Портрет неизвестной. Часть 2

Кошаева Наталья

– Приказ Великого князя! Это не обсуждается. Пройдемте. – отчеканил охранник.

Лизина душа ушла в пятки. Что же делать-то? Ну не драться же с ним, и сбежать не получится. А если не пойду? Он, что, волоком меня туда потащит?

– Я никуда не пойду, пока мне не объяснят в чем я провинился! – Лиза гордо выпрямилась, как король в изгнании.

Охранник устало выдохнул, и повторил уже теряя терпение, но пока все еще вежливо, – Пойдемте, граф! Ну что вы, право, ломаетесь как девица! Не заставляйте меня применять силу! – Он отступил в сторону

и вытянул руку, приглашая Лизу пройти вперед.

Ей ничего не оставалось делать, как подчиниться? Дорогу до гауптвахты, которая, к слову сказать, располагалась в первом этаже здания Малого Эрмитажа, Лиза помнила, смутно. Пульс бухал в висках. Она то вдруг начинала дрожать так, что зубы отбивали чечетку, то вдруг ее окатывала волна жара и тогда она распускала шарф, чтобы глотнуть морозного воздуха. Сопровождающий провел ее мимо полосатой будки во внутренний двор, по которому туда-сюда сновали одетые в мундиры мужчины.

– Прошу вас, граф, – сопровождающий пригласил Лизу войти в караульное помещение. При виде вошедших, дежурный офицер, сидевший за столом, вскочил, вытянулся и четко отрапортовал, – Ваше сиятельство, разрешите доложить…

Лизин сопровождающий махнул рукой, прерывая рапорт подчиненного, – Вольно, поручик!

– Попридержите графа Бельского, до иных распоряжений, приказ Его Императорского Высочества, – произнес он, указывая головой на девушку.

Поручик тоже, перевел взгляд на Лизу, – Будет исполнено! – рявкнул он.

– Как попридержите? До каких таких распоряжений? – подала голос Лиза.

– До иных, граф! Честь имею! – ответили ей Его сиятельство, слегка притронулся пальцами к круглой меховой шапке с пышным султаном.

Офицер щелкнул каблуками и склонил голову, Лиза, глядя на него, тоже уронила голову на грудь.

Когда дверь за его сиятельством закрылась, дежурный офицер уже нормальным голосом сказал, – Присаживайтесь, граф! – После чего сам сел на место и погрузился в бумаги.

Лиза оглянулась и увидела небольшой диванчик, отделенный от комнаты невысокой деревянной балюстрадой. Пришлось пройти туда и сесть. – Как подсудимый в зале суда – за загородкой, честное слово! Во что же я вляпалась? – оставалось только ждать.

Прокручивая в голове свой диалог с Владимиром Александровичем, девушка все больше и больше склонялась к тому, что Великий князь обиделся на то, что она назвала его «Мой повелитель», а не «Его Императорское Высочество». Вот как надо было! Дурья башка! Сиди теперь.

От нечего делать она стала рассматривать дежурного офицера. На нем был красивый белый мундир с витыми золотыми шнурами на груди, великолепные золотые эполеты на плечах и пышные аксельбанты. Мужчина не поднимал головы, погруженный в работу. Со своей точки зрения Лиза рассмотрела только то, что природа наградила офицера шикарной шевелюрой цвета пшеницы.

– Блондин, –

подумала Лиза и кашлянула, пытаясь привлечь его внимание к своей скромной персоне. Мужчина поднял голову и коротко глянул на нее, а затем вновь принялся что-то писать. Но этого краткого времени Лизе хватило, чтобы рассмотреть молодого мужчину, с пышными усами, волевым подбородком и голубыми глазами. В обычной ситуации, Лиза бы даже сочла его очень привлекательным. Хотя сейчас ей было не до этого.

Она еще раз кашлянула, и когда офицер вновь недовольно поднял голову сказала, – Извините, не знаю как к вам обращаться, а можно попросить воды?

Офицер мгновенье молча смотрел на нее, скорее всего, мысленно сверялся со статьями устава о задержанных. Но видимо ничего такого в уставе, относительно Лизы, не обнаружилось, и он представился. – Поручик Гагарин! Затем, откинулся на спинку кресла и крикнул в коридор, – Вестовой, чаю для графа!

Не прошло и пяти минут, как на столе перед поручиком появился стакан с крепкого чаю, большой ломоть белого хлеба и еще что-то. Вестовой – пожилой солдат, с ловкостью опытного официанта сервировал стол. Гагарин жестом пригласил Лизу. Пока она шла, офицер убрал все свои записи в ящик стола, после чего, обращаясь к вестовому, сказал, – А знаешь, братец, принеси, пожалуй, и мне чаю!

– Будет исполнено, вашбродь!

Лиза подошла, присела на краешек стула для посетителей и пододвинула к себе горячий стакан. – Спасибо, – пролепетала она.

– Не стесняйтесь, граф Алексей Львович. Я же прав? Ваша матушка – сестра княгини Ордынской? – не то спросил, не то констатировал он, расстегивая верхнюю пуговицу кителя. Он не заметил, как граф Алексей Львович побледнел и съежился при этом.

– Я не имел чести знать вашу матушку лично, но с батюшкой вашим, покойным, встречаться доводилось.

Лизе ничего не оставалось делать, как кивнуть, соглашаясь со всем, и молча хлебать чай. Алекс как никогда был близок к провалу.

– Так что же вы натворили такое, юноша? – участливо спросил знакомый покойного батюшки.

– Поручик, я и сам толком не понял! Я прогуливался по набережной и неожиданно встретил Великого князя! Поздоровались, поговорили о том о сем. А дальше он почему-то велел меня сюда привести! Вы, часом, не знаете зачем?

Поручик пожал плечами. – А что вы с Владимиром Александровичем, Великим князем, знакомы?

– Да, виделись вчера, на катке. Он мне еще перстень подарил: «За успехи в фигурном катании на коньках!» – ответила Лиза.

– Ах вот оно что! Великий князь большой любитель кататься на коньках! Да вы пейте чай, пейте. – сказал Гагарин, засовывая одну руку в карман брюк, а пальцами второй выстукивая замысловатый марш. Глаза поручика внимательно изучали девушку.

– Господин поручик, – начала Лиза и взглянул прямо ему в лицо, – как вы думаете, мне тут долго еще сидеть? Я что, арестован?