Поселок
Шрифт:
превратясь в маленького гномика. Гномик опустился на четвереньки и, хныча, нехотя полез к
отбросам картошки выискивать еще пригодный в пищу «продукт»…
Утро стерло из памяти весь этот сон, но тяжелое чувство чего-то пережитого угнетало
Борьку. Ему было тоскливо и одиноко. Досадно, что поссорился с ребятами. А с другой
стороны, виноваты сами же – недогадливые. Ведь он понарошку с ними, а они!.. – рассуждал
он, направляясь по тропинке к озеру, где вчера
подаренную бабушкой Марией. «Теперь с Наташей придется мириться по-настоящему, иначе
и разговаривать не станет. Не то, что с Косточкой – как мужчина с мужчиной. По рукам – и
порядок! А у нее ведь придется просить прощения!» – Борька скривился, будто разжевал
горошины аскорбиновой, которые мама каждое утро вкладывала ему в рот.
Потом вспомнилось, что было три дня назад, до ссоры с ребятами…
Борька затевал одно представление. Наташа стояла в сторонке, наблюдая за его
действиями, видимо, пыталась определить, чем закончится то, что придумал Борька. Вообще-
то, Наташа ему нравилась, с ней интересно было играть в любые игры, даже самые смелые. И
умная. Пожалуй, даже слишком. Прежде, чем согласиться на игру, подумает и прикинет, как
взрослая. Но жаль, что не пацан. Было бы еще лучше! Хотя Борьке льстил Наташин интерес к
нему, при ней он чувствовал себя мужчиной. И знал, что ее привлекало в нем: во-первых, он
придумщик, во-вторых, никогда не повторялся.
На этот раз объектом шутки стал Плутон. Ему, дворовому псу, пришлось пережить
небольшое изменение своего собачьего облика…
Серьезно и невозмутимо, кряхтя от напряжения, Борька работал. Вначале, стянув с веревки
бабы Марии фартук, он прикрыл им спину упирающегося Плутона. Завязал у него на животе
тесемки. На голову натянул Наташину панамку, пропустив в вырезы длинные собачьи уши.
Борька делал это с вдохновением. Из уважения к возрасту своих истязателей, Плутон почти не
возражал, хотя чувствовал, что добром это не кончится и придется ему на собственной шкуре
вынести все лишения. И вот, когда все было готово, и «актера» нужно было представить
76
перед старым пожелтевшим зеркалом, выброшенным Марией еще ранней весной к забору,
Борька посмотрел на Наташу строгими глазами и сказал:
– Давай, толкай его сзади.
Наташа осталась стоять на месте. С чувством страха она, наверное, ожидала
неприятностей. Плутон заупрямился, поскуливая, когда Борька потянул его к осмотру.
– Стесняется, – авторитетно заметил Борька и приблизил собачью морду вплотную к
зеркалу. Увидев свое изображение в панамке, Плутон приник
взвизгнув, в ужасе бросился наутек что есть духу.
– Ура! Улепетывает! – закричал Борька и кинулся вдогонку, угрожающе подпрыгивая. Он
громко смеялся, и смех у него получался однообразный, как длинная барабанная дробь. Это
ему нравилось. Это увеличивало впечатление.
Плутона страх раскрепостил настолько, что у него хватило сил перемахнуть через высокий
забор. От прыжка панамка сползла ему на глаза, и поэтому, не разбирая дороги, несся он
вдоль соседских заборов навстречу прохожим. Подбежав к калитке, Борька на секунду
остановился, осмотрел взятую высоту.
Плутон удирал от самого себя. Конечно, это было безжалостно. Но Борька же не знал, что
так получится! Он старался оправдаться перед Наташей – собрал клубнику с асфальта и,
держа в руках корзинку, важно и неторопливо вошел во двор.
– На, ешь, – сказал он и демонстративно поставил перед Наташей корзинку, почти до верху
наполненную сочными ягодами.
Наташа растерялась.
– Откуда у тебя, Боря, так сразу появилась клубника? – спросила она и посмотрела ему в
глаза.
Борька загадочно смолчал. А когда Наташа сказала «спасибо», он небрежно ответил:
– Ты Плутону скажи. Это он напугал одну бабку так, что она рассыпала клубнику. И
убежала. А мне после нее пришлось убирать, чтобы кто-нибудь не упал на том месте.
Клубника оказалась очень вкусной. Борька ел ее первый раз в этом году. И Наташе тоже
понравилась. Она даже спросила:
– Ты волшебник?
Борька помедлил, подумал, какая Наташа все же еще маленькая, потом с достоинством
произнес:
– А ты как думала?
Борька неторопливо наталкивал рот ягодами. Алый сок тонкой дорожкой стекал по локтю и
капал на ступеньку крыльца.
– Ты заранее знал, что так будет, да?
– Знал.
– А как же бабушка?
– Так ей и надо. В другой раз не будет убегать.
– А если ее напугал Плутон?
– Ну и пусть. Я тут при чем? Не я же напугал!
– А у нее есть дети?
– Почем я знаю?
– Ты же волшебник!
Борька перестал есть. Недовольно посмотрел на Наташу. Клубника потеряла вкус и аромат.
И даже показалась кислой.
– Неправда, Боря, – серьезно сказала Наташа, – Плутон сам напугался. Ты его нарядил в
человечью одежду, а он не умеет делать то, что делают люди. Поэтому и напугался. И
натворил дел. Понятно?
77
Тогда Борька нахмурился:
– Мораль читаешь, да?
– Никакую не мораль.