Помнишь ли ты...

Макнот Джудит

— Извини, — ответила Мэри, рассеянно поглаживая Кори.

— И потом, эта громада нисколько не напоминает «детский домик»— размерами он был с приличный мотель!

— Такой большой? — насмешливо поддразнила Мэри. Кори кивнула:

— Да, почти такой же, как наш дом. То, что она назвала дом Дианы и Роберта «нашим домом», вселило в Мэри уверенность.

— Значит, у Хэйуордов при доме есть и пристройка?

— Да, ее называют конюшней, но это скорее сарай, который снаружи выглядит как красивый каменный дом. У них есть даже парень, который

живет на конюшне и ухаживает за лошадьми. Его имя — Коул. Девочки считают его душкой. Он только что приехал из колледжа… забыла какого, но, кажется, этот колледж находится где-то здесь, в Хьюстоне.

— Подумать только! — воскликнула Мэри, изумленно покачивая головой. — Значит, теперь выпускники колледжей годятся только для того, чтобы ухаживать за лошадьми…

Кори подавила смешок:

— Нет, он только закончил семестр и вскоре снова начнет учиться. Ездить верхом — это класс! — добавила девочка, переходя на тему, представляющую для нее больший интерес. — Мне удастся покататься еще раз на дне рождения Барб Хэйуорд, на следующей неделе. Она сама пригласила меня — но, похоже, об этом ее попросила Диана. Сегодня я познакомилась с десятком подруг Барб и Дианы. Пожалуй, они были от меня не в восторге, но Диана уверяла, что мне показалось.

— Понятно… А что ты скажешь о Диане?

— О Диане? — Кори задумалась. — Диана очень сдержанна. Она призналась, что всегда хотела иметь сестру — наверное, потому она так добра ко мне. Она совсем не задается и даже готова одолжить мне свою одежду, если понадобится.

— Это очень мило с ее стороны. Кори кивнула:

— А когда я похвалила ее волосы, она пообещала, что мы будем причесывать друг друга и выбирать себе прически.

— А она… она не упоминала больше ни о ком?

— О ком, например? — с притворным недоумением переспросила Кори.

— Ты же сама понимаешь — обо мне.

— Дай-ка подумать… а, да — теперь припоминаю! Диана сказала, что ты вредная и злая и, должно быть, будешь запирать ее дома и заставлять отскребать полы, пока я разъезжаю по балам и танцую с принцами. А я не стала ее разуверять и пообещала попросить тебя позволить ей носить хрустальные туфельки — но только дома.

— Кори!

Заливаясь смехом. Кори приподнялась и обняла мать, наконец-то признавшись:

— Диана нашла тебя очень милой. Она спрашивала, строгая ли ты, и я ответила, что иногда ты бываешь строгой, но потом раскаиваешься и печешь горы пирожков, чтобы загладить свою вину, — Я ей и вправду понравилась?

Посерьезнев, Кори с воодушевлением закивала.

— Мама Дианы умерла, когда ей было всего пять лет. Не представляю, как мне жилось бы без тебя, мама…

Мэри крепче обняла дочь и прижалась щекой к ее светлым волосам.

— Диана лишена множества преимуществ, которые есть у тебя, — помни об этом. Никакая одежда не заменит любящих бабушку и дедушку, которые могут научить всему, чему ты научилась, пока мы жили с ними.

Улыбка Кори угасла.

— Я буду ужасно скучать по ним.

— И я тоже.

— Диана долго расспрашивала меня о бабушке и дедушке. Можно мы когда-нибудь пригласим ее в Лонг-Вэлли, чтобы она познакомилась с ними?

— Разумеется. А может, мы попросим Роберта пригласить бабушку и дедушку сюда.

Поднявшись, Мэри собралась уходить, но робкий голос Кори остановил ее:

— Мама, Диана разрешила мне называть Роберта папой. Как думаешь, он не рассердится?

— По-моему, он будет только рад! — Мэри немного погрустнела и добавила:

— Может, когда-нибудь и Диана захочет называть меня мамой.

— Завтра, — с заговорщицкой улыбкой пообещала Кори.

— Что «завтра»?

— Она будет звать тебя мамой с завтрашнего дня.

— О, Кори, разве она не чудо? — пробормотала Мэри, и ее глаза наполнились слезами. Кори не стала возражать:

— Это была моя идея. Диана только подтвердила, что она не против.

— Ты тоже чудо! — со смехом заявила миссис Фостер, целуя дочь. Потушив свет, она вышла из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь. Кори лежала с открытыми глазами, гадая, спит ли Диана. Спустя несколько минут она выбралась из-под одеяла и набросила старый фланелевый халат поверх ночной рубашки.

В коридоре она оказалась в кромешной темноте и на ощупь принялась искать дверь в комнату Дианы. Наконец коснувшись кончиками пальцев дверного косяка, она подняла руку, чтобы постучать, и в этот миг дверь распахнулась. Кори приглушенно вскрикнула от неожиданности.

— А я собиралась посмотреть, спишь ли ты, — прошептала Диана, отступая и увлекая Кори за собой в комнату.

— Папа сегодня говорил с тобой? — спросила Кори, присаживаясь на краешек кровати и с восхищением разглядывая бледно-розовую рубашку и стеганые розовые шлепанцы Дианы.

Диана кивнула и села рядом.

— Да. А ты говорила с мамой?

— Ага.

— По-моему, они опасались, что мы невзлюбим друг друга. Прикусив нижнюю губу. Кори выпалила на одном дыхании:

— Ты не спрашивала своего отца, можно ли мне звать его папой?

— Спрашивала, и он был очень рад, — отозвалась Диана, понижая голос, чтобы не услышали родители, — Ты уверена?

— Конечно. Знаешь, он очень растерялся. — Диана уставилась на собственные колени, тяжело вздохнула, а затем подняла глаза на Кори. — А ты сказала своей маме, что я тоже хочу звать ее мамой?

— Да.

— И что же она ответила?

— Назвала тебя чудом, — сообщила Кори, закатывая глаза в притворном недовольстве.

— А что-нибудь еще она сказала?

— Нет, — объяснила Кори, — она расплакалась. Заулыбавшись, девочки молча взглянули друг на друга, а затем, словно сговорившись, повалились на кровать.

— Пожалуй, — произнесла Диана после минутного размышления, — все получилось поистине замечательно!

Кори кивнула с непоколебимой убежденностью.

Ночью, лежа в своей постели, Кори удивилась, как удачно прошло ее знакомство с Дианой.