Попаданка ледяного дракона
Шрифт:
– Скоро узнаешь, – повторяет отец.
Понятно: ничего не скажет. И что он приготовил? Какой ещё коварный строит план?
Глава 26
Южные Кроны утопают в зелени огромных – этажей девять высотой – раскидистых деревьев. В сравнении с этими спасающими от жгучего полуденного солнца гигантами двух-трёхэтажные домики кажутся маленькими.
Отец
– Езжай за нами, – приказывает отец кучеру и выставляет мне локоть.
Как примерная дочь, беру его под руку.
Высоко над нами шелестят листья, крепкий запах травы плывёт по воздуху, вытравливая ароматы свежего хлеба и кучек навоза на мостовой.
– Разве здесь не чудесно? – Отец, щурясь от солнечных зайчиков, оглядывает раскинувшуюся перед нами улицу, прохожих. – Без ужасных шумных машин, без пропахшего химией воздуха… Ты знаешь, что сильные мира сего имеют представление о промышленной революции? Имеют и знают, как её повторить, просто она запрещена.
– Мне всё равно.
– Здесь как заповедник: чистый воздух, естественные продукты.
– Тебя послушать, так драконы отлично справляются с управлением миром. Зачем их свергать?
– Затем, что драконы могут предложить Эёрану только два пути: такую заморозку в развитии или техногенную революцию со всеми прелестями власти капитала. Лишь Бездна создаст более совершенный мир, потому что она идёт извне, она может влиять на нашу Вселенную так, как не сможет никто, находящийся внутри системы. Это выход за границы возможного.
– Отец, ты уверен, что это будет выход за границы возможного, а не деградация? Ты в Бездне был? Уверен, что там чудесно? Не путаешь туризм с эмиграцией?
Устремив мечтательный взор в небо, отец улыбается:
– Не был, но я встречался с послами Бездны. Они – другие. Это сразу чувствуется. Если проводить земные аналогии – это напоминает встречу с ангелами.
Ошарашено смотрю на отца: какие ангелы? Он с ума сошёл?
– Витория, мне правда жаль, что тебе не довелось встретиться с настоящими обитателями Бездны, а лишь с представителями Культа. Не всех их можно назвать приятными личностями.
– Уж кто бы говорил.
– Я просто слишком честен, это отталкивает существ, но после лжи придворной жизни мне меньше всего на свете хочется возвращаться к расшаркиваниям.
И угораздило меня связаться с идеалистом!
По губам отца скользит хищная улыбка. Он галантно указывает на дверь магазинчика с горками сухофруктов, орехов, муки и медовыми горшочками на витрине.
Под звон колокольчика мы входим в жаркое, пропахшее специями помещение. Упаковки товаров непривычно блеклые в сравнении с земными – этакий винтажный стиль во всём. Только на одном стеллаже выставлены
Две чопорные женщины и девочка с заплетёнными в корзинку рыжеватыми волосами ждут, пока румяная продавщица бегает между полок и взвешивает товары.
«Прекрасный благополучный городок, – раздаётся в мыслях голос отца. – Ты не находишь?»
«В чём подвох?» – Осматриваю магазинчик, взгляд снова зацепляется за ненормально яркие коробки маговыпечки.
«Вкусная печенюшка для любимого папочки».
«Вкусная печенюшка для любимой мамочки».
«Вкусная печенюшка для любимой бабули».
«Вкусная печенюшка для любимого дедушки».
Печенюшка для любимого дедушки – где-то я это уже слышала.
Точно кипятком меня обжигает воспоминание, как бледный мужчина с затравленным взглядом умолял инфицировать только наборы для дедушек, но лорд-культист заставил инфицировать все товары.
«Просто пытаюсь показать тебе, как далеко то, что ты видишь, от того, что есть на самом деле».
– Запишите на мой счёт, – покупательница подхватывает набитые продуктами кульки и плавно вышагивает к двери.
Мы с отцом расступаемся. И пока продавщица вписывает сумму в солидный журнал, вторая покупательница подталкивает девочку вперёд:
– У меня будет много покупок, можешь пройти вперёд, Илель.
– Благодарю, миссис Кейл.
Девочка, сделав книксен, придвигается к прилавку и выкладывает монеты на столешницу:
– Мне «Вкусную печенюшку для любимой бабули» и для любимой мамочки.
Ужас прожигает до костей, но дёрнувшееся вперёд тело застывает, будто статуя. Точно в замедленной съёмке продавщица снимает с полки два набора и, вернувшись к прилавку, пересчитывает монеты.
«Нет-нет-нет», – пытаюсь остановить происходящее хотя бы силой мысли.
– Илель, тебе не хватает двух медяков.
У девочки поникают плечики.
«Вот и хорошо, беги, девочка, просто беги!»
Под змеиный шелест платья моё тело проходит мимо отца, вкладывающего монеты в мою похолодевшую ладонь.
– Держи, малышка, – нежно звучит не подчиняющийся мне голос.
Влажные от навернувшихся слёз глаза девочки обращаются ко мне.
– Мисс, я не могу.
«Не бери!» – кричу я где-то внутри.
– Малышка, – отец подходит, – не обижай мою дочку отказом: она болеет, и её так трудно порадовать, но твоя счастливая улыбка точно улучшит её настроение.
«Ублюдок!»
«Рождён в законном браке от законнорожденных родителей», – мысленно уверяет отец, а моя рука выкладывает монеты на стол, и губы вновь приходят в движение:
– Может, ты ещё кого-нибудь хочешь угостить?
– Сестру.
Тело разворачивается к продавщице и просит:
– Будьте так любезны подать набор маговыпечки для любимой сестрички.