«Попаданец в настоящем». Чрезвычайные обстоятельства
Шрифт:
Передёрнувшись от пробившего озноба, я выпил слегка согревшийся коньяк и налил новую порцию, заодно прикурив новую сигарету от остатков старой. Перед глазами стояли освобождённые из концлагеря красноармейцы, огромные ямы заполненные теми, кто так и не дождался прихода наших. Фотографии и киноплёнка, на которую бесстрастно зафиксировано — в том числе и немцами! — то, что творили «истинные арийцы», протоколы и фотоматериалы по тем случаям, когда «отличались» наши бывшие сограждане, пошедшие на службу «новому порядку». То, что творили немцы было страшно не столько тем, что они делали, а как…безжалостная машина уничтожения, учитывающая всё: сколько нужно газа на отравление определённого количества людей, сколько получится удобрений после «переработки» трупов, что из изъятых вещей смогут использовать граждане рейха и его саттелиты, чья кожа наиболее подходяща для изготовления абажуров и перчаток и сколько человеческого жира вытопившегося при сжигании узников лагерей необходимо использовать для розжига костра следующей «партии»… Вот эта проработка всех деталей
— Не спится, Андрей?
Неслышно подошедший Щербань заставил меня невольно вздрогнуть и едва не расплескать новую порцию коньяка.
— Мне вот тоже, — полковник хмыкнув подтащил второе кресло к окну и поставил на подоконник пустой бокал.
— Налей и мне. Всё равно больше не усну, эта мразь перед глазами так и стоит.
Понимающе кивнув, ведь и так понятно о ком речь, я плеснул ему хорошую порцию ароматного напитка. Щербань сделал небольшой глоток, прикрыл глаза и вздохнул.
— Выбил меня из колеи американец. Даже стыдно как-то…
— Понимаю. — мгновение помедлив, я тоже сделал глоток.
— Понимаешь, — полковник криво ухмыльнулся. — Большую часть жизни я ношу чекистскую форму, Андрей. И тут так…обгадился жидко, что уму ни постижимо! Ведь не мог я его здесь встретить, никак не мог! А чуть не сорвался, как пацан-несмышлёныш. Какой же я, нахрен, профессионал тогда, а, Андрей? А ты говоришь — понимаю… Зелёный ты ещё в наших делах, чтобы понимать, хоть и повидать успел разного. Вот тебе было бы такое простительно, а мне… — махнув свободной рукой, Щербань допил коньяк и прикурил сигарету, — а от вашего понимания, мне только хреновей становится. Ладно, — он встряхнулся всем своим мощным телом, снова став похожим на громадного медведя, — Это всё лирика, минутная слабость. А подготовку к «выходу в свет» нам никто не отменял. Давай ка ещё, раз уж не спим, обсудим предстоящую головную боль. Помощь местных это хорошо, но и мы мышей ловить должны, — сходив в свою комнату он вернулся с ноутбуком и толстым блокнотом. — Что там у нас по планам…
«…посланец Сталина Мехлис заявил, о желании величайшего палача всех времён установить добрососедские отношения между нашими странами и мирами. Добрососедские отношения… Красиво звучит, не правда ли? Что может быть лучше, чем добрые отношения между людьми, государствами, мирами наконец? Но, как всем известно, дьявол таится в мелочах! В этом случае «мелочью» является личность не только лица, делающего предложение цивилизованному миру, но, не менее важно, кто озвучивает эти предложения. Давайте рассмотрим эти «мелочи». Кто такой Сталин никому объяснять не нужно. Все и так знают этого тирана и палача, преступления которого сопоставимы только с ужасами творимыми Гитлером. Все остальные величайшие тираны известные нам из истории меркнут в сравнении с этой парой. Причём неизвестно до сих пор, кто совершил больше преступлений по отношению к Человечеству — Сталин или Гитлер? Но я сейчас хочу разобраться не в этом, а в личности посланца тирана — Мехлиса. Лев Мехлис известен в истории как верный пёс тирана, готовый если не загрызть любого неугодного вождю, то сделать всё возможное и невозможное для того, чтобы найти таких людей. У этого существа, которое мне трудно, да просто невозможно назвать человеком! — руки не просто по локоть в крови, он замаран в ней с головой! Он не просто подписывал расстрельные документы и фабриковал обвинения по делам так называемых «врагов народа», но и не гнушался нажать на спусковой крючок пистолета, не отказывая себе в удовольствии безнаказанно убивать! Большинство его преступлений пришлось на период второй мировой войны, когда по его прямой вине были расстреляны тысячи людей, а по результатам его бездарного командования погибли десятки и сотни тысяч наших солдат и офицеров. Особенно ярко проявилась палаческая натура этого демона в человеческом обличье, при обороне Крыма, когда только благодаря ему фашисты смогли захватить его. Но дело даже не в личности этого палача, а в реакции властей России и некоторых других стран на появление «эмиссаров дьявола» в нашем мире…»
Не выдержав, я отключил радио и повернулся к Щербаню, который уже протянул мне бокал с коньяком. Ну не могу я уже слушать и смотреть весь этот бред, всю неделю несущийся со всех экранов и радиоприёмников! Началась эта безумная свистопляска в тот момент, когда наша миссия из разрядов слухов и небылиц, перешла в стадию реальности, и пресс-конференция всё же состоялась. Всё-таки забавные мы, люди, существа. Журналисты как никто другой знают, как создаются «дутые» сенсации, но ни одно из издательств, информационных агентств и телекомпаний, которым мы прислали приглашение, не отказалось от участия в предстоящем «фарсе и неумном розыгрыше», как они озвучивали эту новость изначально. Но тогда
Но если многое из этого мы ожидали, то реакцию прессы двух стран — России и США — нет. Как это ни странно, но самую спокойную и взвешенную политику вела именно американская пресса. Крики о палачах и тиранах присутствовали и там, но гораздо больше было серьёзных, взвешенных комментариев. Именно американцы, а не российские журналисты, первыми озвучили тот факт, что СССР всегда соблюдал международные договора и щедро оплачивал товары и услуги, предоставляемые ему «цивилизованным миром». Американцы вспомнили, что именно золото полученное от Сталина, в тридцатые годы двадцатого века помогло Америке выбраться из Великой депрессии. Причём множество граждан США было спасены от голодной смерти, получив предложения поработать в СССР строя заводы и обучая русских работать на станках. А вот Российская пресса… По отношению к нашим «журнашлюшкам» у меня были только матерные слова! Не ко всем, но большинство из того что я смотрел, читал или слушал было таким откровенным бредом, что порой мне казалось, что смотрю и читаю не Российские издания, а выкормышей Геббельса! Всё-таки здорово промыли мозги моим землякам за почти четверть века, прошедших с момента развала Союза. А вот от просто людей, не обременённых должностями в СМИ, приятных для нас известий было немало. Особенно понравилось Мехлису то, что среди явно симпатизирующих СССР вообще и товарищу Сталину лично, было много молодёжи. Он даже речь нам задвинул на эту тему, к счастью небольшую. А вот журналисты, повторюсь, в большинстве дерьмо лили рекой. Видимо перепугались бедолаги. Но смех-смехом, а такое «дерьмометание» нас напрягало всерьёз. Как-то не вязалось это с нашими прогнозами и внешней доброжелательностью правительства России, чей представитель разводил руками и что-то бормотал о четвёртой власти и свободе прессы. Нашёл же на что ссылаться! Или нас идиотами считает, ведь за время наблюдения за Россией мы убедились, что свобода внутренней прессы заканчивается там, где начинаются серьёзные интересы власти. И такая мощная истерика на центральных каналах ТВ, могла разразиться только с ведома Кремля. В ином случае, уже давно бы многие прикусили языки, особенно на госканале.
Интерлюдия 5
— Что, Уилл, всё гадаешь, почему встречаемся именно здесь?
Широко улыбающийся президент больше всего сейчас похожий на простого «коровьего мальчика», бросил на стол промокший «стэтсон» [6] и с явным удовольствием развалился в уютном старом кремле.
— Да не вскакивай ты. Сиди, — он махнул ладонью останавливая Моргана, собиравшегося вскочить при его появлении. — Всё равно не поверю в то, что ты стал вежливым. Сиди уж. Сейчас твой дядя подойдёт, тогда и поговорим.
6
широкополая шляпа, больше известная как «ковбойская», придуманная Джоном Стэтсоном
Потянувшись, как большой кот, Маккейн, гулко чихнул и рассмеялся.
— Не спи, дипломат! Поухаживай за старшими, — пару секунд понаблюдав за ошарашенным Морганом, он весело рассмеялся.
— Ну ты как не из России приехал, Билли! Наливай! Видишь же, профилактика простуды нужна!
Приняв от всё ещё ошарашенного гостя бокал с виски, президент сделал большой глоток и удовлетворённо вздохнул.
— Хорошо. Ах, как хорошо, Билли! Да расслабься ты! Мир не перевернулся и ты не сошёл с ума. Просто…
— Просто наступило время войти в высшую лигу, мой мальчик.
Голос дяди, незаметно появившегося в комнате, заставил Моргана-младшего вздрогнуть. Тем временем Арчибальд Морган удобно устроился в кресле рядом с президентом и щедро плеснул виски в свободный бокал. Сделав небольшой глоток, погонял напиток во рту, проглотил, удовлетворённо хмыкнул и отставил бокал в сторону. Хитро посмотрев на племянника, Морган-старший широко ухмыльнулся.
— Билли! Да что с тобой такое? Или ты искренне поверил в нашу с Джоном вражду? Стыдитесь, полковник! Я хоть раз тебе об этом сообщал, мой мальчик? А Джон? А спросить меня ты тоже не мог?
— Арчи! Хватит наезжать на парня, тем более, что он прекрасно выполняет свою работу. — Маккейн протянул Уильяму бокал. — Выпей и расслабься, парень. А потом и о деле поговорим.
Как всегда, крепкий алкоголь помог, и Морган-младший успокоившись принялся с интересом наблюдать за спектаклем, который перед ним разыгрывали два старых лиса. А в том, что это именно спектакль, он уже не сомневался. Наконец, видимо решив, что он достаточно пришёл в себя, Арчибальд Морган прервал пустую болтовню и стал серьёзным.