Портрет смерти (Посмертный портрет)
Шрифт:
Она откашлялась и продолжила:
– Фини, я хочу, чтобы ты поработал с Браунинг. Этого имени нет в списке студентов, которых она посылала к Хастингсу, но подозреваемый мог изменить его. Держу пари, что он учился у нее и что она видела его работы. Я намозолила ей глаза. Может быть, свежее лицо заставит ее что-нибудь вспомнить.
– Впервые за двадцать лет кто-то сказал, что у меня свежее лицо, – пробурчал Фини, уминая булочку.
– Макнаб, отправишься в Колумбийский университет. Поработаешь со
– Такими вещами интересуются копы. – Рот Макнаба был набит яйцом. – Сотрудники отдела убийств всегда фотографируют мертвых.
– Но не снимают их перед смертью.
– А врачи? – Макнаб подцепил кусочек бекона. – Они фотографируют своих пациентов, верно? До и после операции. Большинство делают это, чтобы прикрыть задницу на случай судебного иска, но…
– Ты не так глуп, как можно было бы подумать. – Ева поковыряла бекон вилкой. – Жаль, что твой ум редко проявляется. Свет, энергия, здоровье, жизненная сила. Я думала об этом вчера вечером, но меня отвлекли. Может быть, он болен. А вдруг он убедил себя, что может излечиться, впитывая жизнь и силу из фотографий?
– Чушь зеленая.
– Да, но он может думать по-другому. Мы с Пибоди займемся этим. А Бакстер и Трухарт объедут клубы.
– Это тяжелая работа. – Бакстер допил кофе. – Таскаться по клубам, смотреть на цветущие молодые тела… – Он подмигнул Трухарту: – Верно, малыш?
Гладкое юное лицо Трухарта зарделось.
– Там есть много другого. Танцы, музыка, бар, компьютеры…
– К нему подходили трижды, – добавил Бакстер. – Причем дважды это были девушки.
– Беседуй с ними о фамилии, – сказала юноше Ева. – Когда к тебе начнут приставать, заведи разговор об Анри Жавере.
– Лейтенант, никто ко мне не приставал. Они просто разговаривали.
– Я люблю этого малыша. – Бакстер сделал вид, будто вытирает слезу. – Просто обожаю.
– Трухарт, если Бакстер будет к тебе приставать, позволяю пнуть его в задницу. Поторапливайтесь. Сегодня состоятся похороны Рэйчел Хоуард. Бакстер и Трухарт будут танцевать вокруг молодых цветущих тел, но остальным следует присутствовать. Там может появиться наш подопечный… Пибоди, мне нужно уладить одно личное дело. Будь готова к десяти.
Ева спустилась по лестнице и застала Соммерсета в разгар битвы с сестрой Спенс.
– Если вы хотите снять шину, то не станете возражать и позволите мне отвезти вас в центр здоровья. Удаление можно проводить только с разрешения врача и под его присмотром.
– Я сделаю это сам за две минуты. Отойдите в сторону. – Соммерсет хотел встать, но Спенс силой усадила его на место.
Ева следила за этим зрелищем как зачарованная.
– Мадам, я еще ни разу не бил женщин, как бы они меня ни провоцировали. Вы будете
– Вы злите его еще больше, чем я, – прокомментировала Ева. К ней повернулись два сердитых лица. – Придется ему помочь.
– Я рассчитывала на ваше содействие. – Спенс вздернула подбородок и тряхнула буклями.
– Я не позволю этой особе тащить меня в центр здоровья для такой простой процедуры.
– Для этого требуется врач.
– Тогда приведите врача сюда, – предложила Ева. – И все дела.
– Я не могу вызывать врача на дом по такому пустяковому поводу, как снятие шины.
– Если это пустяк, то зачем нужен врач?
– Ага! – Соммерсет поднял костлявый палец. – Вот именно!
– Думаю, я смогу отстрелить эту чертову шину. – Ева не спеша вынула оружие. – Спенс, отойдите в сторону. Сейчас я…
– Уберите эту штуку! – прорычал Соммерсет. – Вы с ума сошли!
– А жаль! Это было бы забавно. – Ева пожала плечами и вернула лазер в кобуру. – Позвоните врачу, – велела она Спенс. – Скажите, что Рорк хочет, чтобы врач приехал сюда и снял шину. Сделайте все нужное, чтобы этот чирей на моей заднице как можно скорее встал.
– Не понимаю, почему…
– От вас требуется не понимать, а делать. Если у врача возникнут проблемы, – добавила Ева, – пусть обратится ко мне.
Спенс запыхтела, но Ева сунула руки в карманы.
– Чем скорее вы встанете на ноги, тем скорее отправитесь в отпуск. И тогда я переведу дух, – повернулась она к Соммерсету.
– С превеликим удовольствием.
Ева кивнула и наклонилась к Галахаду, который спрыгнул с коленей Соммерсета и начал тереться о ее ноги.
– Вчера вечером звонил Рорк. Из дублинской квартиры Брайана Келли. Он был пьян. Очень пьян.
– Веселый или сердитый?
– Скорее первое. – Ева с досадой тряхнула головой. – Но он не владел собой. И это опасно. Говорил, что получил какую-то информацию у одного из старых друзей его отца. Вы знаете, кто это может быть?
– Я плохо знал Патрика Рорка. Стремился избегать таких людей. Мне нужно было растить ребенка. – Он сделал паузу. – Точнее, двоих. В тот момент.
– Сегодня он собирался ехать в Клэр. Это на западе. Его мать была родом оттуда. Он не рассчитывает на теплый прием.
– Если они осудят его, им же хуже. Отец не смог сломать этого ребенка и превратить его в чудовище. Как ни пытался. – Соммерсет смотрел на Еву, гадая, понимает ли она, что речь идет не только о Рорке.
Но взгляд Евы остался непроницаемым. Она шагнула вперед, наклонилась и вполголоса спросила:
– Это вы убили Патрика Рорка?
Лицо Соммерсета тоже осталось бесстрастным.
– У убийств нет срока давности.
– Я спрашиваю не как полицейский.
– Я должен был защитить детей.