Помни меня
Шрифт:
— Вы не говорили. Мне очень жаль.
Когда Адам брал под мышку папку и поднимал куклу со стола, то вздрогнул от крика.
— У нее очередной кошмар, — быстро произнес Генри и бросился в спальню. Адам за ним.
Фоби лежала на постели, закрыв лицо руками. Генри склонился над ней, взял ее руки в свои.
— Все в порядке, дорогая, — успокаивал он.
Фоби открыла глаза, взглянула на него, повернула голову и увидела Адама с куклой.
— О, они все-таки утопили ее, — простонала она. — Но я
62
Менли позвонила Керри Белл в четыре часа. Первоначально осторожные ответы Керри, когда Менли представилась, сменились искренней сердечностью, когда она поняла причину звонка.
— О, это замечательно, — сказала Керри. — Деньги мне не помешают. Я потеряла много работы за эти две недели.
— Много работы? — удивилась Менли. — Но почему?
— О, мне не следовало это говорить. Я буду послезавтра ни свет ни заря. Спасибо, миссис Николс.
Менли рассказала Эми о разговоре.
— Ты не знаешь, что она имела в виду, когда говорила о потере работы?
Эми стало неловко.
— Просто это Элейн рекомендует ее людям, которые продают или сдают свои дома. Керри приходит пару дней и дом выглядит потрясающе чистым. Но Элейн говорит, что не посылает ее на новые работы, потому что Керри жуткая сплетница. Элейн даже попыталась заставить отца отказаться от нее.
За обедом Менли рассказала Адаму об этом разговоре.
— Не думаешь ли ты, что это подло? — спросила она, накладывая ему вторую добавку чили. — Из того, что рассказала Эми, Керри Белл трудолюбивая мать с трехлетним малышом.
— Это лучшее из твоих чили, — заметил Адам. — Отвечаю на твой вопрос. Я хорошо знаю Керри Белл. Она прибиралась в коттедже, который я снимал в прошлом году, когда приезжал сюда один. Но я также знаю, что Элейн много трудится. Это ведь не случайно, что она добилась такого успеха. Она ничего не оставляет на волю случая. Если Элейн считает, что сплетни Керри Белл ухудшат ее шанс продать дом, Керри у нее не будет. О, я говорил, что кроме еды мне нравится и обстановка?
Менли выключила верхний свет и включила настенные бра. Они сидели напротив друг друга за обеденным столом. Все папки Фоби Спрэгью, книги, рисунки и записи Менли отнесла в библиотеку.
— Я подумала, что раз мы здесь едим, стыдно устраивать такую свалку, — объяснила она.
Это только часть правды, призналась она себе. Остальная часть заключалась в том, что от вернувшегося к вечеру Адама она получила папку от Генри Спрэгью, и проглядев ее, поразилась рисунку Мегитабель и Эндрью на корабле. Они точь-в-точь такие, какими она представляла их себе. Должна быть еще такая картинка среди всех этих бумаг, думала она, и я должна увидеть ее. Но это еще один пример забывчивости.
Тогда Менли решила отложить исследование о Ремембер-Хаус и начать статью для «Тревел Таймс». Она позвонила Джен Палей, которая согласилась договориться о посещении некоторых старинных домов.
— Истории, которые вы рассказывали мне о домах, где люди чувствуют чье-то присутствие, подошли бы, — сказала она Джен. — Я знаю, что понравится редактору.
А я хочу узнать, что говорят эти люди, подумала Менли.
— Ты сегодня начала писать или все еще изучаешь папки Фоби? — спросил Адам.
— Ни то, ни другое — я работала над другим, — она рассказала о своем звонке Джен и что планирует делать.
Не тороплюсь ли я с объяснениями, спросила себя Менли. Звучит так отрепетированно.
— Истории о привидениях? — улыбнулся Адам. — Ты же не веришь в эту чепуху.
— Я верю в легенды, — она заметила, что чили исчез с его тарелки. — Ты голоден. Что ты ел за ланчем?
— Гамбургер, но это было давно. Лейн была со мной. Мы обсуждали ее свидетельские показания на слушании.
В том, как отзывался Адам об Элейн, всегда сквозила теплота и даже какая-то интимность. Ей надо спросить.
— Адам, у тебя когда-нибудь были близкие отношения с Элейн, я имею в виду не просто дружеские?
Ему стало неловко.
— О, мы встречались подростками, и иногда, когда я приезжал на Кейп во время учебы на юриста, мы бывали вместе.
— И никогда с тех пор?
— О, черт возьми, Мен, ты же не ждешь от меня, чтобы я рассказывал тебе о своих похождениях? Перед тем, как я встретил тебя, я привозил своих девушек на уикэнд, когда у матери еще был большой дом. Иногда я приезжал один. Если никто из нас не был занят, мы с Лейн ходили куда-нибудь. Но это было так давно. Никаких больших дел.
— Понятно.
Брось, приказала себе Менли. Самое последнее, что тебе сейчас надо, так это обсуждать Элейн.
Адам протянул руку через стол.
— Я с единственной девушкой, которую когда-либо действительно любил и с которой хотел быть всегда, — сказал он. После паузы он добавил: — У нас было столько взлетов и падений за пять лет, сколько не бывает за всю жизнь у большинства людей. Меня заботит только, как благополучно пройти через все и снова оказаться на твердой земле.
Менли коснулась его рук кончиками пальцев, потом отдернула.
— Адам, ты пытаешься что-то мне сказать, да?
С возрастающим ужасом она слушала его план.
— Мен, когда я говорил с доктором Кауфман, она сказала, что тебе следует пройти интенсивное лечение. Одно дело вспомнить несчастный случай. Но другое — вообразить, что слышишь, как тебя зовет Бобби и бегать по дому, разыскивая его. Она хочет поместить тебя в больницу на короткое время.
Именно этого она и боялась.