Порода убийц
Шрифт:
Он замолчал и уронил голову на ладони, потом провел ими по лысине, как будто пытаясь пригладить несуществующие волосы.
– Я чуть не намочил штаны, – продолжал он. – Мне не стыдно в этом признаться, мистер Паркер. Я не тот человек, которого просто напугать, и много раз сталкивался со смертью, но его взгляд, ощущение его рук на теле, его ногтей... это было выше моих сил.
Он вытащил меня из багажника – он силен, очень силен – и потащил по земле. Мы находились в темном лесу, а над верхушками деревьев виднелись очертания высокого строения. Дверь открылась, и он втащил меня в помещение с двумя комнатами. В первой стоял стол со стульями, больше ничего, а деревянный пол покрывали пятна засохшей
Магазин вокруг нас отошел на второй план, шум улицы затих, а солнечный свет потускнел. Сейчас существовали лишь голос Мики Шайна, затхлый запах старой лачуги и дыхание мистера Падда, который сидел на ободке унитаза и открывал крышку своего ящика.
– В коробке лежали стеклянные сосуды, большие и маленькие. Он достал один и поднес ее ко мне. Этот был узким, с маленькими дырочками на крышке, а внутри я увидел паука. Ненавижу пауков. Всегда ненавидел, еще с детства. Там сидел маленький коричневый паук, но мне, лежащему в ванне и вдыхающему запах собственного пота и страха, он показался восьмилапым монстром. Мистер Падд, ничего не сказав, встряхнул склянку, открутил крышку и высыпал содержимое мне на грудь. Я пытался стряхнуть его, но он зацепился за волоски на моем теле и, мне показалось, укусил меня. Брякнуло стекло, и следующий паук упал рядом с первым, а потом и третий. Собственные крики я слышал как бы со стороны, словно их издавал не я. Всем, о чем я мог думать, были пауки.
Потом мистер Падд щелкнул пальцами и привлек мое внимание. Он доставал емкости из коробки и держал их передо мной, чтобы я видел что внутри. В одной к донышку прижимался тарантул. В другой под лист залезла «черная вдова». В третьей подергивал хвостом скорпион. Он наклонился вперед и прошептал мне на ухо: «Кого же вы выберете, мистер Шайнберг?» Но он не выпустил их. Вместо этого он убрал склянки обратно в коробку и достал из внутреннего кармана конверт. В конверте лежали фотографии: моя бывшая жена, сын, дочери и маленькая внучка. Это были черно-белые фотографии, сделанные на улице. Он показал мне каждую по разу и убрал их обратно.
«Вы станете предупреждением, мистер Шайнберг, – сказал он. – Предупреждением для тех, кто думает, что может подзаработать на мне. Может быть, вы сегодня выживете, а может, и нет. Если да, то возвращайтесь в свой цветочный магазин и забудьте обо мне, тогда я не трону вашу семью. Но если вы захотите снова найти меня, то эта милая малышка – кажется, ее назвали Синтия, не так ли? – так вот, она будет лежать там же, где сейчас лежите вы, и то, что случится с вами, случится и с ней. И я вам обещаю, мистер Шайнберг, она не выживет».
Затем он поднялся, встал возле моих ног и вынул пробку из ванны.
«Приготовьтесь завести новых друзей, мистер Шайн», – прошептал он. Я посмотрел вниз и увидел пауков, выползающих из воронки. Казалось, их там сотни, и все они одновременно борются друг с другом. Многие из них уже погибли, но их вынесло наружу общей волной.
Я отвернулся от Мики, отвлекаясь на воспоминание из детства. Однажды со мной проделали нечто подобное, когда я был мальчишкой: человек по имени Папаша Хелмс мучил меня красными муравьями за то, что я разбил окно. Папаша Хелмс уже умер, но на какой-то момент его дух злобно смотрел на меня из прошлого глазами мистера Падда. Кажется, Мики уловил тень этого воспоминания на моем лице, когда я снова взглянул на него, потому что его голос стал более мягким. Похоже, он уже не злился на меня из-за того, что я с помощью Аль Зета принудил его сделать это признание.
– Они были вокруг меня. Я кричал и кричал, но никто не мог меня услышать. Я не видел своей кожи: они облепили меня всего. А Падд все это время просто стоял и смотрел, как они ползают по мне, кусают меня. Скорее всего, я потерял сознание, потому что в следующий момент ванна уже заполнялась водой, и они тонули. Это был единственный момент, когда лицо чертова психопата не сияло от радости. Похоже, ему было жалко этих тварей. А когда они все подохли, он вытащил меня из ванны и поволок к машине. Он бросил меня на одной из улиц Бангора. Кто-то вызвал «скорую», и меня доставили в больницу, но яд уже начал действовать.
С этими словами Мики Шайн поднялся со стула и принялся расстегивать рубашку. Он посмотрел на меня и откинул ее назад, держа за рукава.
У меня во рту пересохло. На его правой руке не хватало четырех кусков плоти, каждый размером с двадцатипятицентовую монету. Создавалось впечатление, что их вырвало какое-то животное. На груди была еще одна отметина, там, где должен располагаться левый сосок. Он повернулся. Такие же язвы зияли и на спине, и на боках. Кожа по краям стала серой.
– Плоть сгнила, – сказал он спокойно. – Черт возьми, вот с таким человеком вы имеете дело, мистер Паркер. Если вы решите пойти по его следу, будьте уверены, что сможете убить его, потому что, если ему удастся ускользнуть, он никого не оставит в живых. Он убьет всех ваших близких, а потом убьет и вас.
Он натянул рубашку и начал застегивать пуговицы.
– Вы имеете хоть какое-то представление, куда он вас увез? – спросил я, когда он закончил.
Мики покачал головой.
– Думаю, мы ехали на север, и я слышал море. Это все, что я помню. – Он остановился на мгновение и приподнял бровь. – Был свет, наверху справа. Я разглядел его, когда он тащил меня. По-моему это был маяк. Он еще кое-что сказал: если я буду его искать, наши имена запишут. Запишут и проклянут.
– Что он имел в виду?
Мики собирался было ответить, но вместо этого опустил взгляд и сосредоточился на застегивании пуговиц на манжетах. Я подумал, что он был смущен, стыдился того, что рассматривал как слабость перед Паддом, но страх все равно преобладал над остальными чувствами.
– Я не знаю, что он хотел этим сказать, – сказал он, и его губы скривились от произнесенной лжи.
– А что вы подразумевали, когда сказали, что время пришло? – спросил я.
– Вы слышали эту историю, – ответил он. – Вы и он – единственные, кто ее знает. Предполагалось, что я буду немым свидетельством того, на что способен Падд, предупреждением тому, кто попытается его найти. Я не должен был говорить, я должен был просто существовать. Но я знал: наступит день, когда станет возможным выступить против него и покончить с ним. Долго я ждал этого дня. Итак, вот, что я знаю: он обосновался к северу от Бангора, на побережье, и рядом с этим местом есть маяк. Немного, но это все, чем я могу помочь. Только позаботьтесь, чтобы информация осталась между нами. Включая Аль Зета, конечно.
Я хотел выяснить у Мики, в чем опасность, если ваше имя «запишут», но почувствовал, что он сказал все, что счел нужным сообщить.
– Можете быть спокойны, – ответил я.
Он кивнул:
– Потому что, если Падд выяснит, что мы идем против него, мы все покойники. Он нас всех убьет.
С этими словами Мики пожал мне руку и отвернулся.
– Вы не собираетесь пожелать мне удачи? – спросил я.
Он оглянулся и покачал головой.
– Если вы надеетесь только на удачу, – промолвил он, – считайте, вы уже труп.