Полукрылые. Черные песни забвения
Шрифт:
– Тема? Это правда ты? Тема! – она потянулась к его руке, разжала кулак и привычным жестом погладила середину ладони большим пальцем. – Я уж думала, у меня начались галлюцинации от усталости. Как я рада, что ты в порядке.
– Конечно, в п-порядке, что со м-мной м-могло случиться, – проворчал Титов, внезапно смутившись. – А вот н-насчет тебя я сразу п-понял: что-то стряслось, если ты н-не звонишь сама по сто раз.
– А как ты здесь… – Милена Игоревна обвела взглядом всех птенцов и нахмурилась. До нее постепенно начало доходить. – Как вы все здесь
Алена Петровна, до этого сохранявшая молчание, неожиданно всплеснула руками.
– Так это ты сегодня утром в палату прорвался! Только теперь поняла… У меня плохая память на лица, – она покачала головой. – Кто бы мне тогда сказал, что ты сын Милены…
Мама Артема с непониманием переводила взгляд с одного на другую.
– А Миленочку только сегодня привезли, как раз вскоре после твоего незапланированного визита, – продолжила говорить Алена Петровна, но затем осеклась. – А где же?.. Снаружи у двери должен быть охранник. Где он? Неужели куда-то отошел?
Артем предпочел проигнорировать вопрос и скосил глаза на Черниченко, который все то время, пока Титов общался с нашедшейся мамой и ее подругой, неловко топтался у двери. Никита периодически поглядывал в проем на охранника, аккуратно уложенного ими у стены, чтобы не мешался, но здороваться с Миленой Игоревной не спешил. А вот Вихрева, наоборот, не стесняясь, прошла внутрь и теперь с непроницаемым лицом разглядывала третьего обитателя палаты – болезненно бледную женщину, неподвижно лежащую в окружении медицинской аппаратуры.
Артем не приглядывался, но, скользнув по ним взглядом, заметил, как Эл заботливо поправила покрывало на незнакомке. Он кивнул в сторону больной и спросил у мамы и Беловой:
– А это кто? Это из-за н-нее вы?.. – он запнулся, не зная, как вежливо сформулировать «выглядите так ужасно», и вместо этого неопределенно помахал рукой у своего лица. Хотя ладно, обсудить все можно и позже, в более безопасном месте. – Н-неважно. Мам, Алена П-петровна, вставайте, н-надо уходить. У нас м-мало вре…
Внезапно в комнате раздался еще один голос, и Артем дернулся от страха и неожиданности. Он повернулся на звук, но в палате никого, кроме них, не было.
– Всем добрый вечер! – Человек-невидимка вальяжно растягивал звуки. – Я вижу, у нас сегодня гости. Очень приятно, молодые люди, что заглянули на огонек.
Никто не обратил внимание, когда на стене включился экран, и на нем открылось окно видеосвязи. Звонивший не транслировал изображение своего лица, но, судя по всему, прекрасно видел, что происходит в палате.
– Ну что же вы все замолчали? – ехидно произнес голос. – Не стоило мне вмешиваться, да? Такая оживленная беседа была.
– А это еще кто т-такой? Тот урод, к-который вас п-похитил? – Артем, ощетинившись, снова обернулся к маме, но та ничего не ответила, лишь крепче вцепилась в его руку, как будто неведомая сила вот-вот разлучит их.
– Ну наконец-то! Хоть один любознательный человек, жаль, что не очень вежливый! – Было слышно, как незнакомец усмехнулся. – Имени вам моего я сказать не могу, да и зачем? Может лучше спросите, Артем, для чего нам здесь так понадобились ваша мама и Алена Петровна, что пришлось их немного задержать?
Титов зябко передернул плечами от осознания того, что неизвестный мужчина прекрасно знал, кто он такой, но постарался ответить невозмутимо, хотя его прямо-таки распирало от ярости:
– Это и т-так п-понятно, – и он махнул рукой в сторону пациентки, лежащей без сознания. – Что, вы н-нас совсем за идиотов д-держите?
– Ну что вы, молодой человек, что вы, совсем наоборот. Сразу видно, что вы все очень сообразительные и находчивые ребятишки, как иначе вы бы смогли обо всем догадаться и пробраться в больницу в такое время. А кстати, как?
Эл фыркнула, но не стала никак комментировать сказанное. Титов посмотрел на нее и вновь исподлобья уставился на злосчастный экран.
– Вам это не сойдет с рук! – прошипел он. – В Петербургском слете узнают, чем вы тут занимаетесь! Сволочи!
Какая-то часть его сознания отстраненно заметила, что он настолько разозлился, что даже перестал заикаться. Но эта мысль быстро улетучилась, сметенная лавиной нахлынувших эмоций.
– Можно сказать, городской слет и так в курсе, – хохотнул невидимый собеседник, – во всяком случае частично. Но мне в любом случае ничего страшного не грозит, максимум память подчистят, такие же у вас правила? Подозреваю, что если уж все действительно выплывет наружу, то они там будут очень заняты, вычисляя предателя в собственных рядах и не отвлекаясь на простых людишек. Или правильно говорить – в собственной стае?
Артема словно обухом по голове ударили. Не может же быть, что…
– В смысле – н-на простых л-людишек? Х-хотите сказать, что вы н-не… не…
Титов попытался произнести слово «Полукрылый», но язык у него привычно онемел. Остолбенев, он перевел глаза на Эл, потом на Никиту.
– Я н-не могу…
– Чего ты не можешь?
– Не м-могу произнести… – он снова запнулся. – Он н-не… не…
Глаза одноклассников округлились. До них начало доходить.
– …Полукрылый? – закончил за него фразу незнакомец и сделал театральную паузу, словно наслаждаясь выражением лиц ошарашенных Артема, Никиты и Эллы. – Да, мне известно, как вы себя называете, хоть я и не один из вас. Обычный человек со своими обычными человеческими проблемами. Никаких суперспособностей, представьте себе, так и живу.
Он притворно вздохнул.
– Н-но как? Откуда? – неверяще произнес Артем, – Я н-не понимаю… н-никто из неКрылатых про н-нас не должен знать, а кто-то из своих просто н-не смог бы… да и зачем кому-то в-выдавать наши секреты!
– О, юноша, как плохо вы пока разбираетесь в людях!
Невидимый собеседник рассмеялся, но прозвучало это невесело.
– Да врет он, Тем, чего ты уши развесил. Уходим скорее! – Черниченко обеспокоенно переводил взгляд с монитора на одноклассника, не понимая, зачем тот ведет переговоры с похитителем.