Полуночник
Шрифт:
Я чувствовала Мэтта позади меня. Я думала, что слышу его мягкое дыхание. Мою кожу стало покалывать. Боже, если он вскоре не прикоснется ко мне…
Я резко выдохнула, когда Мэтт прижался своей грудью вплотную к моей спине. Он прижал меня к краю кухонного островка и обхватил мою грудь. Я застонала.
— Ты готова? — прошептал он мне на ухо.
— Да, — сказала я сразу же, с полной готовностью в голосе.
Я была уже готова, как только проснулась утром. Готова и взволнована.
— Тогда наклонись вперед.
Я сделала, как приказал Мэтт, хотя угол
Он дернул за полоску моих стрингов между ягодицами. Из меня вырвался стон. Черт, я возбуждалась.
Мэтт пригладил рукой мои волосы. Его пальцы оставили густые кудри. Он взял горсть волос, дернул на себя и сразу начал жестко и быстро шлепать мою задницу.
— Мэтт! — я пронзительно закричала. Натянутые пряди на моей нежной коже головы, и жгучая боль внизу заставили меня содрогаться напротив кухонного стола.
Инстинктивно я попыталась оттолкнуться от твердой поверхности, но с рукой Мэтта в моих волосах и на моей спине я не могла двигаться.
Боже, я не смогу освободиться! И, Господи, это так возбуждает. Я вспомнила слова Мэтта о том, что он преподаст мне урок за мою вольность в клубе, о том, что он не будет нежен.
У меня не было выбора, кроме как принять его.
— Ах! Ах! Ах! — кричала я с каждой ударом по моему заду.
— Ханна, — Мэтт, наконец, зарычал. — Послушай себя, Боже. Ты совершенство.
Он просунул руку под стринги и начал настойчиво водить пальцем. Я была насквозь пропитана влагой.
Мой бывший никогда не унижал меня так. Раньше было гораздо меньше такой грубости со мной, так что я никогда бы не узнала... как сильно мне это нравится.
— Оооо, Боже, — выдохнула я.
Не успел Мэтт начать водить пальцем во мне, как он снова ударил меня. В одну минуту я пыталась прижаться ближе к его пальцам, а в другую я уже пыталась увернуться от его безжалостной руки. Моя задница горела.
— Ты моя шлюха, — говорил Мэтт с каждым хлопком и моими униженными криками. — Ты моя, Ханна. Ты поступила плохо, отсосав у меня в тот вечер, когда я хотел трахнуть тебя, вот почему ты будешь наказана.
Он снова прикоснулся ко мне пальцами. Я извивалась и тяжело дышала. Слезы текли из-под моих очков.
— Я знаю, что ты любишь сосать мой член, Ханна, но я положу его тебе в рот, когда сам захочу его там увидеть. Ты не принесла мне удовольствия, понимаешь? Я делаю это из-за тебя.
Я потеряла счет времени между удовольствием и болью, стонами Мэтта и поддразниванием. Я смутно ощущала его мягкие брюки, прижимающиеся к моей ноге, и его твердый член. Он засмеялся и сказал мне, что моя задница пылает. Он сказал мне, что моя киска была тугой и ее нужно хорошенько оттрахать.
Внезапно все это закончилось. Мэтт притянул меня в свои объятия, мы стояли, затаив дыхание, и он начал меня целовать. Его руки бродили
— Боже, — выдохнул он сквозь поцелуй. — Ханна, Господи. Хочешь ли ты этого? Почувствуй, что ты делаешь со мной. — Он схватил меня за запястье и прижал мою руку к своему члену. Я обхватила его пальцами.
Слишком много раз я теряла самообладание рядом с Мэттом. Я хотела этого, несмотря на ад, который меня ждет в дальнейшем. Я доверяла ему. И даже если я невнятно отвечала, я знала, что он не будет принуждать меня.
Принуждать к чему?
Я запихнула свою тревогу как можно дальше.
— Сделай это, — прошептала я. — Сделай это, Мэтт, я твоя.
Глава 13.
Мэтт
ИГРЫ С ХАННОЙ имели прекрасную способность упрощать многие вещи.
Беспокойство извело меня, пока она осматривала мою квартиру. Я двигался слишком быстро? Напугаю ли я ее сегодня? Что, если она нашла что-то из вещей Бетани? Она злится из-за встречи с Пэм? А, может, из-за этой глупой идеи с моей стороны, возник конфликт интересов?
Затем я нагнул Ханну над кухонной стойкой, и перестал о чем-либо заботиться.
Мир сосредоточился только на нас. Задница Ханны. Моя рука. Киска Ханны. Мои пальцы.
Мне следовало знать, что она может справиться с чем угодно.
Она была бесстрашной.
Когда я привел ее к себе в спальню, я показал ей приспособления на кровати и спросил, видит ли она какие-то проблемы с этим.
Она не кричала. Она даже не бросилась к моим ногам.
Она внимательно изучала вещи — ошейник с прикрепленными зажимами для сосков, черные ленты, четыре шелковых шнура, повязку на глаза, и простой матерчатый кляп — и слегка улыбнулась мне.
Одно только наблюдение за Ханной, держащей в руках эти приспособления, заставило мой член пульсировать. Я купил их тем же утром, когда подбирал игрушки ей. Я никогда не играл с Бетани так, как с ней, и даже если бы я это и делал, у меня не было желания видеть Ханну в окружении вещей Бетани, особенно в постели.
Даже мое мудачество имело границы.
— Прекрасно, — прошептала Ханна. — Сделай это.
Она подошла ближе и я задрожал. Она обняла меня за шею, и наклонила свой рот к моему уху:
— Сделай это со мной, Мэтт.
Она была податливой, когда я подготавливал ее.
Я завязал ей глаза и раздел до трусиков. Прежде чем я завязал ей рот, я сжал большой марбл в ее ладони. (Примеч. Марбл (англ. Marbles) — набор из вибратора и двух шариков Marble).
— Если ты захочешь меня остановить, — сказал я ей, — ты выпустишь это, и я остановлюсь. Ты поняла?
Она кивнула и открыла рот для кляпа.
Я начал погружаться во все это. Было что-то прекрасное в раскрытых губах Ханны, розовом язычке и ее покорном рте. Ее подчинение. Это сводило меня с ума.