После нас - хоть потом

Лукина Любовь Александровна

–  А если с повинной?
– жалобно спросил бедолага.
– Я же, получается, сомнамбула - какой с меня спрос?

–  А другие, думаешь, нет?
– буркнул старый колдун.
– Кого ни спроси: никто ничего не помнит, никто ничего не знает. И всё равно сидят как миленькие… сомнамбула на сомнамбуле… Нет, самому тебе в ментовку лучше не показываться, - заключил он.
– А если хочешь государству деньги вернуть…

Не то с надеждой, не то с тревогой клиент вскинул измученное бледное лицо и въелся глазами в старого колдуна.

–  Знакомому подбрось, - посоветовал

тот.
– Из тех, что почестней…

Облачко сомнения набежало на чело преподавателя прикладной морали. Должно быть, перебирал знакомых.

–  К сожалению, честнее себя я не знаю никого… - удручённо поведал он в итоге.
– Но я подумаю…

Редкий случай: до порога Ефрем и Глеб провожали его вдвоём. Пошатывало клиента. Кренило. Перед самой дверью он внезапно вздрогнул, всполошился:

–  Позвольте! А если я следующей ночью опять…

–  Ну, это вряд ли, - заметил колдун.
– Душеньку свою ты, мил человек, ублаготворил уже по самое не хочу. Чего ей теперь о грехах мечтать? Мечтают о том, чего нету…

–  На что спорим, не вернёт?
– подначил Глеб, когда, проводив клиента, оба вернулись в тесную захламлённую комнатёнку.

–  Ни на что, - сварливо отозвался Ефрем, запахивая халат и подсаживаясь к столу.
– Ты уж меня со всем-то за лоха не держи…

Тем не менее, чтобы удостовериться в своей проницательности, Глеб Портнягин с этого дня взял в привычку внимательно просматривать по утрам местную прессу, каждый раз не без злорадства отмечая отсутствие сенсационного сообщения о находке похищенных денег. Похоже, честных знакомых у преподавателя прикладной морали так и не нашлось. С другой стороны не было сообщений и о новых грабежах. Инфляция тоже шла на убыль.

Сам клиент - как в воду канул. Ни слуху ни духу, ни вестей ни костей. А тут ещё своя беда накатила: серо-белый бандит Калиостро цапнул в астрале ангела, вздумавшего пересечь тонкие миры при всех регалиях, то есть в оперении, - как тут не цапнуть? Еле отмазали котейку.

И лишь месяц спустя, когда колдун с учеником уже успели подзабыть о грабителе-сомнамбуле, он объявился вновь. На измождённом лице его была оттиснута тихая решимость.

–  Рассказывай… - сказал Ефрем.

–  Я много пережил за этот месяц, - глуховатым голосом известил клиент и надолго умолк.

Глеб Портнягин взглянул на учителя и, получив в ответ утвердительный кивок, двинулся к шкафчику за настоем раздолбай-травы.

–  Ну-ну?
– подбодрил Ефрем.

Клиент очнулся.

–  Знаете, я долго думал над вашими словами, - угрюмо промолвил он.
– Конечно, я мог бы отправить награбленное бандеролью в банк, я мог бы даже сдаться властям. Что мне терять? Репутацию? Я и так её потерял - в своих глазах… Поймите, оказавшись за решёткой я бы снова ощутил себя честным! Даже честнее, чем был раньше… - Запнулся, глаза наполнились предсмертной тоской.
– И всё бы началось сначала… - обречённо закончил он.
– Снова сны, снова ночные грабежи… Так?

–  Да скорее всего, - подтвердил Ефрем, с пониманием глядя на страстотерпца.

–  И я решил… Спасибо!
–

поблагодарил тот, принимая щербатую чашку из рук Глеба. Отхлебнул, собрался с силами.
– Решил оставить деньги у себя, - сказал он, как шагнул с карниза.
– Лучше уж эти два ограбления, чем каждую ночь инфляция… Да!
– яростно вскричал клиент, расплёскивая настой на ковёр, покрытый следами Калиостровой шерсти.
– Знаю! Всё знаю! Но был ли у меня выбор?..
– Взял себя в руки, ссутулился.
– С работы я, конечно, ушёл… - Голос его снова стал глуховат, почти равнодушен.
– Поскольку преподавать был уже не вправе… тем более такой предмет… С женой - развёлся…

–  А это зачем?

–  Понимаете… Сама мысль о том, что она помнит меня честным человеком, причиняла мне страдание. Словом, развёлся. И возник вопрос: что делать с деньгами? Прокутить? Растратить?
– Клиент бесстыдно осклабился.
– А что? Я вполне уже был к этому готов… К счастью, что-то удержало. Решил вложить в недвижимость - стал строить особняк. Во-первых, увлекаешься, обо всём забываешь. Во-вторых, если изобличат, будет по крайней мере что изымать… Тем более цены на жильё опять растут…

–  Ты к делу, к делу!
– нетерпеливо прервал колдун.
– С исповедью - это не к нам, это к батюшке…

Бывший преподаватель прикладной морали залпом допил настой и вскинул глаза.

–  Трудно… - признался он с хрипотцой.
– Такая если б вы знали, тоска по тем временам, когда мне не в чем было себя упрекнуть… Послушайте!
– взмолился несчастный.
– А не могли бы вы сделать так, чтобы я обо всём этом забыл? Пусть не навсегда! Хотя бы на недельку, а?..

Колдун даже поперхнулся от неожиданности.

–  Э!
– одёрнул он.
– Ты, это… Соображаешь, нет? Ты ж за недельку опять банк грабанёшь! Физически учти, не астрально…

Клиент замялся, опустил глаза.

–  В том-то вся и штука… - выдавил он.
– Особняк не достроен, а деньги уже кончаются… Не бросать же на полдороге!

Шамбала непутевая

В бабушку и в бога душу мать!

Владимир Маяковский

Произнеси Глеб Портнягин нечто подобное на улице - точно бы в ментовку сдали! Парящая посреди комнаты шарообразная мыслеформа сплюснулась, приняла неуловимо похабные очертания - и, отразив радужной оболочкой какую-то мерзкую тюремную сценку, лопнула. Рассыпалась на понятия.

Старый колдун Ефрем Нехорошев, скептически наблюдавший за происходящим, зловредно ощерился.

–  Магия!
– ядовито прокомментировал он.
– Современная! Продвинутая!.. По старинке-то оно, чай, надёжней будет, а?

Ученик чародея озадаченно свёл упрямые брови, извлёк из компьютера лазерный диск, осмотрел. Диск этот он приобрёл сегодня утром из чистого любопытства, соблазнившись названием. «Заклинания тибетских магов. Продвинутые и дополненные».

–  Думаешь, драные?
– тревожно осведомился он.