Попытка вторжения
Шрифт:
— Вынуждена тебя разочаровать — это всего лишь сплав меди. Золото мне как-то показывали в Тинтадже — совершенно иной оттенок.
— Жаль, — вздохнул анатом. — Поймите, я не из жадности, просто не доводилось видеть сказочный металл.
— Ну, наверняка еще выдастся такой случай. Возвращаясь к нашим, э-э, экспериментальным кустам — как думаешь, что именно ему заливали внутрь по этой оросительной системе?
— Вот тут едва ли могу помочь. Странная конструкция: капилляры исключительно тонки
— желчь, лимфа или кровь едва ли
— От теории ближе к практике. Что могли закачивать нашему покойнику?
— Не знаю. Взглянуть бы на систему в целом — что именно подсоединялось к каналам. Могу предположить, что насос подавал что-то очень легкое: живительный кислород или какой-то газообразный эликсир. Но это, конечно, глубоко бессмысленная и нелепая идея, поскольку…
— Туда хвост вставлялся, — брякнула Аша, высказывая свою личную истинно безумную версию.
Коллеги смотрели в изумлении.
— Хм, почему же именно хвост? Ты вообще-то как себя чувствуешь?
— Хреново. Но выдержу. Хвост, потому что разъемы похожи. Типа «мама-папа». Сейчас отмыли спинную систему, я вот смотрю и вижу…
— Понятно. Хотя странно. А вообще где эти хвосты?
Забытый кувшин с заспиртованными хвостами стоял у двери. Откупорили — от резкого запаха можжевелового алкоголя даже как-то полегчало. Исследователи сгрудились над столом — ланцет счистил свалявшуюся шерсть с кончика хвоста, затем анатом разрезал кожу, извлек штекер — та же латунь, короткий отвод трубки…
Катрин вставила промытый наконечник в разъем спинно-подреберной системы металлические части идеально совпали.
— Понятно, — задумчиво сказал врач. — Это оно. Но непонятно, зачем. Человеческий организм — изначально внутренне сообщающаяся система. Можно сказать замкнутая, и этот лишний, гм, сосуд…
— Сейчас-сейчас… Аша, это точно его хвост? Вы хвосты напрасно не маркировали, теперь перепутаются…
— Это его. Я же помню — у него самый облезлый. Свежие хвосты попушистей были…
Исследователи обработали оба оставшихся хвоста — разъемы оказались одинаковыми.
— Естественно, все унифицировано, — Катрин смотрела на лежащие на тряпочке хвостовые разъемы, похожие на детали какой-то электрической цепи. Или сантехнической?
— И что это доказывает? — осведомился лекарь.
— Вероятно, это не замкнутая индивидуальная система. Они соединялись последовательно. Поротно или повзводно, хрен его знает.
— Зачем?!
— Ну, в армейской жизни чувство единого хвоста немаловажно. Общность мысли и тела, боевой семейственности и братства по оружию. Но, думаю, они просто подзаряжали друг друга.
— Да это бред какой-то!? — не выдержала Аша. — Они же не аккумуляторы, а живые люди. Чем им подзаряжаться?!
— Идиотизмом. Ты не ори. Они же не сами это придумали. Есть где-то остроумные изобретатели.
— Да это вообще херня какая-то… — пролепетала Аша. — Не могут до такого скотства ученые дойти. Богохульная и противоестественная идея.
— Угу, — Катрин начала снимать фартук. — От людей до хвостачей полшага и один штекер.
— Теорию я в принципе понял, хотя терминология у вас странная, — задумчиво признал лекарь. — Предупреждать о том, что я должен держать язык за зубами, вовсе не обязательно. Профессия обязывает, да и с Гильдией городской стражи сотрудничаю не первый год. Леди Катрин, осмелюсь попросить о встрече для обсуждения данной проблемы. Естественно, после того, как вы уладите все срочные проблемы с хвостачами. Уделите мне немного времени?
— Всегда готова поболтать с толковым специалистом. Но когда удастся, кто его знает, сам понимаешь.
— Это-то я понимаю, — анатом принялся собирать инструменты…
Потом сидели на лавке у крайних могил. Костя осторожно предложил снять усталость и, если кому угодно, перекусить. Аша твердо знала, что кусок в горло не полезет, но после глотка местного крепкого сливового ширитти заметно полегчало.
— Помянем бедолагу, — сказала Леди, ритуально плеснула из кружки на землю, кивнула соседним могилам: — Вам, упокоенные, тоже лежать мирно.
— Сразу видно понимающего человека, — одобрил кладбищенский сторож.
Все вдумчиво хлебнули, Аша машинально потянулась за ломтиком колбасы.
— Уложим покойного в приличном месте, — пообещал сторож. — И сухо, и не шумно, и компания подходящая.
— Это в углу, где девица самозарезавшаяся и братья-грабители? — догадался стражник, приноравливаясь, как куснуть огромный бутерброд.
— Там. Может, и не благородные люди лежат, но с судьбой, — вздохнул сторож.
— Да, девицу я осматривал, — анатом покачал головой. — Редкого упорства была покойная. Его б, то упорство, да в жизненных целях.
— Боги вполне способны человека и по ложной дорожке послать, пойди, угадай, — Леди кивнула Косте, тот взялся за кувшин. — Еще по чуть-чуть и пойдем.
Но выпить толком не успели: за оградой простучали копыта, всадник окликнул Леди. Через миг отбыли, мелькнули за забором — посыльный привел запасную лошадь — опять что-то очень срочное.
— У нас тут все ж поспокойнее, — справедливо заметил сторож.
Супруги неспешно шли по улочке. Даша раздумывала о жизненной несправедливости и о том, как там дела с обедом.