Попутчик
Шрифт:
— Это всего лишь овощи по-пармски с квазицыпленком. Я не понимаю, что значит «лучше».
— Жизненный опыт. Со временем поймете, — пообещал он.
Официантка принесла вино и теплое блюдо с подогретыми булочками.
— Не понимаю, чего вы ждете от меня, — сказала Теддерс.
— Давайте просто поговорим.
— Нет, Фальк, я серьезно. Если вы хотите пожаловаться, что АП предоставила вам не такой допуск, какой вам нужен, самое большее, что я могу сделать для вас, — это выслушать и сочувственно покивать.
— Наша экскурсия не имела смысла, — произнес он.
— Пожалуй.
Он ничего не ответил. Он ждал, что она скажет дальше.
— Кто-то рассказывал мне, что в давние времена английская королева была уверена, что мир пахнет свежей краской, потому что, куда бы ее величество ни приходила, бригада рабочих накануне готовилась к визиту. У нас так же, Фальк. Мы подновляем «плохие» участки, перед тем как их посетят посторонние.
Он разрезал булочку.
— Иногда это противоречит общественным интересам, — заметил он.
— Это не вам решать. Поверьте, не сегодня, и не в эту эпоху, и не в ситуациях такого размаха.
— Позвольте мне задать вот такой вопрос, — сказал он. — Хочу выяснить просто для себя. Лично вы что-то знаете и не говорите мне или вас тоже держат в неведении?
Она улыбнулась мини-версией своей постоянной компактной улыбки:
— Кому надо, тот знает, мне — не надо.
— Послушайте, я никогда не рассчитывал, что вы сможете чем-то помочь мне, — проговорил Фальк, — но, видите ли, я хочу написать о том, как все было с самого начала. Вы бы подсказывали мне, в каком направлении двигаться, давали советы, какими официальными каналами пользоваться и где можно добиться дополнительного сотрудничества, а я выполнял бы ваши рекомендации. Правда, выполнял бы. Слово в слово, как и подобает журналисту. Но — и мое пораженческое настроение тут совсем ни при чем — у меня ощущение, что это не сработает. И через месяц-два я не продвинусь ни на йоту, как бы ни старался найти неофициальный канал. Вот и подумал: попытаюсь сэкономить немного времени и приведу в движение сразу и то и другое. Чтобы двух зайцев убить.
— И?
— Если вы внезапно передумаете или вдруг ваша совесть…
Она рассмеялась.
— Или вам попадется что-то или кто-то, с чем или с кем, по вашему мнению, мне следовало бы познакомиться, не забудьте, пожалуйста, про меня. Это может быть просто общая информация. Обещаю ваше имя не упоминать. И никакой расплаты не последует.
— Это вы так говорите. Причем всегда.
— Так у вас уже есть опыт?
— Нет. Но пару раз доводилось видеть, как должностные лица из АП теряли свои посты, потому что по глупости поддерживали отношения с неблагонадежными людьми. С теми самыми, которым, как они думали, можно доверять. С теми, с кем, по их мнению, можно было расслабиться, — они же все равно ничего не записывают…
— Я не такой. Обещаю. Ничего подобного не будет.
— И не может быть, — сказала она.
— Почему?
— Эти выходные подходят к концу. И я согласилась встретиться с вами, потому что в следующую пятницу я на полгода отправляюсь в действующую боевую часть. Предписание уже на руках.
— Куда?
— Ага, сейчас скажу и покажу на карте.
— Ой, извините. Не подумал.
— Простите, вы сейчас такой грустный, будто я не оправдала ваших надежд на этот обед.
— Издеваетесь? Хотя посмотрим.
Принесли квазицыпленка.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На планете Поселение 77 он несколько месяцев жил в палатке на берегу океана, возле Бикса. Ночью океан обрушивался на прибрежную полосу, за тяжелым ударом следовало длительное шумное шипение — это волна сбегала с берега, утаскивая за собой гальку. Удары волн и их откаты обратно в океан перемежали и его работу, и его сон. Он просыпался от сигнала сэлфа — это Клиш связывалась с ним — и лежал там, слушая.
Океан разбудил его — внезапно и резко. Сон хрустнул и разбился, словно тонкая косточка, и вот Фальк уже лежит проснувшийся, с открытыми глазами, полностью осознавая, что его что-то потревожило.
Он находился за мили от того берега, в маленькой съемной квартирке на Пармингейл-стрит в Шейвертоне. Он был в городе, и от океана его отделяла огромная прибрежная полоса. Только город и ночь.
Фальк встал. Было уже далеко за полночь. Окна квартиры выходили на север, и за мягкими янтарными пятнышками городских огней ему показалось, что далеко на северо-западе он видит другой свет, более мягкий и рассеянный. Чем сильнее он вглядывался в этот свет, тем меньше видел его.
Он включил информационный ящик квартиры, но новостей не было. Тогда он заглянул в сэлф. Там сообщения были — в основном спам и пара сообщений от Клиш, к которым он пообещал себе вернуться позже. Фальк налил стакан воды. Вставать было слишком рано, а спать дальше — уже слишком поздно. Как только он включил торшер, в окно начали биться жуки.
Он отхлебнул еще глоток. Даже вода отдавала лимонным запахом «Инсект-Эсайда».
Самым разумным решением казалось снова лечь спать, но стряхнуть с себя пригрезившийся шум океана — шелест волн — не получалось. Он пролистал на сэлфе несколько последних поисков.
Какой-то небольшой информационный источник, не являвшийся отделением крупной медиакомпании и не подкрепленный официальным заявлением АП, предлагал следующий материал: несчастный случай на северо-западе Шейвертона, взрыв в районе Леттса. Подробности не сообщались.
Он подождал тридцать секунд. Внезапно его сэлф начал равномерно подавать сигналы: это поступала информация по запросам, посланным ранее. Сначала откликнулись небольшие информационные узлы, потом кратко ответили ассоциированные, а затем обрушился целый шквал сообщений от частных корреспондентов, просматривавших основные линки. Несчастный случай в Леттсе. Взрыв. Подробности не сообщаются. Неподтвержденный факт.