Порченная кровь

Лонг Натан

— И как зовут лордов, которым он отнес письма?

— Имен не расслышал, но могу тебе показать, где это.

— Хорошо. Франка?

— Кухонная девчонка и камеристка леди вместе ходили на рынок, к портному, к свечнику и в лавку сладостей, а потом вернулись. Говорили только с торговцами.

Райнер рассмеялся.

— Гори весь город огнем, но миледи получит свои сладости. А ты, мастер-тень?

Дитер вытянул ноги на декоративном столике.

— Ну, я вошел-таки внутрь. Залез на крышу, потом спустился в слуховое окно. Можно сказать, видел все, с

чердака до подвала. — Он ухмыльнулся. — Три раза прошмыгнул на цыпочках за спиной у графини. Камня там нет. И Родика с его людьми тоже. Она одна, не считая слуг и охраны. — Он покривился. — И крыс. В погребе не помешали бы ловушки.

— Капитан, — просиял Халс, — какой шанс! Мы можем...

Райнер покачал головой:

— Нет. Мы не посмеем. По крайней мере, пока камень не найден.

— Мы можем прижать ее, — холодно сказала Франка. — А потом убить. Она и не такого заслуживает.

— Ну да, — сказал Райнер, — но свобода так близка, что меня не волнует перспектива пытать и убить какую-то жену графининого кузена. Все равно как если бы Манфред освободил нас от яда — и тут же сдал палачу за преступления, совершенные на службе у него же.

— Но, капитан... — начал было Павел, но его прервали голоса в коридоре.

— Стой по ветру, чтоб тебя, — орал Август, — от тебя несет, как от лежанки нищего.

— Сам бы был такой, — стенал Румпольт, — если бы я толкнул тебя.

Дверь распахнулась, и влетел Йерген с каким-то странным выражением обычно невозмутимого лица. За ним следовали Август и Румпольт. Молодой стрелок-аркебузир был весь в чем-то мокром и буром, в комнате тут же завоняло испражнениями. Они закашлялись, прикрывая лица.

— Что это, во имя Зигмара? — прокашлял Райнер.

— Глупый малец свалился в канализацию, — с хохотом ответил Август.

— Ты меня толкнул! — взвыл Румпольт.

— Я тебя поймать пытался, дурень!

— Да заткнитесь вы оба! — заорал Райнер и встал. — Румпольт, марш отмываться у желоба! Мать вашу, и надо ж было сюда припереться!

— Так я же знал, что он соврет про...

— Плевать! Иди, и все тут! — прикрикнул на него Райнер. — Бегом.

Румпольт обиженно скривился и поспешил прочь.

Герт поморщился.

— Ох, смерть Зигмара, он тут наследил!

— Пошли, — сказал Райнер, — перебазируемся в гостиную. Я это убирать не намерен.

Когда они устроились за овальным обеденным столом двумя этажами ниже, Райнер обратился к Августу:

— Ну, что там внизу?

Август покачал головой.

— Ничего. Никаких тайных ходов в дом. Никаких подвалов и крипт. Мы даже проверили канал — этот дурень шмякнулся туда и лично убедился. Ничего не нашел...

Все немного развеселились.

— Я тоже не нашел внутри потайных дверей, — подтвердил Дитер.

Райнер вздохнул.

— Чтоб ее, эту женщину. Где она его спрятала? Придется проверить лордов с письмами, хотя сомневаюсь, что она проявила бы такую неосмотрительность.

— Думаешь, это она, а не ее муж? — усомнился Дариус. — Мне он показался ушлым типом.

Райнер улыбнулся.

— Ты не

знаешь леди Магду так, как знают ее некоторые из нас. Она стоит десяти Родиков. Вообще-то это ей надо сказать спасибо за то, что мы под властью Манфреда. Если бы она не разожгла амбиции его младшего брата Альбрехта, он бы не послал нас за этим треклятым знаменем и мы бы не были вынуждены искать защиты у графа.

— А графу было бы не управиться с братцем, не отрави он нас, — с горечью заметила Франка.

Халс сплюнул через плечо.

— Знал я, что она стерва, еще до той стычки в монастыре.

— Неправда! — сказал Павел. — Иначе мы бы всю дорогу слушали, как ты об этом трезвонишь! Тебя провели, как и остальных...

— Монастырь! — воскликнул Райнер, прерывая его. — Зигмар тебя благослови, копейщик! Монастырь Шалльи!

Все повернулись и растерянно посмотрели на него.

Райнер откинулся на стуле.

— Видимо, леди Магда не говорила никому в Талабхейме, что некогда была послушницей Шалльи. Она больше не носит орденские одеяния, даже ожерелье с голубиным крылом. Никто бы не заподозрил ее хоть в каком-то отношении к религии. Никто, кроме нас. — Он повернулся к Августу. — Кольбейн, это твой город. Где тут храм Шалльи?

Август нахмурился.

— Гм, в Городе Богов есть большой храм и что-то типа лечебницы, и еще миссия в Таллоу. Больше не знаю.

Райнер кивнул.

— Так... И этот район пострадал, верно? Значит, большой храм. — Он встал. — Идем. Поговорим с сестрами, пока никто больше не знает и пока за нами не увязался весь Талабхейм.

Остальные встали, скрипя стульями, и направились к дверям, и тут появился запыхавшийся Румпольт. Он был весь мокрый, с обуви стекала вода.

— Куда вы? От меня прячетесь, да?

— Осел ты, Румпольт, — сказал Райнер. — Разворачивайся, пошли.

Тот пропустил остальных.

— И нечего надо мной смеяться, — пробормотал он.

Черные сердца спешили по заброшенным проспектам Города Богов: мимо храмов и святилищ Таала, Зигмара, Мирмидии и Ульрика, потом по мраморной лестнице храма Шалльи — скромного низкого белокаменного здания, почти незаметного в нависающей тени сверкающей мраморной лечебницы. Они пробежали под распахнутыми каменными крыльями голубки над входом в прохладное помещение. Но в храме Владычицы Милосердия более не чувствовалось обычного покоя. Сестры в серых одеяниях носились туда-сюда, из коридоров за главной часовней доносились стоны.

К ним подбежала настоятельница храма, платок дрожал у нее на голове — от волнения.

— Слава Шаллье, вы пришли! Они одолели нашу охрану и врываются в... — Она помолчала. — Но вы же не городская стража! Я послала сестру Кирстен...

— Мы не стража, матушка, — ответил Райнер, — но мы поможем. Кто на вас напал?

— Люди в капюшонах. — Аббатиса указала на дверь в левой стене. — Они пришли через отверстие в полу катакомб и прямо сейчас врываются в подвалы.

— Дожидайтесь стражи здесь, — сказал Райнер. — Посмотрим, что мы сможем сделать.