Пора Познакомиться. Книга 2. Молодость
Шрифт:
Но там оказался сначала холл, а оттуда уже проход на кухню. С одной стороны холла была дверь. Мы подошли к ней и позвонили. Послышался тихий гул, потом дверь открылась. Её открыл мужчина изнутри.
За дверью оказался лифт и мы вошли в него. Мужчина был в униформе, служащий, как я поняла. Он закрыл дверь, через которую мы вошли и вторую дверь, непосредственно самого лифта, двустворчатую, нажал кнопку и мы поехали...вниз.
Лифт остановился быстро и мы вышли.
Мы оказались в большом коридоре, мягко освещённом
Двигаясь по коридору оказались в большом холле. Здесь в углу расположен бар с напитками, конфетами и различными сортами сигарет.
Кругом стояли мягкие кресла тоже с красной обивкой и журнальные столики. На столиках лежали довольно объёмистые в бархатной обложке то ли книги, то ли альбомы.
Юрий Георгиевич предложил нам присесть, сам направился к бару и вернулся с бокалами, бутылкой вина и бутылкой сока.
– Ну, вот ребятки извольте посмотреть эти прейскуранты,-проговорил он показывая на альбомы.
Алик взял один альбом в руки и открыл. Там было фото очень красивой дамы, далеко не девочки, а вполне приличной лет около тридцати. Рядом шло описание рост, вес, имя, предпочтения,я не сразу поняла что это, и цена за час.
Мы листали альбом и на каждой странице были фото разных дам, как я поняла имена были вымышленные.
Юрий Георгиевич тихим голосом объяснял нам, что мы находимся в самом настоящем закрытом публичном заведении,а эти дамы в дневное время вполне себе приличные, работающие в различных учреждениях, довольно хорошо образованные женщины, а здесь заведение для иностранцев и высокопоставленных работников нашего правительства.
Можете себе представить, в каком я была шоковом состоянии от такого открытия.
– Но это детки ещё не всё. Я вам покажу и другое, надеюсь, Верочка, вы не будете, где не надо делиться увиденным?-обратился он ко мне.
– Нет, конечно-чуть дрожащим голосом ответила я.-Ну и отлично.
И он повёл нас дальше." Кстати, -сказал он ,указывая на двери, -там номера. Объяснять мне, что такое номера не понадобилось, книги читала.
А далее он показал нам Казино. Там было человек 15 народу, все отрешённые, погружённые в свои дела, и было очень тихо, только негромкие возгласы крупье звучали иногда,а я во все глаза смотрела, поражаясь. Мне казалось, что я сплю, этого не может быть. Такое в центре Москвы.
Видимо всё это было написано у меня на лице слишком ясно, так как Юрий Георгиевич сказал-А как же Верочка, вы думали, иностранцы привыкли так жить. Это их обычные развлечения, вот чтобы они не скучали, для них и созданы этакие островки капитализма.
Никогда не думала, что подобные вопросы являются тоже своего рода политикой, но мы жили о многом не зная, не задумываясь и порой не подозревая, как разительно отличается жизнь обществ разного типа. Впрочем и сейчас большинство народа находится в том же слепом неведении.
Это
Юрий Георгиевич предложил нам попробовать сыграть, но мы с Аликом дружно отказались. Потом тем же путём возвратились в зал и поехали в гости к своему новому знакомому.
Жил Юрий Георгиевич на Горького. В их доме внизу был какой-то магазин, сейчас не вспомню,но не продуктовый, точно.
Окна его квартиры выходили во двор. Сама квартира находилась в угловом подъезде, на третьем этаже.
Лестницы там крутые и гулкие, это мне запомнилось. Квартиры тоже по две на этаже. В общем и целом квартира была схожа с квартирой Алика по планировке. Да и по отделке потолков лепниной тоже. А в остальном полностью различалась.
В кухне я не была, поэтому ничего сказать не могу, в ванной тоже, только в туалете и комнате. В туалете у него была раковина, чего не было у Алика, у них раковина была в ванной, а здесь и там и там наверное.
Зеркало было большое, во всю дверь, на ней и укреплённое. Зачем не знаю. Унитаз за занавеской, а возле раковины шкафчик с принадлежностями для туалета и вешалка для полотенец. Их висело целых три.
Да забыла сказать о главном, о входной двери, обитой кожей, а не кожзаменителем. На ней не было номера квартиры и фамилии владельца. На ней стояло только латинское " H G" затейливо выписанное вензелями на латунной табличке. И более ничего.
В комнате мебели немного. Большая угловая софа ближе к окну, перед ней высокий явно старинный шкаф, отделанный резьбой, тёмного дерева. По другой стене письменный стол с большой тоже старинной настольной лампой, над столом полка с книгами. Ближе к двери книжные стеллажи, со множеством томов в старинных переплётах. А на полке над столом, книги по юриспруденции.
Прямо между двумя окнами камин, самый настоящий. А перед ним, практически на полкомнаты громадная натуральная леопардовая шкура. Сбоку от камина журнальный столик и два кресла с высокими спинками, тоже резные с обивкой декоративными гвоздиками. Как я поняла, тоже очень старые и торшер. Этот новый, модный, но смотрелся в данной обстановке неплохо.
Я смотрела на шкуру видимо широко раскрытыми глазами, так как Юрий Георгиевич, рассмеявшись сказал,-"на ней можно и поваляться". Стыдно сказать, но я так и сделала.
Я зарылась руками в мех и гладила его.
Потом он дал мне журналы. Это были журналы на английском, читать их я не могла, но могла смотреть иллюстрации, а они были красивыми, там было много рекламы, которую я тоже никогда не видела и всё было интересно и внове.
А они с Аликом устроились на креслах, потягивали коньяк, который был вынут из бара над камином и разговаривали. Я не прислушивалась, но в какой-то момент несколько фраз дошли до моего сознания.