Портрет прабабки
Шрифт:
Портрет прабабки
Портрет занимал почти половину стены; он доминировал надо всем в комнате, подавляя своей величественностью. И женщина на картине казалась странно живой, одухотворенной… буквально дышала. И улыбалась лукаво и чуть игриво, глядя на мир выразительными миндалевидными глазами.
– А она красивая...
– задумчиво протянул Олег, разглядывая потрет.
– Моя прабабка, - с гордостью отозвалась Катя.
– Говорят, мы с ней очень похожи! Это правда, как считаешь?
Он обернулся к подруге и окинул ее оценивающим взглядом. Что-то общее, конечно, было: то же тонко прорисованное
– Копия ты!
– тем не менее, сказал Олег вслух, широко улыбнувшись.
Подруга игриво подмигнула ему и приняла жеманную позу, подражая некоей актрисе в роли аристократки XIX века. Олега так и подмывало поморщиться, однако он снова сдержался. Ему не хотелось видеть обиженную гримаску на ее хорошеньком личике, не хотелось ссориться (а ссора была бы неизбежна!)... его желания были куда более просты и приземленны… и, увы, столь очевидны! Именно следуя этим очевидным приземленным желаниям, взгляд парня скользнул по округлой выпуклости Катиной груди, неплохо прорисованной под тоненькой футболкой, и опустился ниже… стоило, впрочем, что-нибудь сказать… нельзя вот так сразу переходить к делу!
– У тебя, значит, аристократические корни, - с умным видом заявил он, пряча усмешку.
Катя не почувствовала издевки.
– Да, - ответила она, пожимая плечами.
– Так мне говорили… но во время революции мы все потеряли… не только деньги и положение в обществе, но и многих членов семьи, - в голосе девушки прозвучала нотка легкого самодовольства.
Олег, нисколько не впечатленный, лишь подавил очередной зевок. Неожиданное превращение легкомысленной красотки в аристократку с трагической историей его совершенно не прельщало, а ее напыщенный рассказ и вовсе наводил скуку. Парень был знаком с Катериной не так давно, их роман развивался по стандартному образцу и, по расчетам молодого Казановы, должен был продлиться вполне определенный срок и пройти вполне определенные стадии “развития”. А потому сей заумный разговор был очень, очень неуместен… стоило его аккуратно закруглить…
И Олег, мягко улыбнувшись, принялся за дело более активно: сказал еще пару ничего не значивших фраз относительно красавицы-прабабки, перешел на ее обворожительную правнучку... после чего напористо приступил к практической стороне вопроса… Катерина не сопротивлялась и охотно отвечала… Десять минут спустя они самозабвенно целовались на удобном диванчике, забыв обо всем на свете и уж конечно - о барышне с портрета.
То есть Олег забыл. Катя, как выяснилось, нет.
– Знаешь, ее звали Ольга… - прошептала девушка в промежутках между поцелуями и совсем не к месту.
– Олег и Ольга… вы неплохо сочетаетесь, а?
Олег так вовсе не считал и уже проклинал миг, когда вообще увидел этот портрет. Раздраженно отстранившись
– Обязательно сейчас это обсуждать?!
– Ты что?
– непонимающе заморгала она, садясь на диване и растерянно поправляя растрепавшиеся волосы.
– Что я сделала?
Олег выругался и отвернулся. Что толку объяснять?! Настроение все равно пропало! Пустая трата времени и денег! Зря в кафе водил и кино, зря цветами и мороженым баловал! Эх… не стоит продолжать… надо спустить все на тормозах и больше не перезванивать.
Олег нутром чувствовал такие вот “неудачные моменты” и знал, что исправить положение не удастся. С Катей ему удовольствия не видать… может, в другой раз, а может, вообще не тот случай!
Приняв решение, Олег открыл было рот, чтобы выдать какое-нибудь импровизированное оправдание, однако произнести ничего не успел. С изумлением и даже паникой он обнаружил, что современно обставленная комната Кати куда-то исчезла, причем - вместе со своей хорошенькой хозяйкой. Каким-то чудом (вот уж верное слово!) парень оказался в совершенно другом, незнакомом помещении с изысканным старинным интерьером, пожалуй, спальне… причем спальня эта явно принадлежала более ранним столетиям, чем его родной и любимый 21 век.
Основное пространство комнаты занимала роскошная кровать, застеленная белым накрахмаленным бельем, на которой среди подушек и одеял расположилась вовсе не Катя, а совсем иная молодая особа. В пенно-белой ночнушке, с мраморно-бледным тонким лицом и ниспадающими на хрупкие плечи иссиня-черными кудрями, незнакомка была дивно прелестна. Она задумчиво листала пухлый томик в кожаном переплете, всматриваясь в причудливую вязь слов на кремовых страницах, и рассеянно покусывала нижнюю губку. При виде столь щемяще трогательного зрелища Олег ощутил непривычное чувство сродни нежности… что это с ним?! Да и вообще, что происходит?! Он сошел с уме?!
– Вы кто?
– рискнул спросить Олег, уверенный, что ответа не последует. Так и оказалось - галлюцинация не стала вести с ним бесед, а продолжила чтение книги. Видимо, Олег теперь был не участником, а всего только зрителем… непрошеным свидетелем далекого прошлого!
– Матушка заругается, если увидит, что вы снова это читаете, госпожа, - раздался осуждающий женский комментарий, и рядом с кроватью остановилась дама попроще, средних лет и средней же наружности. Вся вообще “середнячок”, в форменном наряде. Служанка, как равнодушно заключил Олег.
Юная госпожа досадливо поморщилась, продолжая скользить взглядом по странице:
– Ты ведь не скажешь, Нина, - голос был бархатный, глубокий. Олег буквально влюбился в хорошенькую незнакомку за одно лишь его грудное звучание…
Нина вздохнула, качая головой с белой наколкой в русоволосом узле.
– Конечно, госпожа Ольга. Но все же молодой барышне негоже читать такое…
Ольга?! Это - Ольга?! Олег потрясенно всмотрелся в красивое белокожее лицо, отыскивая сходство с портретом. Что ж, ЭТА Ольга была куда моложе, совсем дитя, лет эдак шестнадцати, тогда как возраст изображенной на картине прабабки Кати явно приближался к тридцати или по крайней мере 25 годам… и все-таки мила, очень мила! Ей, правда, недоставало того мягкого шарма, который, если верить художнику, появится с годами, но всему свое время… Олегу она понравилась именно такой, трогательной и хрупкой.