Посейдон
Шрифт:
— Прости. На этот раз, это не из-за тебя. Скорее, из-за меня. Моя мама... в общем, она думает, что мы встречаемся, — ее щеки, — и даже губы, — заливаются пунцовой краской.
— Встречаемся?
Что значит "встречаться"? Он судорожно попытался вспомнить, что об этом говорила Рейчел... Она сказала, это легко запомнить, так как это почти тоже самое, что... как же оно там рифмуется? И тут он вспоминает. "Это легко запомнить, потому что "встречаться" — рифмуется со "связаться", да и значит почти тоже самое", — сказала она.
Он моргает.
—
Она кивает, прикусив губу.
По причинам, которые он и сам не смог бы объяснить, ему это нравится. Он прислоняется спиной к пассажирской двери ее машины.
— А. Ну и. Какая разница, что она думает?
— Я сказала ей, что мы не встречаемся. Прямо сегодня утром. И отправиться с тобой на пляж — все равно, что сознаться во лжи.
Он чешет шею.
— Я не понимаю. Если ты сказала ей, что мы не встречаемся, то почему же она подумает обратное?
Она прислоняется к боковой двери его машины.
— Ну, на самом деле, это твоя вина, а не моя.
— Я, очевидно, задаю неправильные вопросы...
— То, как ты повел себя, когда я ударилась головой, Гален. Некоторые увидели это. И они рассказали мое маме. Она думает, что я была у тебя, и держу это в секрете. Поэтому она решила, что мы... мы...
— Встречаемся? — заканчивает он. Он не может понять, почему у нее вообще возникла проблема с обсуждением этой темы. Если он правильно понимает, — то что может быть такого в том, что два человека проводят побольше времени вместе, чтобы понять, будет ли из них хорошая пара, подходят ли они друг другу.
У Сирен тоже есть что-то наподобие, только у них это называется отсеивание, — и отсеивание не требует столько времени, как человеческое "встречаться". Сирена может отсеять партнера всего за пару дней. Он так смеялся, когда Рейчел сказала, что люди могут встречаться годами. И тут у него в голове эхом отозвался Тораф, который назвал его лицемером. Тебе уже 20 лет. Почему ты не ищешь себе пару? Но ведь это не делает его нерешительным. У него просто не было времени, из-за обязанностей следить за людьми, для отсеивания. Если бы не это — он давным-давно бы уже осел. Как только Тораф мог подумать, что Эмма причина того, что он еще не отсеял пару? До того, как он встретил ее 3 недели назад, он даже и не знал о ее существовании.
Эмма кивает, затем мотает головой.
— Встречаемся, да. Но она думает... что мы уже не просто встречаемся.
— Оу, — говорит он обдуманно. Затем ухмыляется: — Оу.
Причиной того, что губы Эммы становятся его любимого цвета является то, что мама Эммы решила, что они не только встречаются, но и спариваются. Румянец распространяется вниз по ее шее и исчезает под футболкой. Ему стоило бы, наверно, сказать что-то успокаивающее. Но подразнить ее куда более весело.
— Ну что ж, тогда лучшее, что она может сделать, — это позволить нам побыть наедине.
— ОГосподиТыБожеМой! — она хватает свой рюкзак с заднего сидения и марширует вокруг своей машины к водительской двери. Но прежде, чем ей удается открыть дверь, он выхватывает ключ из ее руки и засовывает его себе в задний карман джинсов. Она хотела было полезть за ними, но вдруг поняла, где ей придется удить.
Гален еще не видел ее такой красной. Он смеется:
— Остынь, Эмма. Я просто шучу. Не уходи.
— Да ну, это не смешно. Ты бы видел ее сегодня утром. Она почти плакала. А моя мама никогда не плачет, — она снова скрещивает руки, но на этот раз расслаблено облокачивается о машину.
— Она плакала? Это довольно унизительно.
Она тихо ворчит:
— Ну да, оскорбление для меня. Она решила что я стану... что я...
— Делать что-то большее, чем просто встречаться со мной?
Она кивает.
Он подходит к ней и опираясь руками о машину, прижимается. Кажется, будто дрожь пробегает у него по позвоночнику. Что же ты делаешь?
— Но ей лучше бы узнать, что ты не думаешь обо мне в этом ключе. Такая мысль даже не приходила тебе в голову? — нашептывает он.
Она отводит взгляд в сторону, отвечая, таким образом, на незаданный вопрос, — видимо, приходила. Так же, как приходила и ему. Как часто? Чувствует ли она то же напряжение между ними? Она принадлежит Грому. Или ты собираешься позволить паре искр воспрепятствовать объединению королевств?
Он отходит назад, сжимая зубы. Карманы — единственное безопасное место его рукам сейчас.
— Почему бы нам не встретиться? Как думаешь, может тогда ей полегчает?
— Ну, — она отбрасывает свои волосы на другую сторону. Выражение ее лица напоминает нечто среднее, между шоком и ожиданием. И у нее были все права на это — его самого завлекает мысль о поцелуе с ней уже около двух недель. Она ерзает дверную ручку.
— Да, возможно. Она не отпустит меня никуда, особенно с тобой, если не познакомится прежде.
— Мне стоит бояться?
Она вздыхает.
— Обычно, я бы сказала, что нет. Но после того, что было утром... — она пожимает плечами.
— А что, если так, — я последую за тобой к твоему дому, ну, чтобы ты могла оставить машину? Тогда она сможет меня допросить. После того, как она убедится, какой я очаровательный, — она отпустит тебя со мной на пляж.
Она закатывает глаза.
— Только не будь чересчур милым. Если все будет слишком гладко — она никогда тебе не поверит. Только не перестарайся, ладно?
— Это становится все сложнее, — говорит он, открывая ее машину.
— Но помни, — это была твоя идея, и если что, ты будешь виноват. Сейчас самое удачное время отступить.
Он усмехается и открывает для нее дверь.
— Смотри, не потеряй меня по дороге.
* * *
Эмма бросает свой рюкзак на тумбочку и поднимает голову в сторону лестницы.
— Мам, ты можешь спуститься на минутку? У нас гость.
— Да милая, сейчас спущусь. Меня только что вызвали, так что я немного спешу, — отзывается она сверху.