Полузвери
Шрифт:
— Невероятно… у некромантки родится ребенок. Надеюсь, ты первая революционерка среди сородичей, дальше будут другие, и наше солнце смерти не зайдет никогда.
— А у меня сногсшибательные новости о Спасительнице и о том, что сам Великий Морс здесь.
— Нольд уже рассказал, мы вчера обо всем поговорили. И я выторговал себе обещание лично увидеться с Парисом и Златой. — Он улыбнулся. — шучу, не выторговал. Попросил. И знаешь еще что?
— Что?
— Сейчас.
Фортен принес мне красивый портретный
— Это Ивар, снимал весной. Приглядись. Вчера Нольд все высмотрел и сказал, что, если накинуть тридцать лет, он будет вылитым Парисом. Брата приняли за него из-за невероятного сходства, и потому, что секта уверена — Морс не стареет.
— И правда.
Я подключила воображение, изменив Ивару стрижку, добавив морщин и резкости. Только по чертам — как близнец, но выражение глаз абсолютно другое.
— Как все же непривычно знать, кто ты, и не чувствовать тошноты. Приятная гармония.
— Это взаимно, Фортен.
— У меня есть немного свободного времени, и образ для тебя. Согласна побыть объектом искусства?
— Голой?
Зеленые глаза опального принца загорелись азартом, и он с усмешкой ответил вопросом на вопрос:
— С чего ты решила, что все мои работы отличаются обнажением натуры? Я ищу характерную черту, и не моя вина, что Вильям таков. Художник создает портрет, Ева. Если согласишься, я покажу тебе твой.
— Согласна!
— Завтракай. Корми себя и свое крохотное творение. Буду ждать в студии.
Нольд вернулся не скоро и клокотал внутренней яростью. Она не вытопилась из него даже за время дороги сюда:
— Лёна мне про мать рассказала. Думал, нельзя было ненавидеть сильнее, но получается. Еще неизвестно, что она с этим Кармином сделала. Я уже отправил Яну просьбу — вычислить судьбу мальчишки, если возможно. Одевайся и поехали к нему, поговорим о делах, может, он уже успел и откопать что-то. — Нольд глухо рыкнул. — Боюсь только, что южанин был нелегал, а без фамилии еще труднее… Не пугайся, если Ян обниматься полезет. Он не утерпит, и несдержанность — на него не похоже. Просто ты не знала того Яна, каким он был до личной истории с его женщиной.
— Когда он дознатель, то вообще, как незнакомец. Ладно, учту. — И пошутила: — А в любви признаваться будет?
— Будет. Крепись.
Нольд раздобыл целый фургончик с надписью «возим-довозим», и припарковал его за три проезда до жилья Фортена, у стекольной мастерской. Местная машина, целый автопарк таких развозил по частным магазинчикам пригорода овощи и зелень из столичных теплиц. Когда Нольд объявился, подмывало спросить, отчего он в такой одежде, но как увидела — поняла. Рабочие ботинки, мешковатые штаны, рубашка и майка, — все под стать службе. Из двухместного салона достал и одел куртку, прежде чем сесть за руль, а меня отправил в кузов:
—
— У меня конспирации учишься? Кепки не хватает, голова слишком чистая, и руки надо замусолить.
Нольд только хмыкнул скептически, достал кепку из кармана и нацепил на себя.
— Загружайся уже, дел много.
Я быстро перебралась назад — лучшая новость, что не буду бездействовать, запертая в убежище, как ценная куколка. Я в деле, и дел много!
В город не завернули, на встречу мы приехали на особое стрельбище — целый полигон под открытым небом, на котором могли тренироваться как полицейские, так и спортсмены. Ян с объятиями не кинулся, как увидел, поздоровался и спросил:
— Ну, Пигалица, не хочешь попробовать побить по целям на свежем воздухе, раз здесь? Гонять и тренировать тебя пока смысла нет, ты не в том положении, но навык с оружием — тоже не плохо.
— Хочу. Только не могу представить, что в жизни придется хоть от кого-то по-настоящему отстреливаться.
— Развлекись. Нулю вообще не понравилось, хоть он по должности имеет право носить с собой огнестрел. А ты довольно уверенно для первого раза палила тогда. Сейчас пару бланков подпишу и вернусь. Принести что поесть?
— Нет-нет, сегодня я не голодная.
— Хорошо.
Ян ушел в здание-коробку, аскетично белую и простую, а я покосилась на Нольда:
— А пугал-то. Ян как Ян.
— Подожди. Еще подорвется, как выдержка кончится.
Люди были, и много. Воскресный день, после грозы — влажный и солнечный, и для такой тренировки хорош безветрием. Мы ушли к огороженной части, на отдельный закуток без соседей, потому что табличка «только сотрудникам полиции» не позволяла посторонним соваться сюда.
Оружие было немного другим. Шаг за шагом, повторяя по три раза каждую мелочь и последовательность действий Ян полчаса потратил на мое обучение и проконтролировал первые попытки пальнуть в очень не близкую мишень. Какие-то болванки стояли на этот раз намного дальше, чем в зале.
Ян уверился, что техника безопасности усвоена, кивнул и стал смотреть за мной вполглаза, начав разговор с Нольдом. Наушников не было, и из-за этого сразу стало труднее сосредоточиться. Внимание уплывало на смысл:
Секта, заполучив Ивара, собиралась вывозить его насовсем, а Констаната куда? Риски возрастают до смертельных. Был бы Инквиз, то не стоило волноваться, что машина по дороге свернет не туда, сами Инквизоры в фургоне горло лишнему некроманту горло не перережут. Весь маршрут прописан протоколом, и можно уверенно ждать на заранее подготовленной точке с «валетом», чтобы удачно выбить некромантов из списка живых. Но ведь это будет секта. Перевяжут или убьют охрану, пересадят добычу… Пороховая бочка с множеством вариантов событий — и все плохие.