Порок
Шрифт:
Лай собак приблизился вплотную.
– Спасибо! – Евгений побежал, оглядываясь на товарища.
– Будь осторожен, на меня пока не выходи, меня отслеживают! – крикнул ему вдогонку Вовчик.
Евгений добежал до южной ограды кладбища, сиганул через нее, быстро миновал пустырь и оказался на безлюдной стройке. До дома Марии он добрался за тридцать минут. Она еще не успела вернуться с работы, приехала поздно вечером – после работы, как и планировала ранее, она проехала до матери, но с подругой так и не встретилась. Подруга Ирина проигнорировала оговоренную встречу и на звонки не отвечала. Это немного озаботило
Глава седьмая
На следующий день, в субботу, они вдвоем, на автомобиле Марии поехали к ее подруге. Евгению не терпелось, он понимал, что рискует, мало того, он по полной программе мог подставить Марию. Но промедление равносильно провалу. Он лично решил поговорить с медсестрой. У него было предчувствие, что Ирина не просто так игнорирует подругу. Мария не возражала против совместной поездки, в конце концов, откуда Ирина могла знать, что Евгений находится в розыске. Но Евгений предупредил спутницу, чтобы она его называла каким-нибудь другим именем, на всякий случай. Мария придумала ему псевдоним «Альберт». Евгений согласился. Вначале они доехали до дома матери. Мария зашла к ней одна, вернулась через пятнадцать минут с пакетом домашних пирожков.
Затем проехали на улицу, где в частном двухэтажном доме жила Ирина с родителями, вход в ее комнату был отдельный. Об этом позаботился отец, когда проектировал дом, понимая, что дочь когда-нибудь вырастет и захочет свободы. Имея отдельный вход, она, с одной стороны, живет отдельно от них, с другой – под их неусыпным контролем. Мария с Евгением зашли во двор. Машина Ирины стояла во дворе, значит – она дома. Они обогнули дом с задней стороны и позвонили в дверь, служащую входом в покои Ирины.
Дверь отворилась. Завидев подругу с парнем, Ирина кинула озабоченный взгляд на Марию. По ее первой реакции Евгений понял, что его присутствие обеспокоило хозяйку. Гости вошли в дом. На вопрос, почему Ирина не отвечала на звонки, хозяйка сухо ответила, что замоталась на работе.
Девушки оставили Евгения в комнате, сами вышли в прихожую. Они шептались минут пять – десять, после обе вышли к Евгению с каменными и недовольными лицами. Он понял, что между подругами пробежала кошка, и именно из-за него. Поэтому, предупредив Марию, что настал ее черед томиться в гордом одиночестве, он попросил Ирину выйти вместе с ним из комнаты.
Они прошли прихожую, вошли в комнату, чем-то напоминающую спаренную с кухней гостиную. Евгений представился, показал ей удостоверение следователя, чем непритворно удивил Ирину – видно, Мария совсем по-другому представила его – и, пообещав твердым голосом, что разговор останется между ними, задал вопрос:
– Лечится ли в клинике человек под именем Баумистров Игорь Павлович?
Ирина, после продолжительной паузы, выдавила из себя столь нужный для Евгения кивок. Она смотрела на Евгения недоверчиво:
– Неудобно перед Марией.
Евгений сделал вид, что не услышал ее. За годы работы следователем он тонко научился улавливать
– Где и когда удобнее всего найти Игоря? В какой палате он лежит?
Голубые глаза Ирины потускнели до серого оттенка, рот скривился. Евгений видел, что она готова встать в позу и послать его во все части открытого пространства. Но, предвосхищая ситуацию, важно промолвил:
– Ваш пациент подозревается в убийстве.
Она встрепенулась. И выложила ему все касательно сына предпринимателя. Оказалось, пациент Игорь Баумистров только числится в отделении, в глаза она его ни разу не видела. Завидев вопрос на лице Евгения, без лишних наводящих вопросов она рассказала, что 18 января, в день ее дежурства, ее вызвал в кабинет заведующий наркологическим отделением Колкин Александр Сергеевич и попросил заполнить карточку больного на имя: «Баумистров Игорь Павлович». Заведующий отделением также попросил зарезервировать койку в какой-нибудь палате. Но больной с такой фамилией в отделении наркологии так и не появился, во всяком случае, в те дни, когда она дежурила, он отсутствовал. Евгений спросил, что она может сказать о заведующем отделением Колкине? Она охарактеризовала его только с положительной стороны.
– Он давно у вас заведующий?
– Точно не помню, раньше он работал врачом в хроническом отделении…
– Где лечат шизоидных, – вставил Евгений.
– Можно и так сказать, он возглавил наше отделение примерно около двух лет тому назад.
– А с какого дня официально у вас в клинике числится Игорь Баумистров?
– Меня попросили записать его с 10 января.
– Получается, что официально до 18 января Баумистров у вас не числился?
– Нет, – тихо промолвила она.
– Спасибо.
– Прошу вас, но это только между нами, – запричитала Ирина, – если кто узнает, мне грозит не только увольнение, меня отчислят из университета.
– Да, конечно. Нам пока самим надо попридержать информацию, идет следствие, но вам ничего не грозит, так как вы сотрудничали со следствием. Это между нами, – важным тоном успокоил девушку Евгений.
Ирина была на год младше Марии. Природа ее, на взгляд Евгения, одарила больше, чем Марию. Притягательное кокетливое личико, в котором в силу возраста отсутствовал оценивающий меркантильный взгляд, чистокровная блондинка – типичная медсестра из второсортных телевизионных сериалов. И по фигуре она подходила ему больше, чем Мария, пятая точка была более округлой формы. Отвлеченные мысли вылетели из головы, как только Евгений вышел из дома и направился в сторону автомобиля. Мария семенила где-то сзади. Ирина тоже выбежала, чтобы проводить подругу, немного посокрушалась, что гости отказались от чая.
В деле появился новый подозреваемый. По дороге домой он обдумывал роль врача Колкина во всей этой заварухе. Получается, Баумистрова-младшего в спешном порядке легализовали в больнице 18 января, в день приезда следователей из отдела Талгата Забирова. Но открыли историю болезни задним числом с 10 января, а двумя днями ранее Евгений во дворе больницы предпринял неудачную попытку поймать его. Этот новый поворот в деле указывал на многое, главное – перед ним впервые замаячил свет надежды на спасение.