Попаданец и его друзья
Шрифт:
– Так что же выходит, что здесь живут или вернее находятся одни искусственные люди? А натуральные люди, рождённые от людей, здесь есть?
– Нет, к сожалению, когда вы создали наш мир, то об этом вы не подумали. Но не беспокойтесь, нам хорошо и так. Мы рады служить вам в любое время и выполнять любые ваши желания, - и она кокетливо улыбнулась мне.
Да, подумал я, вот я влип. Выходит здесь нет ни одного нормального человека, с которым можно поговорить по делу. Все будут угождать мне, но ничего путного предложить не смогут.
– А как моё здоровье сейчас? Меня вылечили, а то я кажется получил травмы?
– Да,
– А сколько времени я был, э-э-э, скажем так, без чувств.
– Вы находились в хирургической машине десять дней.
– Однако. То-то я смотрю, что у меня живот впал. Наверно, это от голода. Нельзя ли мне закусить, что бог пошлёт.
– Всё к вашим услугам. Так как вы уже совсем здоровы, я хотела бы пригласить вас в столовую. Я встал, чтобы последовать за ней, но оказалось, что я гол как сокОл.
– А где моя одежда?
– Та одежда в которой вы прибыли сюда, господин, пришла в негодность и поэтому вам приготовили одежду, которую вы любите. И она открыла дверки шкафа, который сразу и не заметишь. В нём на плечиках висели разного вида джинсы, все с фирменными лейблами, джинсовые же рубашки и футболки х/б разной расцветки и с различными картинками, и надписями. Внизу стояли несколько пар отличных кроссовок фирм Adidas, Nike и Puma.
– Да, сервис у вас тут на высоте.
– Это всё у вас, господин. Мы все живём только для вас.
Я быстро оделся, не надо и говорить, что всё было впору, и пошёл со своей провожатой в столовую, где уже был накрыт большой стол. Нет, он был огромный!
– Это что же, всё мне?
– Да, господин. Мы, искусственные люди, принимаем энергию от солнца и от энергетических установок.
– Но я же всё не съем. Куда вы всё, что останется подеваете?
– Не беспокойтесь, господин, в конвертере всё превратится в энергию. Здесь ничего не пропадает зря.
– Но откуда вы знаете все эти вещи, они ведь далеко опережают действительность, ту, которая там откуда я появился.
– Вы так много всего прочитали, господин, что из ваших мыслей можно построить не только наш мир, но и ещё многое другое. Только закажите и всё будет исполнено. Ну ладно, не буду морочить голову ни себе ни людям разной высшей материей, лучше пойду -ка я обедать. О! Чего там только не было. Скорее всего было всё. Я не буду перечислять все блюда, чтобы не вызвать у читателя выделение желудочного сока, это ведь очень вредно, когда он выделяется без еды. Так что поверьте мне на слово. Это было довольно долго. Я не ел. Я пробовал. И всё равно объелся. На мою жалобу, что я переел, моя прекрасная роботесса успокоила меня, что когда я выйду из столовой всё наладится само собой. И не стоит беспокоиться. Так и произошло. Когда я вышел из столовой в парк, по своим размерам и красоте который можно сравнить разве что с Версальским парком во Франции, то моё внутреннее состояние пришло в полный порядок, но состояние насыщения при этом сохранилось
– А где мой велосипед,- спросил я свою спутницу, когда мы прогуливались по тенистым аллеям парка.
– К сожалению, от него мало что сохранилось, но пусть господин не беспокоится, уже сделана отличная копия вашего металлического спутника. К нам подвели мой велосипед, вернее его копию, но, конечно, копия была несравненно лучше чем прототип.
– Ну ладно, спасибо, всё было замечательно, но мне пора домой, а то мама беспокоится небось. А Магдалена грустно сказала,
– Какой вы счастливый, господин, у вас есть мама. И глазки её заблестели. А я сел на велосипед, разогнался прямо здесь в аллее парка, и представив свою улицу, пронёсся через заволновавшуюся массу воздуха перед собой. Моя улица. Улица Ипподромная. Я затормозил перед своим новым забором у свесившихся веток вишни, сорвал уже красную ягоду, кислая ещё и дёрнул за верёвочку.
Я шёл по дорожке и смотрел на почти спелые вишни, на кусты помидор " Штамповка" с уже слегка побуревшими плодами и, конечно, на окна , надеясь увидеть в них своих родителей. Окна были тёмные, но был день и свет не зажигали, потому и не видно никого. Зашёл на террасу и надавил на дверь. Открыто. Значит кто - то есть дома. Захожу и вижу картину "Не ждали".
– Ну вот и я, маманя и папаня. Немного задержался. Я подошёл к ним и обнял их обоих сразу. На глазах мамы слёзы, отец кусает губы, видно, что сдерживается, чтобы тоже не заплакать.
– А мы уже тебя и не ждали, думали, что ты погиб. Люди видели, как тебя сшибла машина, а вот куда ты потом делся, никто не знал. Думали, что шофёр тебя увёз и спрятал. А он говорил, что не видел тебя вообще. Но его всё равно в милицию забрали и он там до сих пор сидит.
– Вот и пусть посидит, на красный свет попёр, скотина, вот и сбил меня.
– А где же ты был, сынок. И вроде живой и здоровый.
– Это я сейчас живой и даже здоровый, а был довольно таки помятый. Две недели меня лечили самые лучшие врачи и вылечили.
– В какой же больнице ты лежал и почему нам ничего не сообщили.
– Давай, маманя, сообрази чайку и я вам всё расскажу. Потом мы сидели, пили чай и я рассказывал им "сказки". Рассказал, что нашёл щель в пространстве и там, в другой стране меня и лечили. Я видел, что они мне не верили и чтобы подкрепить свои слова, пошёл в сарай и достал спрятанные там деньги и драгоценные камни. Взял пачку пятёрок и несколько разноцветных камешков. Положил перед ними на стол и сказал,
– Вот, это вам мой подарок. Заработал в чужой стране и теперь нам с вами хватит надолго. Но я одно у вас прошу. Никому не разбалтывайте всё, что я вам рассказал и ещё расскажу. И поведал, почему я попал под машину. Рассказал про секретаря, как он не захотел выслушать меня и , как отнесутся к нам люди из властных органов, если они расскажут им о моих путешествиях в другие измерения.
– Короче, замучают вас, а вы им ничего не докажите. А я уйду в другие страны и меня не поймают. Вспомни, папа, как ты сам всю жизнь ругался с тупыми начальниками, как они тормозили твоё продвижение по службе. А уж чтобы получить такие сведения они не перед чем не остановятся.
– И одёжа на тебе новая, поди дорогая, - заметила мама.
– Да, мама, это всё от тех добрых людей из другой страны, до которой не дойдёшь и не доедешь. И за сведения о той далёкой и не достижимой для них стране, с нас кожу с живых снимут. Хотите верьте, а хотите не верьте. Мы ещё посидели за столом, а потом я пошёл во двор покурить. Сел на скамеечку в саду и задумался. Как я в прошлой жизни, в эти годы, жил и не о чём не задумывался. Потому что не выходил из общей колеи, а сейчас постепенно становлюсь изгоем, слишком нестандартен. И что мне делать дальше. Но выход пока не прорисовывался.