Попаданка. Мама для бастарда
Шрифт:
– Какой завтрак?! – с искренним неподдельным ужасом спросил Милад и сглотнул нервно, желудок сразу сжался в комочек, напоминая, как полоскало после болотных трав. – Отвар давай. Шут с тобой. Выпью. А еду в меня пихать не вздумай! Не доверяю я тебе. Мужики, они готовить не умеют. Вот Данка моя… Какие она пирожки пекла! Загляденье просто.
Милад причмокнул мечтательно, вспомнив подрумяненные бока пирожков после печки. Но Камил, кажется, не вдохновился. Может, он питался одними травами-кореньями? Поэтому тонкий такой?
– А давай я сбегаю в лес и зайца поймаю? – предложил Милад, хотя чувствовал
Но хотелось отплатить колдуну добром за добро. Не помер ведь ночью. А значит, вылечил Камил. Зря на колдуна зло наговаривали.
– Зайца? – скептично приподнял брови Камил.
– И пожарю тебе его на костре. Пальчики оближешь! Того гляди, откормлю я тебя по дружбе! – соблазнял Милад на пир и сам разулыбался так, будто друг Камил ему, а не первый встречный, не чудище лесное.
– Еще лес мне спали! – огрызнулся тот, но с улыбкой. – Куда тебе идти сейчас? Под ближайшим кустом ляжешь. Я лучше припасов из погреба достану, есть у меня и сыры, и соленья, и всякое… повеселее, – Камил с намеком подмигнул. – Не отравлю, не боись. Я людей не травлю… случайно. Пей давай, а потом решим, чем кормить тебя, горе луковое.
Камил рассмеялся и взъерошил волосы Миладу, как ребенку. Вот уж точно женатый мужик – считай, дитя малое, ничего сам состряпать не умеет! Камил же жил один, девок у себя в доме не привечал, предпочитал не на своей территории развлекаться, так что умел обходиться сам. И готовить в печи, а не на костре в стиле «заплутавший охотник, лишь бы с голоду не умереть».
– А ты что, леший? Хозяин леса, нашелся, тоже мне! – фыркнул беззлобно Милад в ответ и растянулся на кровати, ноги гудели, и Камил был прав, не стоило сейчас вставать с постели. – О, припасы? Сыр я люблю! Обещай, что никакого супчика варить не будешь. А то Данка меня вечно потчевала, когда я болел, всякими бульонами. Фи!
Милад сморщил нос, демонстрируя, что он обычный, нормальный мужик. И кормить его нужно плотно! Правда, забыл, что в гостях. И что не девка его обхаживает, а Камил. Так что неловко вышло, будто требовал от хозяина что-то. А, ладно, и вправду требовал Милад. Но неважно, пускай привыкает колдун. Все говорили, что у Милада характер тяжелый.
– Может, помочь тебе чем, Камил? Дров нарубать, как встану… ты скажи только. А то пальцы у тебя тонкие, топор вряд ли удержат!
Камил невольно улыбнулся. Казалось, Милад уже весь подобрался, как охотничий пес, которому только дай задание.
– Долечись сначала. И имей в виду, будешь у меня есть хоть супы, хоть улиток, если скажу, что так полезнее будет, – Камил сощурился так, что стало понятно, лучше бы не спорить, не то выполнит угрозу. – А потом будем разбираться с бедой твоей, рано ты руки опускаешь. Ты вон какой рукастый, оказывается, не ленивый. Может, еще опомнится твоя женушка, какого упустила? – не сильно-то Камил в это верил, но улыбнулся Миладу, чтобы его подбодрить.
Тот слабо улыбнулся и кивнул головой. Было видно, что Камил просто утешает и подбадривает. Но… Милад сам виноват в том, что из-за затаенной ревности, копившейся в нем годами, все разрушил? А значит, поделом.
– Тащи свои соленья-копченья. Пировать будем! – махнул Милад рукой.
Камил вышел ненадолго.
Милад кивнул сам себе и спрятал кристалл в карман, решив, что как Камил вернется, поблагодарит за кристалл и за то, что надоумил. Воспользуется идеей колдуна. Вот только… была теперь другая проблема. Как пробраться во дворец? И увидеться с Драго. Наедине.
Глава 11
Ранним утром я вышла из дворца. Дышалось здесь легко и свежо, не сравнить с шумным городом, пропитанным выхлопными газами. Конечно, у конюшни были не такие ароматы Франции, Средневековье – оно везде Средневековье. Но я туда не подходила. А просто прохаживалась по двору, подмечая суетящиеся фигурки слуг, вслушиваясь в непривычный деревенски-простецкий говор и щебет птиц. Как вдруг услышала голос какого-то мужика, с досадой хлопнувшего себя по бедрам:
– Что тебе, жалко, что ли? Не твое то мясо, не из твоих закромов! А государь псину эту любит, расстроится, ежели сдохнет!
– Ну, не зна-аю… – протянула одна из кухонных девок.
– Знаю-не знаю! Притащи кусок, говорю! – он показал ей кулак, а она убежала на кухню.
Я нахмурилась. На Земле я работала в ветеринарной клинике. Так что не могла пройти мимо, когда страдало живое существо! Тем более вдруг мои знания пригодятся и спасут собаку! Я подошла ближе, нерешительно тронув мужчину за плечо.
– Я тут услышала, собака какая-то заболела? Я немного понимаю… э-э-э, в лекарстве. Можно посмотреть на нее?
– Да что вы, девки, понимать можете, я тут лет семь уже псарь… – он осекся, взглянув на меня. – Прости, не признал тебя, Дана… как по батюшке-то?
– Никак! Просто Дана! – приветливо улыбнулась я.
– Так ты ж это… зазноба Теодорова, как тут без уважения? – псарь подался ближе ко мне, почти заговорщицки.
– Никакая я ему не зазноба! – вспыхнула я, но обижаться не стала, говорил он беззлобно. – И нос не задираю. Так что, покажешь собачку мне? Может, смогу помочь чем-нибудь!
– Да разродилась недавно, не встает совсем. Еще и от еды-воды отказывается. Сдохнет, поди, жалко ее. Вот мяса сказал для нее чистого притащить, может, хоть чуть очухается.
Я нахмурилась, припоминая, как по учебнику, всевозможные послеродовые осложнения. Эх, чувствовала я, что быстро затоскую в этом мире по антибиотикам, дезинфекции, нормальным обезболивающим и другим прелестям цивилизации! Но чтобы настолько быстро?
Псарь повел меня куда-то на задворки. Там и находилась псарня: обнесенный новехоньким забором дворик, где резвились молодые охотничьи псы, затеяв игру. В углу, на возвышении чуть, стоял хлев, тоже добротно сколоченный. Конечно, я привыкла, чтобы собачку выгуливали на поводке и в наморднике, обрабатывали от паразитов по тетрадочке, не запаздывая ни на день, и не пропускали все необходимые прививки. Но как для дремучего Средневековья, условия здесь были неплохие: чистенько, тепленько, без сквозняков, пожалуй.