Порочные боссы

Майер Жасмин

— Значит, у нас будет только одна ночь с Авророй... Верно, Джо? — тихо спросил Кристофер. — Ей ведь не зачем путаться с такими извращенцами, как мы?

— Она слишком правильная для всего этого, ты знаешь.

— А после того, как все случится... Мы расскажем ей правду о ночи в «Четырех Сезонах»?

Джонатан пожал плечами, глядя на темную парковку.

— А надо ли? — спросил он. — Думаешь, сама согласится на тройничок, если перестанет думать, что мы купили ее девственность?

Джо завел мотор и предостерегающе посмотрел на брата.

— И не думай рассказывать ей об этом

прежде, чем мы уложим ее в постель, Крис. Ложь даст нам хотя бы одну ночь. А правда лишит и этого.

— А что если нам просто оставить ее в покое, Джо? Дать хорошую должность, а самим увлечься... Да хотя бы той же Дорой! Ты видел ее третий размер?

— Сам-то веришь в то, что говоришь? — невесело хмыкнул Джонатан. — У тебя стоит только на одну женщину. Как и у меня. И это не Дора с третьим размером, иначе именно ее мы трахнули бы сегодня на том столе в архиве.

Дорогой Джонатан был снова, черт возьми, прав.

Как обычно.

Кристофер умел отшучиваться, язвить и оборачивать даже самую невинную фразу таким образом, чтобы двусмысленность в ней зашкаливала, как радиация в зоне отчуждения.

И только Джонатан Харди говорил, как в суде на допросе: правду и только правду. Какой бы жестокой она ни была.

Байк взревел, и Джонатан опустил забрало. Разговор был окончен. После он умчался в ночь, ни капли не похожий на того собранного и сурового босса, каким бывал днем.

Джо успел переодеться после рабочего дня. Он всегда делал это, когда собирался колесить всю ночь. А сегодня он без сомнения будет гонять, как сумасшедший, надеясь, что скорость поможет ему избавиться от навязчивых мыслей и сумасшедшего желания.

Кристофер в конце рабочего дня все еще оставался в костюме, разве что без галстука. Этот кусок шелка остался на глазах Авроры, которая тяжело и глубоко дышала после пережитых оргазмов, пока они с братом приводили в порядок ее одежду.

Оба в этот момент мечтали об обратном: не одеть, а сорвать с нее все, что было. Не уйти, а остаться и довести дело до логического конца.

Когда еще было, чтобы они вот так уходили от женщины, едва сдерживаясь от желания? Пожалуй, никогда. Если они хотели, они получали это.

А еще их никогда не волновали чувства женщин, которые те испытывали после ночи с ними. Стыд, ревность, обиду? Коктейли из их чувств были разнообразными, одно было точно — Харди редко спали с одной и той же женщиной больше одного раза.

Хотя бы потому что желающих переспать с ними было куда больше, чем можно было представить.

В полумраке, тишине и одиночестве Кристофер дошел до красного «Шевроле- Камаро». Сел в машину, сбросив пиджак на соседнее сидение. Поправил штаны в паху.

Член стоял, как монумент Вашингтону на Капитолийском холме.

И как быть с этим обелиском в штанах?

Ладно, у Кристофера будет целый уикенд, чтобы остыть.

Сейчас никак не выйдет. Он снова облизал губы, чувствуя, как крепнет ураганное желание. Главное все эти два дня держаться подальше от Авроры, как и просил его Джонатан.

Может быть, даже уехать на другой конец города. Чтобы не целовать, не касаться, не думать о большем.

Кристофер побарабанил пальцами по рулю.

Уехать-то он уедет, но если они вдруг, вот чисто случайно, неожиданно встретятся, совсем как в парке... В чем тогда будет его вина?

Кристофер не сдержал улыбки.

С визгом шин машина резко сорвалась с места, и он умчался в ночь.

Глава 14. Розовые очки невинности

Отложив миску с банановым пюре, Мери потянулась за пачкой какао. Через плечо непонимающе покосилась на Аврору.

– То есть, давай проясним. Они оба тебя поцеловали... Так поцеловали, что ты аж два раза успела испытать оргазм... А потом они ушли. Вот просто взяли и ушли, я правильно тебя поняла?

– Да, - почти беззвучно отозвалась Аврора.

Мери добавила в тесто для маффинов какао, быстро перемешала и сказала:

– Нет, ну с одной стороны логично, что они ушли. Неправильно делать это в первый раз на офисном столе... Но с другой это просто возмутительно. Они оставили тебя одну! А я видела, в каком невменяемом состоянии ты пришла вчера...

Аврора пожала плечами.

– У меня на глазах была повязка. Им пришлось бы посадить меня в такси с завязанными глазами, чтобы все осталось в тайне...

– Знаю, но все равно. Джентльмены не бросают леди после двух оргазмов в пыльном архиве. Почему они все-таки ушли, Рори?

– Не хотели давить на меня?

Мери с задумчивым видом стала разливать тесто для маффинов по формочкам.

– А ты точно не была знакома с ними раньше?

Аврора вспыхнула и опустила лицо ниже, закрывая его волосами.

– Да где бы я могла встретить таких богатых и красивых мужчин раньше? В фудкорте кампуса? Университетской библиотеке?

– Просто понимаешь, ты говоришь, что они не в курсе о твоей девственности, но все их действия как раз таки говорят об обратном. Они знают, что ты ни с кем не спала до них. Поэтому не спешат и правильно готовят тебя. Показывают, что секс это не только боль, которую нужно будет потерпеть. Это раз. Во-вторых, они настойчиво добиваются своего, хотя, буду честна, Рори, все эти танцы с бубном нужны не им, а только тебе. Им достаточно только поманить и женщины выстроятся в очередь. И в-третьих, если бы им нужен был только секс, Рори, они получили бы его в первый же вечер. Я даже немного завидую тому, насколько хорошо они... кхм... целуются, как ты выразилась. И я так понимаю, что им быстро удалось бы уговорить тебя на продолжение. Но продолжение не последовало. И вот это нетипичное мужское поведение, уж поверь мне. Поэтому и спрашиваю, может быть, есть что-то, чего я не знаю?

Подруга захлопнула духовку и посмотрела на Рори. Аврора с особым рвением стала отмывала чашу блендера от бананового пюре.

– Я обо всем рассказала тебе, - ответила она.

– Что ж...Тогда поздравляю тебя. Все-таки это должно было случиться. Не могла же хорошая девочка Рори постоянно бегать от плохих мальчиков. Все, набегалась. Теперь расскажи, ну, и кто из них понравился тебе больше?

Еще один неожиданно сложный вопрос. Хотя казалось бы - не могут двое нравиться одинаково. Всегда из двух людей отдаешь предпочтение кому-то одному.