Полтора метра счастья
Шрифт:
— А вот и ваш чай, — принесла Шилла поднос с сервизом, не выходя из роли обслуживающего персонала.
— Спасибо. — Химчан опомнился, что до сих пор сидел в куртке и встал, чтобы снять её. — Составите компанию?
— Рассчитаю вон тот столик, и буду вся ваша, — подмигнула она. — Стоило мне узнать, что Джереми твой друг, я сразу же безобразно веду себя на работе, да?
— Я вообще пришёл со своей едой, — посмеялся Химчан. — Тиффани передала тебе вкусности.
— Серьёзно? Она такая классная, правда? — искренне воодушевилась девушка. Её муж ничего не ответил, расправляя куртку
— Как хочешь. — Шилла задумалась, видимо, уже планируя очередную вечеринку, которые её так увлекали своей организацией, и пошла заканчивать работу. Химчан хмыкнул себе под нос. С тех пор, как они женаты, Шилла растеряла свою хватку уличной девчонки, когда сторонишься подозрительных и долго присматриваешься, прежде чем подружиться. Он сам в этом виноват, пытается отгородить её от всех проблем, и она живет, будто под колпаком. Но он должен так делать. Хватит с неё тех ужасных лет, что она прожила в Сеуле. В Нью-Йорке у неё другая жизнь, лучшая, прекрасная, светлая. И если вдруг в какой-нибудь знакомой начнёт проглядываться крыса, для этого у неё тоже есть он. Химчан был уверен в себе. Сам может и ревнивец, но верный. Настолько, что даже не пьёт чай с чужими женщинами.
Херин почувствовала касание к щеке и едва не подскочила. Уснув за ноутбуком, она не доделала одну статью, к счастью, не срочную. Бомми отвлекла её, и она, пока укладывала дочь, совершенно вымоталась, поэтому когда вернулась к переводам — сил уже не было. И вот, это внезапное чьё-то прикосновение. Распахнув глаза, хлопая ими, приходя в себя, Рин обнаружила сидящего рядом Дэниэла.
— Прости, я не хотел будить тебя, — прошептал он, обнимая её за плечо и привлекая к себе. — Спи.
— Когда ты вернулся? — сдерживая зевок, потерла лицо Херин, никак не понимая до конца, сколько времени, какой день и где она. Но ориентирование постепенно возвращалось. — Ты вернулся! — дошло до её сознания, и она ответила крепким объятием мужу, уткнувшись в его плечо.
— Только что прилетел и сразу домой. — Адвокат поцеловал её макушку, оказавшуюся под его подбородком.
— Где ты был на этот раз? — незаметно прощупывая его на предмет целостности, женщина всё теснее прижималась к нему. Дэн провел пальцами по её волосам, как по струнам, наслаждаясь их шелковистостью. Он обожал длинные локоны жены, неважно, разметавшиеся на подушке, или льющиеся по спине, или щекочущие его грудь, когда она кладёт на неё свою голову.
— В Макао, юридическая дипломатия нужна была партнерам…
— Ты ездил по юридическим делам? — с сомнением прищурилась Херин.
— Именно. — Он кивнул в сторону, и когда они оба посмотрели туда, то увидели большую подарочную коробку с бантом. — Заодно подарок Бомми купил. Она так сладко спит. Хотя её именины уже и наступили, я не стал будить её и поздравлять.
— Это было бы жестоко с твоей стороны, я почти час её укладывала, — сонно улыбнулась женщина, успокоенная тем, что с возлюбленным по всем приметам всё отлично. Слабо потянувшись, она закрыла глаза, прильнув щекой обратно к плечу. Дэн поцеловал её лоб и положил ладонь на выпуклый живот.
— Как вы тут?
— Очень скучали. Нам без тебя очень тяжело и плохо, папа.
— Исправлюсь при первой же возможности.
— Не давай неисполнимых обещаний, — вздохнула Рин, стараясь говорить без упрека. — Есть хочешь?
— Нет, я в самолёте налопался. Ты ещё кормить меня собиралась? Посмотри на себя, спишь на ходу, устала?
— Да, что-то сегодня хлопотный день был. — Херин вкладывала всю себя в ведение домашнего хозяйства, желая сделать их семейный оплот если не идеальным, то самым уютным для них всех, поэтому когда к нему прикладывалась работа и повышенная утомляемость в связи с беременностью, она валилась с ног. Дэн заботливо и трепетно взял её на руки и поднялся с дивана со своей родной ношей.
— Тогда пошли спать. — Рин влюблено посмотрела в его глаза, которые он не отводил от неё, осторожно ступая по ковру, чтобы не споткнуться об игрушки или ножки стола. На лице мужа тоже лежал отпечаток усталости, но кроме неё там была ещё какая-то странная печаль. Нахмурившись, Херин мгновение посоображала, после чего озарилась улыбкой.
— Минутку, ты спрашивал меня об усталости для чего?
— Да так…
— Нет, не так. — Обвив его шею крепче, она поднесла уста к его уху: — На исполнение главной обязанности жены у меня силы имеются, нечего и думать. — Печаль моментально сошла с лица Дэна. Бодрее и быстрее, он двинулся в спальню, проведя языком по губам.
— Вот это по-нашему, этот разговор мне уже нравится. — Опустив Рин на кровать, он стремительно сорвал через голову рубашку, не расстегнув ни пуговицы, и взялся за ремень. — Начнём поздравлять с мамы. Прими мою большую и горячую благодарность за дочь. — Скинув вниз брюки, Дэниэл отправил за ними же боксеры, явив себя в первозданной наготе. Рин захохотала, прикрыв стыдливо глаза ладонями.
— Я твою большую и горячую благодарность принимаю не только по праздникам, а в любое удобное время.
— Ну, ладно тебе, что мне надо было сделать? Красной лентой повязать, чтобы как-то обозначить особенность случая? — Херин залилась смехом ещё сильнее. Дэн поймал её за ногу и, покрывая её поцелуями от самых пальчиков, стал двигаться вверх, забираясь на кровать. — Кажется, десерта в самолёте я не брал… да и мог бы он с тобой сравниться? Иди сюда, моя самая вкусная женщина, — подтащив её к себе и нависнув сверху, Дэниэл впился в жену поцелуем, держась навесу, чтобы не придавить округлого живота. Оторвавшись, он посмотрел на него. — Мне, правда, опять становится немного неловко тыкать в своего ребенка ху… — Рин закрыла ему рот ладонью.
— Перестань, это никак на детях не сказывается. А вот грязные слова при беременных говорить не надо.
— Если это слово можно в беременных совать, то и произнести, я думаю, тоже можно.
— Я тут, видите ли, Моцарта включаю малышу слушать, а он мне всё портит со своими матюками!
— Чего это я тебе матюками порчу? — Херин назидательно в него уставилась, выставив руку, чтобы он принял к сведению, что не прав, и только после этого продолжил. Дэн недовольно опустил брови. — Ну и ладно, не очень-то и хотелось. — Но даже не попытался сменить позу и слезть с жены.