Портрет второй жены (Единственная женщина)

Берсенева Анна

– Вот и мы с Серегой «Мартель» перемешали с водкой. А все он – полезная, на травах! Но ничего, поплавали утром немного, все и прошло.

– Спасибо, Юрий Владимирович, вечер был чудесный.

– Ну, за что же спасибо! Это ты украсила нашу компанию. Послушай, Лиза, – тут же спросил он, – что это за жилье у тебя на Рождественском? Ты снимаешь, надо полагать?

– Да.

– Квартиру?

– Нет, комнату в коммуналке. Но там всего одна соседка, старушка.

– Все равно, – не допускающим возражений тоном заявил Ратников. – Жить там неприятно, я

уверен, хотя и сам люблю старый центр. Тебе надо найти что-нибудь получше.

– Я уже искала, – попыталась было объяснить Лиза. – Моя соседка – еще наилучший вариант, попадаются такие…

– Без соседей. Нормальную квартиру в нормальном доме. Знаю я эти коммуналки на бульварах – притоны, больше ничего. Хочешь в центре – можно и там найти что-нибудь поприличнее.

– Но… я не знаю…

Лиза не решалась сказать, что на приличную квартиру, да еще в центре, у нее просто не хватит денег. Да еще прописка… Впрочем, Ратников и сам знал, в чем дело.

– Видишь ли, – сказал он, – мы, конечно, не всем сотрудникам покупаем квартиры, вот так, сразу, но у нас и не многие их снимают. Да никто, по-моему, не снимает, во всяком случае из центрального офиса. Я не думаю, что это будет слишком обременительно – платить за твое жилье. Так что, раз ты не против, Сергей подыщет что-нибудь. Он у нас знаешь какой, – добавил Юра с гордостью. – Вообще не понимает, что такое проблемы.

– А вы понимаете? – улыбнулась Лиза.

– И я не понимаю! – засмеялся Ратников и вышел из комнаты.

Лиза не знала, каким образом Псковитин искал для нее квартиру, но уже к концу дня он принес ей список из пяти адресов.

– Но я ведь не могу так, – растерялась Лиза. – Надо посмотреть, и потом – сколько это стоит?

– Цены нас устраивают, – ответил Псковитин. – А посмотреть, конечно, надо. Кто-нибудь с тобой съездит, это ведь все поблизости.

Он остановился в дверях, словно хотел еще что-то сказать. Лиза тоже смотрела на него ожидающе.

– Я пришлю кого-нибудь, – повторил Псковитин.

Дверь за ним закрылась.

Всю следующую неделю Лиза занята была переездом.

Квартира, которую она выбрала в тот же день, когда Псковитин принес ей адреса, находилась у метро «Аэропорт». Хозяин жил в Америке, Лиза договаривалась с его дочерью.

– Некоторые сдают под офис, – объяснила она. – Но мы, видите ли, боимся. Сейчас законы такие непонятные, и вообще… Мы предпочитаем частное лицо, о котором имеем рекомендации.

«Интересно, обо мне-то какие рекомендации?» – удивилась Лиза, но спрашивать об этом не стала.

Тот же разбитной охранник, с которым она ездила выбирать квартиру, перевез ее вещи.

– И всего-то? – удивился он, увидев чемоданы и коробки, стоящие посреди комнаты на Рождественском. – Тю, плевое дело!

Подъезд запирался на ключ, внизу сидела в стеклянной будочке аккуратная консьержка и вязала свитер.

Лизе сразу понравилась просторная комната, хотя окна ей удалось отмыть с большим трудом. Она не сразу привыкла к тому, что ни с кем не столкнется на кухне, что не надо постоянно быть начеку,

отражая нападки какой-нибудь склочницы, или отворачиваться, видя, как отправляется «на работу» Полина Ивановна…

Впервые она устраивала жилье по собственному вкусу, и это оказалось невероятно приятным занятием! В аэропортовских переулках было множество хозяйственных магазинов, в которых она с удовольствием покупала бесчисленные мелочи, казавшиеся необходимыми.

Лиза давно не ходила по хозяйственным и теперь была удивлена: как много, оказывается, появилось всего, что она видела только в Германии! Она вспомнила, как, уезжая из Кельна, жалела о том, что нельзя захватить с собою вот эту красивую сушилку для посуды или какой-то особенный состав для глажки белья, после которого оно выглядело безупречно.

Теперь она купила светлые занавески и палас необычной расцветки. Особенно интересно было выбирать цветы; Лиза сразу купила любимую свою азалию.

Квартира преображалась на глазах, словно одушевляясь от ее усилий, и Лиза подумала, что впервые сможет пригласить к себе в гости Колю с Наташей и Оксану.

Всем этим она занималась вечерами, потому что дел на работе было много. Но дела не пугали Лизу, ее угнетало другое: Юрина неожиданная мрачность, погруженность в какие-то, явно неприятные, заботы. Сосредоточенно-суров был и Сергей Псковитин.

– Что-нибудь случилось, Сергей Петрович? – однажды спросила она осторожно.

– Нет, – ответил он.

Лиза ожидала, что он добавит еще хоть что-нибудь, но Псковитин молчал, и она поняла, что расспрашивать его бесполезно.

Ратников больше не приносил ей бумаги «для впечатления», да и вообще Лиза видела его редко, он почти не выходил из кабинета. Узнать что-нибудь у железной Фриды Яковлевны тоже не представлялось возможным. И Лиза переводила с немецкого письма, приходящие в «Мегаполис-инвест», заодно осваивая компьютер.

То есть она, конечно, видела Ратникова, но обычно в его кабинете или в конференц-зале, когда он вызывал ее, чтобы переводить во время переговоров. Ей становилось грустно оттого, что он не просит ее задержаться, как это бывало прежде, не спрашивает о ее впечатлениях от собеседников. Теперь она выходила вместе с посетителями.

Он часто собирал совещания, обычно с начальниками отделов, или подолгу разговаривал с Псковитиным. Уходили они оба поздно. Однажды, выходя из особняка затемно, Лиза увидела, как светятся окна ратниковского кабинета.

Юра зашел в ее комнату неожиданно, когда она уже собиралась уходить домой и разбирала последние бумаги, которые не успела перевести.

– Лиза, – окликнул он.

– Да? – Лиза подняла голову. – Вам что-нибудь нужно, Юрий Владимирович?

– Нет, ничего. То есть да. Сережа зовет на лошадях покататься. Едем вместе?

– Конечно! – тут же ответила Лиза. – Я…

– Я тоже рад, – сказал он. – Так устал в последнее время, некогда голову поднять. Все срывается, понимаешь? Опять! И я не могу понять, в чем дело, хоть убей – не могу!