Порядок доставки
Шрифт:
Хотя о его глупости в молодости говорить не стоило: нынешняя доставка была авантюрой похлеще большинства предыдущих.
С трудом он отодвинул крышку – только для того, чтобы увидеть бетонные стены и скобы для спуска. Дрей качнул головой. Тупик. Можно было, конечно, спуститься и похоронить себя прямо там, в глубине, но это можно было сделать и в ангаре, с одинаковым результатом.
Он раздумывал, не поискать ли все же генераторы сна, одновременно начав вытягивать на свою сторону тележку – просто чтобы занять руки. Но целая колония не смогла их ни обнаружить, ни отключить за несколько десятилетий. Как-то Дрей сомневался, что это получится
Тележка шла легко, почти без усилий. Поверхность, по которой она обычно двигалась, была ровной – видимо, нано специально чистили эту дорожку время от времени. Чуть в стороне от него валялось нечто вроде грабель – длинная доска с множеством набитых в ней насквозь гвоздей: вполне сносный инструмент для этих целей.
Хорошая тележка, на мотоциклетных колесах, подрессоренная. У него в поселке многие отдали бы за такую одну, а может, и две простеньких склянки. Удобная вещь в хозяйстве.
Но Дрей знал, что, как бы он ни разогнался, она не доедет без чужой помощи до тех вешек, что находились по другую сторону от зоны сна. Никак.
В какой-то момент, когда он опять оглянулся вокруг, даже не в поисках решения, а в размышлениях о том, чем еще занять руки, его осенило. В конце концов, его задачей было не остаться бодрствовать, а проснуться на той стороне как можно быстрее. А как оказаться снаружи, он уже знал.
Левый бок саднило. Конечно, нужно быть умалишенным, чтобы пустить в себя пулю. Но для Дрея это все-таки было легче, чем проткнуть себя ножом.
Рана была сквозная, и пуля лишь пробила кожный покров, не задев вообще ни одного органа, но все же боли было достаточно, чтобы он проснулся. С наружной стороны. Он выстрелил до того, как вошел в зону, и теперь, когда воспоминания всплывали, замещая уходящий сон, он понял, что сейчас боль уже слабеет, что тогда, на той стороне, было значительно больнее.
Но даже эта боль, которая только сейчас начала ослабевать, не помогла ему остаться полностью в сознании. Он все же заснул, хоть и ненадолго.
Дрей сполз с тележки и укрылся за остовом машины. Огляделся, но не увидел ничего нового. Его никто не встречал – ни враги, ни друзья.
Лишь после двухминутной передышки, во время которой рана зажила окончательно и почти перестала болеть, он поднялся вновь.
Обошел машину, чтобы убедиться, что пост располагался как раз за нею. Оба часовых были мертвы и так и лежали здесь. Судя по всему, один застрелил товарища, а потом застрелился сам. Крутые ребята, решительные и не обманывающие себя, это уж точно. Могли бы пойти в зону сна и отключиться там – это давало хоть какой-то призрачный шанс.
Два зараженных трупа рядом также означали, что теперь-то Легион уж точно знает о местоположении доставщика. Единственное, что ему оставалось в условиях, когда о каждом его шаге становится моментально известно противнику, это двигаться очень быстро. Благо, что оставалось сделать лишь последний рывок. Только бы цела была лаборатория.
Войдя в ритм быстрой ходьбы, он рефлекторно проверил рожок у автомата и улыбнулся.
Конечно, прострелить себе бок было идиотской, хоть и эффективной, затеей. Но вот то, как он умудрился перебраться на эту сторону, ему понравилось. Дрей никогда не был склонен к зазнайству, но эту историю он кому-нибудь расскажет. Если найдет живого и выживет сам.
Килограммов пятьдесят всевозможных железяк, среди которых отчетливо угадывался тот самый ржавый электродвигатель, были заботливо
Вторую веревку нашел у себя в рюкзаке – она была тоньше и прочнее местной, но у нее тоже была только разовая задача: в какой-то момент сдернуть груз, едва держащийся на краю колодца, чтобы тот полетел вниз, таща за собой основную веревку. Может быть, здесь так делали и мальчишки, этого Дрей не знал, но все равно был горд своим изобретением.
Он еще раз все перепроверил, решил не рисковать и вытравил вторую, сигнальную, веревку всего метров на десять. Уж десять-то метров он пробежит и сам, прежде чем прыгнет на тележку, чтобы груз тащил его дальше. Перед тем как стрелять, он взял сигнальную веревку в зубы.
Несколько раз глубоко выдохнул, после чего оттянул кожу на боку и выстрелил. Главное, чтобы пуля не начала гулять по телу. Но проверять это времени уже не было. Боль, похожая на жжение, была адской, и веревка даже помогла – он сжал зубы с такой силой, что, наверное, мог их раскрошить.
Пистолет упал, но сейчас Дрею было не до него. Он вытащил сигнальную веревку изо рта и держал ее в руке, толкая тележку и начиная быстро набирать скорость.
Уж спать ему сейчас не хотелось точно, и в какой-то момент он даже начал надеяться, что сумеет проскочить зону Баюна на одной только боли. Хотя отлично знал, что подобные уловки здесь не сработают. Поэтому, когда сигнальная веревка начала натягиваться, он без раздумий дернул ее изо всех сил и тут же прыгнул на тележку.
Сначала ему показалось, что груз удержался на краю колодца и нужно быстрее возвращаться, пока генератор не заволок окончательно его сознание, но в этот момент тележка дернулась так сильно, что он порадовался тому, что лежит на ней плашмя.
И лишь после этого заснул, даже не заметив, как Баюн победил и боль, и его нежелание отключаться.
Местных, как считал Дрей, развратило то, что они жили рядом с фортом. Он бы и рад был все списать на неряшливость нано, если бы до этого не видел много нормальных, вполне опрятных поселков, им принадлежавших.
Здесь все было не так. Ни нормальных изб, ни подметенных ухоженных улиц, как полагается в добропорядочных поселениях. Вместо этого – хаотично разбросанные по всей территории вагончики, мусор прямо на дороге, как будто это был не жилой поселок, а разрушенный и заброшенный мурашник.
Если подумать, сейчас он таким и был – разрушенным, вымершим, оставшимся без обитателей. Маленький нюанс: без жителей он остался меньше чем за сутки.
Трупы валялись везде. У домов, на дороге. Немного. Дрей думал, что большинство до последнего пыталось спрятаться в домах и подвалах, и, может быть, многие из них до сих пор прячутся, незараженные, пытающиеся пересидеть эпидемию. Если доморощенный бункер достаточно герметичен, достаточно автономен, содержит достаточно еды и питья, чтобы дождаться, когда нановирус исчезнет, – то почему бы и нет. Так выжили многие во времена Заката. Универсальный рецепт под названием Терпение.