Попытка вторжения
Шрифт:
Прямоугольная конструкция на запястьях теперь держалась относительно свободно. Катрин проделала старый фокус — продела «ноги сквозь руки» — скованные конечности оказались спереди, хоть какая-то польза будет, если к пальцам чувствительность вернется. Оборотниха гимнастическое представление одобрила как чрезвычайно занимательное.
— Что делать будем? — Лоуд разглядывала пневмо-пистолет.
— Если так вертеть будешь, может, и не придется ничего делать.
— Нет, а как он стреляет-то?
— Оставь, его, видимо, заряжать нужно. Насосом.
—
— А тот не насосом. Хочешь поиграться?
— Не, воняет и уши закладывает. У нас, коки-тэно, слух хороший, к чему рисковать-то.
— Очень верное решение. Разовьем успех мозгового штурма. Есть мнение, что нужно продержаться на занятых позициях и послать гонцов для ускорения процесса прибытия подкрепления. Здесь, видимо, штаб, арсенал и узел связи, удерживая его, мы заметно ослабим боевой потенциал противника.
— Умно. Нет, даже мудро, чтоб мне пополам провалиться. Сейчас сбегаю к Уксу, он мне растолкует, о чем ты толкуешь.
— Не кудхай, половину-то ты определенно поняла. Для тех, кто в тине: я запираюсь здесь, вы рысите к войску и пинками гоните армию сюда. Пока меня не выковыряли.
— Хвала Логосу и прочим небесным вонючкам, так гораздо понятнее. Но как ты тут собираешься сидеть? Ладно, дверь еще запрется, но окошек и ходов тут прорва. В том конце нора вглубь скалы идет, там дальше пещеры и карнизы, красноспинные ющецы по ним к мастерским шныряют — я снаружи их на мостках видела.
— У окошек здесь что стоит?
— Тренога с трубками, котлом и прочей ублёвостью. Почем мне знать, что это такое?
— Странно, мне казалось, вы видели бой с катером.
— У нас свой бой имелся. Так это тот «фигов шаромет»?
— Если раскочегарить, то шаромет и будет.
— Чего сделать?
— Котел растопить, пар скопить.
Лоуд с уважением оглядела обе установки:
— Ого, интересная штуковина. Нужно поглядеть, как оно расшмондиться.
— Да нафига тебе? Пулемет все равно в мешок не влезет. Приватизируй сувениры покомпактнее.
Оборотень заулыбалась:
— Мой мешок покою не дает? Сами в спешке, как блохи, живете, памяти не держите, и коки-тэно так же суетливо скакать должны, да?
Катрин подумала, что добродушная улыбка оборотничихе совершенно не к лицу. Артисты-маньяки как весьма талантливые исполнители, имеют право на мелкие слабости, вроде собирания сувениров.
— Извини. Про мешок — это так, к слову. Я и сама памятные вещицы ценю. День нервный, дергаюсь, да и руки болят. Болтаю всякую хрень, не бери в голову.
Лоуд посмотрела на опухшие ладони главной шпионки:
— Э, только тебя в шмонду собралась послать, так, раз, и извинения. Ладно, если без закудханья — одна ты, да в наручниках, только сквернословить способна. Нужно их снять, а уж потом подыхай в свое удовольствие.
— Вообще-то, у Мина отмычки есть. И в мешке инструмент, — пробормотала Катрин.
— Так чего зря подзаглотничать? Сейчас я карлику под зад дам — живо прискачет.
— Сюда-то
— Так, а чего сюда шли? Хвостачей украдкой нюхать? В тишине лучше дома сидеть. Давай сочиним настоящий план. А то заболтались, как ющецы дристливые над канавой пристроившиеся.
План сочинился живо — коки-тэно схватывала на лету, чувствовался большой опыт диверсионной и иной пакостной деятельности.
Лоуд потыкала ногой дохлого сержанта, запоминая мелкие подробности облика покойника, приняла должный-улучшенный облик и враскачку пошла к двери:
— Сейчас все устроим. Ты тут время не теряй, машины осмотри. Вдруг что поправить нужно. Как окошки, говоришь, называются?
— Амбразуры.
— Элегантно. Значит, пусть все тут тарахтит. Буду смотреть.
Проверяя замок на двери — достаточно простое устройство, запитанное от небольшого аккумулятора, — Катрин подумала, что более неадекватного связного у нее еще не было. Совершенно трахнутая на всю голову баба. В смысле, умалишенная даркша-коки-тэно. Да нет, баба и есть баба. Только психопатка и ненормальная.
Глава шестая
Большой шухер
…Если в себя не втягивать, то горло меньше дерет. С осторожностью попыхивая трубкой, Лоуд спускалась по неудобным ступенькам и раздумывала о том, что Светлоледи — удивительно пришмонденая баба. Насквозь подзаглотная, а уж в остальном — ни в какие ворота. Но образованная, этого не отнять. Пожалуй, будет поученее Укса. Вот «шухер» — очень правильное слово. Когда начинается веселье, так именно, он, шухер, и случается.
Лоуд спустилась к подножью, гаркнула на хвостача с тачкой, — тот поднапрягся, покатил быстрее. Надо бы приставить сюда десяток лентяев, чтоб ступеньки ровняли. Хотя, что они успеют? Да и какие-то «наряды-работы» у них расписаны, краснокамзольники выдают — нет, с этими бумажками вообще запутаешься.
Во вражеском лагере коки-тэно ориентировалась свободно — успела дважды обогнуть, прежде чем водоноса подрезала и к главным красночам поднялась. Забавно там вышло, хотя когда бабахнуло, чуть не обоссалась. От неожиданности, естественно. Да, вот этак что-то новенькое, небывалое и узнаешь…
Следовало поторапливаться — завыл, довольно красиво и переливчато, сигнальный рог, хвостачи вдруг засобирались, складывая инструменты и спешно строясь десятками. Лоуд деловито шагала мимо, пускала дым — припёрки поглядывали с завистью. Видимо, трубка была штуковиной, достойной большого уважения. Оборотень и сама начинала думать, что в этом дыме что-то есть, хотя во рту горько и пить хочется.
Клетка со зверьком-шпионом стояла на прежнем месте — за штабелями бревен, подальше от лентяев-строителей — этим только дай повод глазеть и не работать. Вокруг клетки вышагивал часовой с длинным копьем в руках. Босые пятки отбивали такт по вытоптанной земле, выпущенный в прореху портков хвост сурово хлестал по ногам. Видать, опытный служака.