Порченная кровь

Лонг Натан

Райнер был не в состоянии поддерживать разговор. Он с трудом открыл глаза.

— Не сейчас, милорд.

— Что? Ты мне обещал! — Манфред пнул Райнера по ноге. — Проснись, чтоб тебя! Я сделал как ты просил. Где книга?

Райнер дернулся, у него все тело и так было словно сплошная рана.

— Я сказал, что верну книгу, когда яд извлекут. Но его действительно извлекли? Вы нас не обманули?

— Да ты рехнулся! — заорал Манфред. — Думаешь, я зайду так далеко, чтобы одурачить тебя?

— Я читал ваш дневник, милорд, — сказал

Райнер, — вы заходили и дальше, и ради куда меньшего выигрыша. Мне нужны доказательства.

— Какие доказательства тебе нужны? Хочешь, чтобы я поклялся именем Зигмара? Чтобы маг Хандфорт принес присягу?

— Я хочу, чтобы нас осмотрел лорд Теклис.

— Пес! — воскликнул Манфред. — Ты не можешь беспокоить столь высокую особу по такой ничтожной причине. Я отказываюсь!

Райнер пожал плечами.

— Тогда убей нас и готовься: тебя повесят, когда книга найдется.

Манфред воззрился на него, потом со злобными проклятьями заколотил по потолку кареты.

— Клугер, разворачивай. Вези нас в резиденцию лорда Теклиса.

— И как произошло отравление? — спросил Теклис. Эльф покоился на кровати в белой солнечной комнате в доме, который Карл-Франц предоставил ему в Альтдорфе. Он был еще слаб, но выглядел лучше, чем когда Райнер паковал его сундуки.

— Это был темный эльф, милорд. — Райнер с усмешкой покосился на Манфреда. Они сидели рядом с магом, а остальные Черные сердца смущенно толпились в дверях. — С помощью яда он хотел заставить нас исполнять его волю.

Райнер распахнул рубашку, и стали видны порезы, еще толком не зажившие.

— Он сказал, что так сможет узнать, если мы его предадим, и отравит нас на расстоянии. Он обещал дать противоядие, когда мы принесем ему камень, но солгал.

— Мой маг Хандфорт пытался извлечь яд, — добавил Манфред. — Но я так люблю своих людей, что пришел просить вас подтвердить, что у него получилось.

Теклис, не обращая на него внимания, разглядывал шрамы Райнера.

— Жаль, что сейчас я слишком слаб и не смогу убрать это. Возможно, чуть позже. Дай руку.

Райнер протянул руку. Эльф взял ее и сделал над ней круг своей левой рукой. Райнер напрягся, но больно не было.

Вскоре Теклис поднял глаза.

— Яда нет. Пусть подойдут остальные.

Один за другим Черные сердца подходили к Теклису, протягивая руки. Наконец он лег, совершенно истощенный.

— Они свободны от яда.

Вальденхейм взглянул на Райнера.

— Ты удовлетворен?

— Да, благодарю вас, милорд.

Манфред встал.

— А теперь отдай мне книгу.

— Минутку, милорд. Лорд Теклис, прошу прощения.

Манфред схватился за кинжал, ожидая предательства.

Теклис открыл глаза.

— Я устал, человек. Что случилось?

Райнер поклонился.

— Простите, господин, но когда я упаковывал ваш багаж в Талабхейме, то случайно положил одну из книг лорда Манфреда вместе с вашими. Могу ли я ее забрать?

—

Конечно. — Теклис закрыл глаза. — А теперь оставьте меня, пожалуйста.

Райнер повернулся к книжным полкам Теклиса. Там были две стопки книг, все еще связанные бечевкой. Райнер срезал бечевку с одной и достал тонкий томик в кожаном переплете.

— Вот он, милорд.

Манфред ловил ртом воздух, словно рыба, вытащенная из воды.

— Но... Но ее могли найти. Она...

— Могли, милорд. Но ведь не нашли же. Идем?

Выйти из дверей — что может быть проще и обыденнее? Но когда он вышел из дверей особняка Манфреда вместе с Франкой, Павлом, Халсом, Йергеном, Августом и Дитером, Райнеру казалось, что это поважнее коронации нового императора. Ему хотелось выйти отсюда уже больше года. Сердце колотилось, словно барабан. Он был готов прыгать от радости. Он вдыхал запахи Альтдорфа, кухонь и мочи, гнилой травы, дешевых духов, колбасы и — думал, что в жизни не знал такого пьянящего аромата. Он улыбался до ушей. За ними не присматривали. У них не было миссии, не было поводка, они были свободны. Они могли шагать куда захотят. И Райнер точно знал, куда именно.

— В «Грифон», ребята! Я угощаю!

Все ликовали. Даже Йерген улыбался. Они свернули на мощеную улицу, с заплечными мешками и непривычной легкостью в каждом шаге.

Через полчаса они устроились за угловым столиком у очага под закопченными балками «Грифона». В руках у них были пивные кружки, на блюде лежал жареный гусь с хрустящей корочкой.

Павел поднял кружку.

— Тост! — начал он, но Райнер замахал руками:

— Подожди! Надо сделать еще кое-что.

Остальные смотрели, как он потянулся в карман и вытащил свернутую полоску кожи. Он развернул ее и вынул амулет со своим именем, потом раздал другие.

— Я уверен, что Теклис не солгал, и все равно хочу убедиться.

Он повернулся к очагу, и хотя знал, что никакого риска нет, все равно потребовалось немало смелости, чтобы бросить флакон в пламя. Хлопок, шипение — и все! Райнер вздохнул. Остальные тоже — и друг за другом торжественно предали амулеты огню.

— А теперь давай тост, пикинер! — велел Райнер.

Павел широко улыбнулся и встал.

— Нет тоста лучше, чем тот, что когда-то сказал наш немногословный брат. — Он кивнул на Йергена и поднял кружку. — За свободу!

— За свободу! — хором воскликнули остальные и залпом осушили кружки.

— Трактирщик! — заорал Халс над головами товарищей. — Тащи-ка весь бочонок! Мы нагуливали эту жажду целый год!

Несколько часов спустя, когда Павел, Халс и Август достигли кондиции, в которой могли разве что орать строевые песни и вызывать всех подряд помериться силами, Райнер шепнул на ухо Франке:

— У нас есть неоконченное дело. Пойдем-ка наверх.

Франка нерешительно поглядела на него и кивнула.