Послание в бутылке

Спаркс Николас

– Ну что, удалось мне тебя напугать?

– Мне всегда страшно, когда ты неосторожна.

– Ну не сердись. По крайней мере до тех пор, пока не окажешься в полном моем распоряжении.

– Я каждую ночь в твоем распоряжении.

– Не так, – сказала она, снова целуя его. Оглядевшись вокруг, она улыбнулась. – Давай уберем паруса и встанем на якорь?

– Прямо сейчас?

Она кивнула.

– Если ты не собираешься всю ночь простоять у штурвала.

Она выразительно посмотрела на него и скрылась в каюте. Через четыре минуты Гаррет открыл дверь каюты, чтобы присоединиться к Кэтрин…

Гаррет резко

выдохнул, отпуская воспоминания, словно дым. Он хорошо помнил события той ночи, но со временем ему становилось все труднее воссоздать в памяти образ Кэтрин. Рассудком Гаррет понимал, что забвение должно заглушить боль утраты, а сердцем жаждал видеть потерянную жену. За прошедшие три года он только раз решился открыть их семейный фотоальбом. Это оказалось настолько тяжким испытанием, что он зарекся еще когда-нибудь брать его в руки. Теперь он видел ее только по ночам, когда она приходила к нему во снах. Утром он просыпался с ощущением, будто видел ее наяву. Во сне они двигались и разговаривали, он мог обнимать ее, и все было правильно и понятно. Но за эти свидания он платил высокую цену: осознав, что это был всего лишь сон, Гаррет впадал в тяжелейшую депрессию. Тогда он не хотел никого видеть и слышать; он шел в магазин, запирался в своем кабинете и выходил только к обеду.

Отец старался по возможности облегчить его страдания. Он сам не так давно потерял жену и как никто другой понимал Гаррета. Раз в неделю Гаррет навещал его, и они шли куда-нибудь вместе обедать. Между ними существовало необыкновенное взаимопонимание. В прошлом году отец посоветовал Гаррету познакомиться с какой-нибудь женщиной.

– Это неправильно, что ты все время один, – сказал он. – Нельзя сдаваться под ударами судьбы.

Гаррет понимал, что в принципе отец прав. Но проблема заключалась в том, что Гаррет не испытывал ни малейшего желания видеть рядом с собой других женщин. Он ни разу не имел близости с женщиной с тех пор, как умерла Кэтрин, и – что еще тревожнее – ничуть не страдал от этого. Какая-то часть его существа умерла вместе с Кэтрин.

– Почему я должен следовать твоему совету, когда сам ты так и не женился после смерти матери? – спросил Гаррет.

Отец промолчал и отвернулся. Потом, подумав, добавил:

– Неужели ты думаешь, что на свете есть женщина, достойная занять ее место?

Эти слова вырвались у него против воли, и впоследствии он часто жалел о них.

Со временем Гаррет снова окунулся в работу и попытался вернуться к нормальной жизни. Он засиживался на работе до позднего вечера, разбирая папки с бумагами и наводя в офисе порядок, – это было легче, чем возвращаться в опустевший дом. С наступлением темноты шел домой. Он никогда не включал свет во всей квартире – в полумраке вещи Кэтрин не так бросались в глаза и не «кричали» о ее отсутствии. Он уже привык жить один: сам готовил, стирал, убирал и даже сажал цветы в саду, хотя в отличие от Кэтрин это занятие не доставляло ему удовольствия.

Он считал, что уже вполне оправился от потрясения, но когда дело дошло до расставания с вещами Кэтрин, понял, что не в состоянии сделать это самостоятельно.

Отец вызвался помочь. Гаррет ушел на уик-энд в море, а когда вернулся, в доме не осталось никаких следов Кэтрин. Дом показался ему ужасно пустым, и он уже не видел смысла в нем оставаться. Спустя месяц Гаррет продал его и переехал в небольшой дом на Каролина-Бич. Ему казалось, что в новом доме у него начнется другая жизнь. Он взял с собой на память о жене совсем немного:

две «валентинки», когда-то подаренные им Кэтрин, ее обручальное кольцо и кое-какие мелочи, памятные только им двоим. По ночам он иногда доставал небольшую шкатулку и перебирал дорогие ему вещицы. Отец надеялся, что в новом доме Гаррет наконец исцелится от горя, но Гаррет знал, что все осталось по-прежнему. Он так и не смог забыть Кэтрин.

Гаррет Блейк пришел на пирс на несколько минут раньше назначенного часа. Он расчехлил паруса, открыл каюту и проверил, все ли готово к плаванию.

Когда Гаррет выходил из дома, собираясь идти на пристань, его вдруг окликнул отец.

– Ты вернешься к ужину? – спросил он.

– Вряд ли, – ответил Гаррет. – Сегодня я буду кататься не один.

Отец слегка опешил.

– С тобой будет женщина?

Гаррет коротко объяснил, каким образом познакомился с Терезой.

– Мне кажется, ты взволнован предстоящим свиданием, – заметил отец.

– Нет, пап, я не взволнован. И это не свидание. Я просто обещал покатать ее на яхте. Она ни разу не ходила под парусом.

– Хорошенькая?

– Какое это имеет значение?

– Никакого. Но мне почему-то кажется, что это свидание.

– Это не свидание.

– Ну, тебе видней.

Гаррет смотрел, как она идет по причалу. На ней были шорты и красная рубашка без рукавов; в одной руке – корзинка для пикника, в другой – свитер и легкая куртка. В отличие от него она казалась совершенной спокойной, а может быть, просто лучше владела собой – во всяком случае, на лице ее не отражалось никакого волнения. Когда она помахала ему рукой, он снова ощутил внезапный приступ вины. Помахав ей в ответ, он закончил отвязывать тросы. Пытаясь отвлечься от нахлынувших мыслей, он стал тихонько напевать про себя.

– Привет, – сказала Тереза, приблизившись к нему. – Надеюсь, я не заставила вас долго ждать.

Отвечая ей, он снял перчатки.

– Здравствуйте. Нет, я жду вас совсем не долго. Я пришел чуть пораньше, чтобы все подготовить.

– Сейчас уже все готово?

Он окинул яхту внимательным взглядом.

– Да. Думаю, да. Давайте я вам помогу.

Он отложил перчатки и протянул ей руку. Тереза передала ему вещи, и он положил их на сиденье. Потом помог ей подняться на борт. Ухватившись за руку Гаррета, Тереза почувствовала у него на ладонях мозоли. Гаррет направился к штурвалу.

– Ну как? Вы готовы к отправлению?

– В любой момент.

– Тогда проходите вперед и садитесь. Сначала я выведу яхту в открытую воду. Может быть, хотите что-нибудь выпить? В холодильнике есть газировка.

Она покачала головой:

– Нет, спасибо. Не беспокойтесь.

Тереза огляделась и выбрала себе место в уголке. Гаррет повернул ключ зажигания, и послышался звук ожившего мотора. Потом, отойдя от штурвала, Гаррет отвязал веревки, крепившие яхту к пирсу. «Случайность» медленно сдвинулась с места.

– Я не знала, что на ней есть мотор, – сказала немного удивленная Тереза.

– Он очень маломощный и нужен только для того, чтобы маневрировать в порту, – ответил Гаррет через плечо. Ему приходилось почти кричать, чтобы перекрыть шум мотора.

Когда они вышли в открытую воду, Гаррет заглушил мотор и развернул яхту по ветру. Надев перчатки, быстро натянул парус. Под порывом ветра «Случайность» резко накренилась, и Гаррет чуть не упал на Терезу.

– Опустите голову: сейчас над вами пролетит гик.