Полтавская битва: 300 лет славы

Андреев Александр Радьевич

В феврале 1701 года состоялась встреча Петра в Польше с Августом и польскими магнатами. За помощь против Швеции поляки потребовали Украину – паны всегда хотели откусить больше, чем могли проглотить. Украина не откусывалась и не глоталась. Петр отказался обсуждать эту тему со шляхтой. Августу он обязался прислать 20-тысячный пехотный корпус и открыть финансирование. Петру было необходимо, чтобы Саксония не вышла из войны.

Петр предложил перемирие Карлу XII, но тот высокомерно отказался – “Карл ни о чем больше не думает, как только о войне, он больше уже не слушает чужих советов, он принимает такой вид, что как будто бы бог непосредственно внушает ему, что он должен делать.”

Карл

заявил: “Нет никакого удовольствия биться с русскими, потому что они не сопротивляются, а бегут”, забыв, как он лично несколько раз пытался пробиться через боевые порядки Преображенского и Семеновского полков. Первой целью король выбрал саксонскую армию, а потом собирался разгромить русских.

Высокомерие королей должно быть обосновано – в итоге Карл XII через 9 лет после зимовки в Дерпте, зимовал в Стамбуле уже без своей армии.

К весне 1701 года в Прибалтике насчитывалось 30000 шведских солдат, почти половина из которых составляла гарнизоны крепостей. К маю из Швеции к Карлу XII прибыли еще 10000 солдат. Для защиты шведских границ от Петра он оставил восьмитысячный корпус генерала Шлиппенбаха, стоявший у Дерпта, и семитысячный корпус генерала Кроншорта – в Ингерманландии.

В начале июля шведская армия во главе с Карлом подошли к Западной Двине. 9 июля 7000 шведов разбили 12000 саксонцев, имевших 36 орудий. 1000 саксонских солдат были убиты, в плен взяли 500 человек, забрали и все пушки. У шведов погибло 300 солдат.

Саксонская армия отступала в Западную Пруссию, Карл XII гнался за ней по пятам, захватывал обозы и армейские склады. Король надолго завяз в Польше. Он не добился низложения короля Августа в Польше, не разгромил ни саксонскую, ни русскую армию. Очевидно, он рвался в Полтаву.

За зиму Петр и его соратники смогли привести в порядок разбитую армию, организовать оборону северо-западных границ. К лету было набрано 10 драгунских полков, усилена пехота.

Петр говорил: “Я знаю – шведы могут еще раз, другой, победить нас, но у них же научимся побеждать их.”

Петр писал в своем “Журнале” о Нарвской битве: “Шведы под Нарвою над нашим войском викторию получили, что есть бесспорно. Но надлежит разуметь, над каким войском оную получили: только один старый Лефортов полк был, а два полка гвардии были только в двух атаках у Азова, и полевых боев, а ноипаче с регулярными войсками, никогда не видывали. Прочие же полки, как офицеры, так и рядовые, самые были рекруты; да и к тому же за поздним временем великий голод был, понеже за великим грязьми провианта привозить было невозможно.

Единым словом сказать можно: все то далеко младенческое играние было, а искусство – ниже вида. Какое же удивление старом, обученному, практикованному войску над такими неискусными сыскать викторию?

Правда, сия победа в то время зело печальна была и чувствительна. Но когда о том подумать, то если бы нам тогда на шведами виктория досталась, бывшими в таком неискусстве во всех делах, как воинских, так и политических, то в какую беду после оное счастье нас низринуть могло позднее – как шведов, уже давно во всем обученных славных в Европе (которых французы немецким бичом назвали), под Полтавой так жестоко низринуло, что все их величие низом к верху обратило. Но когда мы сие несчастье (или лучше сказать великое счастье) под Нарвой получили, то неволя леность отогнала и к трудолюбию и к искусству день и ночь прилежать принудила, и войну вести уже с опасением и искусства велела.”

Основные причины поражения под Нарвой были определены: плохая боевая выучка, отсутствие боевого опыта, плохая разведка и сторожевая служба, несовершенная артиллерия, растянутость фронта на 7 километров, большое количество офицеров – иностранцев, не любимых в войсках.

Английский историк XIX века Дж. Перри писал: “После Нарвы царь

преимущественно занимался распоряжением для сбора рекрут, распределением офицеров по полкам, учением этих полков и заготовкой всего необходимого для войска, не доверяя этой заботы никому. Он сам до мельчайших подробностей присматривал за всем.”

Была создана новая современная артиллерия, полностью укомплектована новая армия. В 1701 году 30-тысячная армия Б. Шереметева была развернута под Псковом, 10-тысячный корпус Ф. Апраксина – под Новгородом.

Наличие небольших корпусов Шлиппенбаха и Кронгиорта в Лифляндии и Ингерманландии позволяло небольшими боями приучать войска к войне. Любые небольшие победы способствовали искоренению мифа о непобедимости шведов.

В течение 1702 года армия Б. Шереметева несколько раз успешно била корпус Шлиппенбаха с захватом знамен и артиллерии. Тогда же корпус Апраксина разбил на реке Ижоре войска Кронгиорта, на Ладожском и Чудском озере разбили шведские эскадры. Петр сказал: “Слава богу, мы можем, наконец, бить шведов.”

Приближенный Карла XII граф Дальберг писал: “Кажется, наш король нарочно оставил нас здесь с малыми силами, чтоб научить русских бить нас.”

Завязший в Польше Карл XII все силы тратил на низложение Августа II с польского трона и выборы удобного ему короля. Король никогда не интересовался историей Польши, и совершенно напрасно. К. Медем писал: “Причиной неудач в Польше была дурная система военных действий Карла. Он никогда не думал об утверждении себя в завоеванном крае, посредством занятия важнейших военных и политических пунктов. Двигаясь с одного места на другое, он не оставлял никаких отрядов ни позади себя, ни по сторонам, соединял свои силы в один отряд, и возил при своей армии все обозы, всех раненых и больных. Таким образом он везде, где бы ненаходился, владел из всего края одним только пунктом, на котором расположен был его лагерь, а все прочее предоставлял власти неприятеля. Даже для самой столицы он не сделал исключения: выступая из Варшавы он оставил ее незанятою, и Август неоднократно, по уходе его, вступал туда со своими войсками. Очевидно, что при таком образе действия, никакие победы Карла не могли внушить польским его приверженцам доверенности к защите от мщения Августа и его партии.”

Современный шведский историк Г. Артеус писал в работе “Карл XII и его армия”: “Начиная с 1702 года шведская стратегия стала почти полностью личной стратегией короля.

Основополагающей идеей Карла XII для его походов и политики в Польше 1702–1706 годов и оккупации Саксонии в 1706–1707 годах было обеспечить себе “прочный тыл” и значительную базу снабжения перед запланированным окончательным решением русской проблемы силой оружия. Поэтому нужно было радикально снизить военную угрозу со стороны Саксонии, а Польшу превратить в союзника-вассала. Эта стратегия потерпела полную неудачу – ибо когда армия Карла XII вторглась в Россию, Польша была весьма неспокойна, а Саксония вот-вот должна была восстановить свою боеспособность.”

Осенью 1702 года Петр Первый начал завоевание Ингрии, пытаясь выйти на берега Балтийского моря. Для открытия “пути из варяг в греки” необходимо взять две крепости – Нотебург-Орешек, расположенный у истока Невы из Ладожского озера, и Ниеншанц, находящийся у владения Невы в Финский залив.

В сентябре 1702 года корпуса Б. Шереметева и А. Репнина обложили Нотебург, защищаемый гарнизоном в 500 солдат при 150 орудиях. Петр с гвардией прорубили трехкилометровую просеку от Ладожского озера до Невы и Нотебурга и перетащили по ней 50 галер. Нотебург был окружен полностью. Началась осада. Сам Петр, в чине капитана Преображенского полка, командовал артиллерией. Двухнедельная бомбардировка Нотебурга привела к обрушению верхних рядов башен и стен, но бреши сделать не удалось. 11 октября Петр назначил штурм города с помощью лестниц.