Портфель капитана Румба
Шрифт:
– Да, у каждой пуговицы своя история. Да что нам с того? Мы-то этих историй все равно не знаем.
– Но мы знаем историю коллекции! – воскликнул Гвоздик. – И знаем историю самого капитана Румба! Это как раз то, что надо для твоей книги, дядя Ю! Целый роман получится! Пусть кто-нибудь тогда откажется напечатать!
– Гм… пожалуй, – приободрился папаша Юферс.
А король Катикали вдруг сказал удивленно:
– Сви-ваи, не понимаю! Разве славный капитан Румб не мог попросить друзей, чтобы съездили за его кожаной торбой с желтыми
– А кто поплыл бы? – хмуро возразил шкипер Джордж. – Кабы это были золотые пуговицы и капитан бы пообещал ими поделиться… А так что? Для него это – сокровище, а для других, прямо скажем, простые медяшки по копейке штука. Как говорил мой дедушка, не всякий грош в карман хорош…
– Да при чем тут ваш дедушка! – опять подскочил Гвоздик. – Он ничего не понимал в пуговицах!.. Дядя Ю, а ты? Неужели ты тоже еще не догадался?! Эти медяшки дороже золота! Здесь столько пуговиц всяких знаменитостей! И вообще: это же коллекция капитана Румба ! У кого есть еще такая?
Дядюшка Юферс крепко хлопнул себя по лысине.
– Мальчик прав! Отчего это мы упали духом? Я уверен: любитель морских редкостей лорд Виксфорд за самую завалящую пуговицу из этого портфеля даст не меньше фунта стерлингов и собственную душу в придачу.
– Зачем нам его душа?! – горячо заспорил Гвоздик. – И продавать коллекцию не надо! Дядя Ю, нам хватит и тех денег, что тебе дадут за книгу. А коллекцию мы выставим в "Долбленой тыкве", когда выкупим таверну обратно! Под стеклами, как в музее. Знаешь, сколько народу повалит к нам! И каждому мы будем продавать твою книгу, она разойдется по всему свету!
– Ты умница! – восхитился дядюшка Юферс.
– Мы закажем художнику большой портрет капитана. Пусть напишет масляными красками! – продолжал раскручивать радостные планы Гвоздик. – И назовем таверну "Долбленая тыква имени капитана Ботончито"!
– Да… Но… – дядюшка Юферс опять начал скрести лысину. – Никто ведь не знает, как выглядел капитан Румб.
– Никто, значит, и не придерется!.. Мы попросим художника срисовать портрет с Чинче! – веселился Гвоздик. – Они с капитаном одного роста. Надо только будет пририсовать усы!
– Я их отращу заранее, настоящие, – пообещал Чинче. Он чувствовал себя именинником. Ведь история капитана Румба доказывала, что знаменитостью может стать человек даже совсем небольшого роста…
– Ох… – вдруг встревожился дядюшка Юферс. – Но как же мы забыли, Дикки… Ведь сокровище принадлежит не только нам, оно общее. Мы не можем забрать коллекцию себе…
– Ничего, – сказал шкипер Джордж. – Забирайте, папаша. А экипаж "Дюка" станет вашими компаньонами. Вместе мы заварим такое дело, что даже в моем родном городе будут ахать и завидовать на всех рынках и причалах. И наконец я смогу послать приличную сумму маме, чтобы она не имела нужды в старости и отдала наконец долг тете Соне…
– А… его величество? – осторожно сказал дядюшка Юферс. – Мы обязаны поделиться и с нуканукцами.
– Но нельзя же разорять коллекцию! – испугался Гвоздик.
Его величество согласился, что разорять такую коллекцию неразумно. Как видите, он действительно был просвещенный монарх и добрый человек. Он разъяснил, что готов получить свою долю от прибылей новой таверны потом. Только пусть капитан Жора даст ему в виде задатка два корабельных фонаря: один для дворца, а другой для школы.
На том и порешили.
Спать улеглись еще не скоро. Разглядывали при свете фонаря пуговицы. Читали выцарапанные на изнанке номера и узнавали по тетради, какая находка откуда.
Нашлись пуговицы адмирала Ансона и капитана Кука, известного корсара Хосе Альвареса по прозвищу Пикадор и командира русского шлюпа "Сокол" Коломенцева. И многих других славных моряков… Но много пуговиц было без номера и без рисунка в тетради. Видимо, Ботончито не успел зарисовать каждую. Ведь в коллекции было не меньше пяти тысяч экспонатов!
– Да, здесь еще придется поломать голову, – солидно сказал Гвоздик. – Может быть, следует обратиться к научной литературе… А ты что вздыхаешь, Макарони?
– Да! – поддержал Гвоздика шкипер Джордж. – Ты, Беппо, снова решил капнуть соленую слезу в кастрюлю общей радости?
Макарони вскинул руки с горестным недоумением:
– Святые силы! Неужели никто на понимает?! Ведь где-то среди этих пуговиц есть и та, что с камзола Джугги Ройбера ! Пускай мы ее не нашли, но она здесь! Значит, над кладом – проклятие Красного Жука! – Беппо вздрогнул, оглянулся. – И это проклятие (тьфу, тьфу, тьфу…) перейдет на нас!
– Если вы думаете, что Макарони во всем плох, так и нет, – заявил шкипер Джордж. – У него есть одно хорошее свойство. При самой сильной бессоннице, если я его слушаю, меня сразу тянет спать… – При этих словах шкипер Джордж решительно завернулся в одеяло и улегся рядом с погасшим костром, закрыв шляпой лицо. Остальные тоже, посмеявшись, начали укладываться. У Гвоздика, правда, от слов Макарони пробежали вдоль позвоночника царапистые холодные шарики, но он храбро сказал, что Беппо совершенно спятил, и тоже лег, положив голову на мягкий дядюшкин живот.
Обратное плавание протекало без приключений. Все, кроме Макарони, деликатного Катикали и молчаливого Кеа-Лумули, живо обсуждали планы на будущее.
После полудня подошли к Нукануке, обогнули скалу у входа в бухту Тагао и…
– Что это! – жалобно и тонко воскликнул шкипер Джордж. А остальные онемели, пораженные страшной и печальной картиной. На плоском берегу, куда вытащили для ремонта "Милого Дюка", лежал обгоревший остов без мачт, с черными провалами в борту и днище…
Пятая часть СЫЩИК НУС