алёшка - настоящий мужик: везде суёт свой нос, в меру хулиганит и приглядывает за сестрой. Васька... Ну она тоже хорошая, умная, добрая и красивая. Правда, мы не всегда друг друга понимаем.
Наконец пришли. Постояли, помолчали. Кто о чём думал - не знаю. Лично мне было интересно, что же такого хотела рассказать бабушка. Она вроде за несколько дней до смерти нам звонила. Света трубку взяла, но так ничего и не поняла. То ли пенсию бабушка прятала от сиделки, то ли награды дедовы.
– Стрёмные они какие-то - дочь нарушила молчание первой - Ну, трое из ларца. Из джипа в смысле. Мечутся туда-сюда.
– Это не наше дело, - Света легонько подтолкнула детей к выходу - пусть делают, что хотят. Пойдём на выход.
– Мы слева пришли - потянула всех Василиса - так и уйдём.
– А прямо короче - ответил я и пошёл прямо. Зря я её не послушал. Только сейчас понимаю. Но случилось так, как случилось. Мы шли прямо: Лёшка скакал впереди, я со Светой по центру, а Васька плелась в хвосте и разматывала свои идиотские наушники. Чёрный джип обогнал нас и на бешеной скорости покинул кладбище. Громыхнул взрыв и наступила темнота.
– Капец...
– первой как обычно проснулась Васька - А что случилось? Ма? Па?! Мелкий!!! Мы вообще где?
– Вроде взорвалось на кладбище что-то - ответила ей Света - Серёжа? Сергей! Вставай! Поднимай Лёшу! Ой, а что с тобой? И со всеми нами?
– Что за...
– я встал и осмотрел семью. Все живы, здоровы. Немного напуганы. Только вот одеты как... Роу нервно курит!
– Вась, а это же лапти, да? Ой, классно! А сфоткай нас!
– Лёшке этот русский народный маскарад понравился, и он носился по лесной опушке, куда нас и выбросило. Мы действительно были похожи на героев сказок: я на Садко или купца какого-нибудь, Света и сын - на царицу с маленьким князем Гвидоном. А вот Василиса... Такое ощущение, что её выгнали со съёмок очередной серии то ли "Игры Престолов", то ли "Хоббита", или что там ещё из фэнтези сейчас снимают. Дочь глупо хихикнула раз, другой и засмеялась в голос. Глупость оказалась заразна - рядом с ней уселась Света, потом и Лёшка повалился на траву, схватившись за живот. Наконец проняло и меня.
– Нет, а всё же где мы находимся?
– отсмеявшись, спросила жена.
– Не знаю - честно ответил я.
– Сейчас погуглю - Васька влезла в сумку.
– Капец! А где...
С потрясённым видом она достала из рюкзака пару мешков картошки, которым полагалось быть пакетами чипсов, деревянный гребень, толстый берестяной свиток, леденец на палочке, перекочевавший к Лёшке, какие-то шнурочки-тряпочки-пёрышки, большой свёрток льняной материи, ключи, и наконец, клубок разноцветных ниток.
– Попадос - пискнул сын, а дочь выдала пару непечатных выражений, выронив находку.
– Здравы будьте, хозяева!
– отозвался клубок и моргнул разноцветными глазами.
– Ик! Мама! Оно говорящее! Серёжа, сделай что-нибудь!
– выдала семья в один голос.
– Ну и кто ты такой?
– поинтересовался я у клубка, присев на корточки.
– Клубок волшебный, - последовал ответ - а раньше был гостем иноземным, из далёкого Китая привезённым, да в Самаре собранным, звался Тупой Трубкой да Козлом Долбаным. Что сие значит - не ведаю, но хочу служить вам, как и прежде.