Попала...Попала! Попала!!!
Шрифт:
Что же, вполне приличное тело. Можно немного посидеть в нем, послушать последние городские сплетни.
Обычно, когда ты сидишь в таверне — ты почти никогда не сидишь один. Кто-нибудь: прелестница-мадам, собутыльник или же просто скучающий по обществу работяга — подсядет к тебе, и начнет рассказывать все, что лежит у него на душе. Порой это любопытно, порой — утомительно, а иногда, как я уже говорила, очень информативно. Примерно таким образом я как-то узнала о «минуте смены» у городской стражи. Том редком, но бесценном для меня в моем положении, моменте, когда у черного входа в замок — используемого в основном для слуг — меняли караул.
А пока я сидела в таверне, и, можно сказать, отдыхала, потому что сегодня ко мне никто не подсаживался.
Я отхлебнула немного напитка. Для виду. И поняла, что напиток и в самом деле «для виду». Вместо крепкого пива (в средневековье крепость этого напитка достигала 43 градусов) в моем стакане было что-то наподобие клюквенного компота. Да, не исключаю, что такой напиток можно заказать в таверне, но кто, о Вальтер, будет заказывать вечером клюквенный компот?
Я начала пристальнее осматривать свое тело. И поняла, почему ко мне не спешат подсаживаться.
Я была мощной, крепкой, костюм мой и вправду мог принадлежать кузнецу — их тут побаивались — но вот руки…Они были вовсе не грубыми. И без мозолей, присущих кузнецам. Мелочь, но на все меняла. Я могла быть наемником, или даже хуже…
Свет. Боль. Я иду по темному коридору замка. Теперь я — девушка. Это видно по рукам. Красивым и тонким. На мне одет плащ с капюшоном, скрывающий все мое тело, и более мне ничего не разглядеть, так как пространство, по которому я иду, слишком темный. Света от небольшого фонаря, несомого в моей руке, едва хватает на то, чтобы осветить каменную кладку передо мною. Остальное — тонет во мраке. По правде говоря, я уже точно и не знаю, где я. Коридор замка? Подземный ход? Никогда здесь не была. Это единственное, что я могу сказать наверняка.
— Ладно, — шепчу я сама себе, — Главное ведь, двигаться вперед. Так?
Но что-то внутри меня не соглашается с этой теорией. Я отчаянно хочу развернуться и уйти, но куда?
Я не знаю даже где я и кто я. За мной лишь тьма. Впереди…Я не знаю, но решаю-тки двигаться дальше.
Мои шаги эхом отдаются в глухом каменном чулке. Откуда-то сверху я слышу капли воды.
Сердце бешено колотится в груди. Почему я так боюсь? Или все же боюсь не я?
— Привет, Элен, — слышу я голос.
Это князь.
Он словно выплывает из тьмы мне навстречу.
— Элен, — бормочу я себе под нос.
Но почему я не узнала тело? Где перстень княгини?
Тем временем князь продолжает:
— Решилась пройтись, моя дорогая?
В этот самый момент я разделяю страх княгини перед мужем. Влад красив, но в глазах его сквозит жестокость. Губы его сжаты тоненькой линией, щеки впали и бледны как никогда. Мне он напоминает кровопийцу. Краем глаза я вижу, как с кончиков пальцев князя летят золотые искры. Возможно, он не врал брату, говоря, что в приступе ярости может спалить Сэн-Тубр.
— И что у тебя здесь?!
Влад резко и с огромной силой хватает меня за руку, сжимая запястье так, что мне кажется вся кровь уходит из пальцев. Но это ничего. Я молчу, плотно сжав губы. Меня убивали уже не раз, к боли мне не привыкать.
Тем временем князь сдергивает вниз мой длинный рукав, и я вижу, что к руке его жены примотан какой-то свиток.
— Ах, Элен, — шипит мне князь, — Не думал, что работу крысолова придется выполнять мне.
(-Работу крысолова? — все внутри меня переворачивается, — Неужели князь стоит за убийствами?)
Но Влад продолжает и мои догадки остаются лишь догадками:
— Никогда не думал, что моя собственная жена будет, словно крыса, доносить на меня врагу.
Тут я не выдерживаю:
— Попробуй не бросаться словами вроде «повешу тебя» в спальне! — холодно говорю я.
Глаза Влада округляются. Видимо, он не ожидал ответа от жены. По правде говоря, я тоже не помню, чтобы княгиня много говорила. Впрочем…
Я пользуюсь мгновением замешательства, и со всей силы бью Влада по голове фонарем, который все еще держу в свободной руке.
Фонарь небольшой, и достаточно легкий, но искры, огонь и его жар делают свое дело. Князь, повинуюсь инстинкту самозащиты, закрывает лицо руками, тем самым отпуская меня. Я пинаю его в живот, отталкиваю и бегу. Бегу что есть сил. По длинному, темному коридору.
— Элен! — кричит мне вдогонку Влад, — Элен! Стой!
Боковым зрением я вижу, что он зажигает какой-то свет. Факел? Еще один фонарь? Или же его собственная магия огня? Я не знаю. Я бегу, стараясь спасти жизнь княгини.
Иногда мне кажется, я совсем не управляю своей жизнью. Хотя, кого я смешу. Я и не управляю своей жизнью. Однако, в последнее время я научилась контролировать свои перемещения. Не сильно. Но все же, я могу задерживаться в ряде тел. Это трудно, и требует большой выдержки. Но я могу это. И я знаю, что я могу. Только не сегодня. Не этим вечером. Кажется, каждый раз, когда я подхожу к чему-то важному, контроль берет кто-то иной. Меня кидает от тела к телу, словно мешок между матросами на корабле. А между тем, мой дух всегда замкнут в том или ином круге событий. Вот и сейчас… Я потеряла единственную нить контроля. Одну минуту я бегу по коридору в теле княгини. Где-то неподалеку я слышу шум воды. Он близок. Я выбегаю в небольшой зал, и вижу, что дальше из него идут целых два подземных коридора.
— Демоны! — это словно в плохой игре.
Шум воды доносится справа.
— Водопады, — мелькает в моей голове, — Я выйду на водопады ведьм.
И то ждет там княгиню? Ведьма? Возможно, и все же, шанс укрыться в лесу есть.
Я пытаюсь сделать шаг в нужном направлении, но не могу. Меня выкидывает из тела.
И вот я уже стою в одном из темных переулков Сэн-Тубр. Вокруг — стоят еще восемь статных мужчин. Всесильная девятка. Я понимаю это, хоть лица всех присутствующих и скрыты капюшонами. Но на пальце моем перстень, и я научилась понимать уже многое.
Вдруг откуда-то, словно из-под земли, доносится шум. Женские вскрики; нечто, напоминающее борьбу. Стена одного из домов переулка вдруг раскрывается, и из прохода выбегает женщина. Капюшон упал с ее головы, светлые волосы — мокрые от пота — падают на лицо. Но девятка узнает ее. Это княгиня. Молчание, царящее среди этих людей, становится невыносимым, но они, кажется, наслаждаются каждой секундой. Следом за княгиней выбегает — а вернее даже вылетает — сам князь.
— Элен…, - но окрик замирает на его устах.