После нас - хоть потом
Шрифт:
– Да хоть бы и лицензионные!
– отчеканил кудесник, за полгода общения с Глебом изрядно расширивший лексикон.
– Те же мантры, только в профиль.
– Слушай, а почему эти мантры так на наши ругачки похожи? «Ом мане падме хум…» Как будто насморк подцепил, а в остальном всё то же самое, никакой разницы! Скажи такое на зоне - придётся ведь отвечать…
– Ещё б им не быть похожими!
– проворчал колдун.
– Ты хоть знаешь вообще, что такое мантра? Это ж наше слово «матерна» - всего на буковку разница!
Глеб недоверчиво хмыкнул, потом задумался.
– А ведь точно!
– удивлённо промолвил он.
– Мат-то, говорят, татаро-монголы на Русь завезли…
– Много они там чего завезли!
– угрюмо огрызнулся чародей.
– Скажи лучше: вывезли. Сфеодализдили внахалку, да и расталдычили по всему Востоку! А уж поперепутали, попереврали… Обидно!
– Голос Ефрема исполнился горечи.
– Простофили мы, Глебушка… Иной раз зла не хватает! Прикинь: нашу же шамбалу нам же теперь и втюхивают… по сходной цене… - Кудесник уничтожающе посмотрел на лазерный диск - и тот сам собой раскололся пополам: одна половинка осталась в пальцах Глеба, другая, упав на пол, чудесным образом разлетелась вдребезги.
Юноша хотел было заметить учителю, что за диск вообще-то деньги плачены, но взглянул на суровый лик чародея, передумал - и, вздохнув, пошёл за веником. Осколки смёл под койку, где тут же поднялась энергетическая возня: брезгливая учёная хыка с омерзением заталкивала мусор в мрачные подкроватные глубины. Слышно было, как обломки носителя информации, шурша, проваливаются в отвесный лаз, ведущий в иное измерение.
Колдун тем временем присел на табурет, ссутулился, - дурной знак. Поскольку приступы мировой скорби у Ефрема завершались всегда с изумительной предсказуемостью, следовало, не медля ни секунды, чем-нибудь кудесника отвлечь.
– Шамбала - это ж священная страна такая… на Тибете… - с нарочитым недоумением напомнил Глеб.
– Священная… - укоризненным эхом отозвался старый чародей. Усмехнулся, дивясь людскому простодушию.
– А ты послушай, что я тебе, Глебушка, расскажу. Было на Руси волшебство тайное, неназываемое, известное лишь кудесникам. А было ещё волшебство расхожее, простонародное: ругны да матерны. Потом пришли татары. Думаешь, из-за чего они на Русь приходили? Кудеса им наши были надобны… Не выгорело, однако. Триста лет пытали - не выпытали. Настоящее-то колдовство, неназываемое, вместе с градом Китежем всё под воду ушло. Как только басурманы приблизились - так и ушло. Одни матерны нехристям достались - короче, шамбала всякая. Проще сказать, барахло… - Тут колдун обратил внимание, что ученик слушает его с откровенным недоверием, осерчал и, властно вздёрнув бровь, прикрикнул: - Да ты вникни, вникни! Словцо-то - наше, исконное! В деревнях вон до сих пор им бранятся: шамбала ты, дескать, непутёвая…
Отчитав желторотого скептика, старый чародей сердито поджал губы и собрался уже вернуться в прежнее состояние, однако не тут-то было.
– Может, и чакры тоже мы придумали?
– подначил рисковый юноша.
– И чакры тоже!
– буркнул кудесник, то ли не уловив ехидцы в голосе воспитанника, то ли не пожелав уловить.
– Слышал такое слово - отчекрыжить? Ну вот… Энергетическое тело человека делится - то бишь чекрыжится - на семь частей. Каждая такая часть называется чакрой…
– Ага… А мантры, значит, - матерны… А ругны?
Опечалился колдун, закряхтел.
– Эх, судьба-судьбинушка… - проговорил он с тоской.
– Придумаем паровоз - тут же скрадут и за границей внедрят. Придумаем велосипед - то же самое… а ругны у нас немчура слямзила. Все ругнические письмена до последней буквицы… Воряги, - пояснил он словно бы извиняясь.
– Что с них спросишь!
И, как всегда, Глеб Портнягин не успел
– Погоди, - растерянно сказал он.
– Это что ж получается? Мат, что ли, вправду заклинание? Не шутишь?
– Поставил веник в угол и, сев напротив учителя, пытливо вгляделся в его загадочные желтоватые глаза.
– Тогда у нас, куда ни плюнь, одни колдуны…
Мудро прищурясь, старый чародей сморщил губы в улыбке.
– А скажешь, нет?
– кротко вопросил он.
– Народ как говорит? «Не заругавшись, и двери в клеть не отомкнёшь…» А почему не отомкнёшь? Да потому что как запирал, так и отпирай. А иначе ничего не выйдет… Или наш дом возьми. Поставлен кое-как, сто лет назад, давно развалиться должен, а вот стоит же! В чём причина? То-то и оно… С матом строен, с матом латан - матом держится… И если бы только дом, Глебушка! Что, по-твоему, тысячу лет наш народ сплачивало? Вот одни говорят: вера… Но ведь веры-то - менялись. До Владимира язычество было, потом - православие, а при советской власти - и вовсе безбожие… Другие говорят - язык. Так за тысячу с лишним лет и язык успел смениться. Был древнерусский, стал просто русский… А народ всё тот же…
– Неужели мат?
– тихо спросил Глеб.
Колдун помолчал, потом утвердительно смежил веки:
– Он, Глебушка, он… То самое лыко, что всех нас вместе вяжет. Империя Российская только им и держалась. Как басурман первый раз сматерится - считай, что он уже не басурман. Считай, что русский…
Глеб встал, ослабил воротник рубашки, подошёл к окну. За мутными стёклами пушил снежок и темнела стена из красного кирпича, сплошь покрытая ругническими письменами.
– Нет, не понимаю, - глухо сказал Глеб.
– Как это мат - сплачивает? Наоборот! Я - обругал, ты - обиделся… Разве нет?
– Э-э, Глебушка… - пропел за спиной вкрадчивый голос колдуна.
– Не всё так просто… Вот, допустим, решил ты обложить ментовку. Так, мол, я и так твою внутренних дел министерства мать! А теперь подумай: что ты такое сказал? Ты ж, по сути, признал своё родство с министерством внутренних дел… Или вот тебе исторический пример. Белая гвардия! Могла ведь сидеть в Крыму хоть по сей день. Перекоп же! Нет, вздумалось барону Врангелю от великого ума издать приказ: запрещаю, мол, под страхом трибунала господам офицерам ругаться в Бога, Царя, трон… ну и так далее… И сразу конец пришёл Белому Делу. Красным-то никто в Бебеля-Гегеля крыть не запрещал… А почему, думаешь, народ интеллигенцию не любит? Вот именно поэтому. Отрезанный ломоть…
Глеб обернулся.
– Всё равно непонятно, - упрямо сказал он.
– Кругом мат-перемат, а Союз развалился, Россия развалилась, Суслово - вот-вот развалится…
Колдун презрительно дёрнул углом рта, и в голосе его вновь зазвучала горечь:
– Перемат! Куда вам до перемата! Вставляете ругачку через слово - и рады… А того и не смекаете, что ключевые слова в одиночку не работают! В настоящей матерне, чтоб ты знал, вся соль в многоэтажности, в связности, в соразмерности… Это во-первых. А во-вторых, думать надо, когда материшься. Без мысли - это знаешь, всё равно что стрелять, не целясь. Один вред и никакой пользы… Нет, конечно, мастера ещё не все повывелись - встречаются, но редко, редко… Помню ехал это я на подлёдный лов. Рыбаков - человек пятьдесят, ждём автобуса. Стали друг за другом, каждый за рюкзак переднего держится - без очереди не влезешь. И - тётка. Крутилась-крутилась - ну не влезешь и всё тут! И начала она нас костерить… «Чтоб вам эта очередь, - кричит, - на причинное место намоталась…» Я, как услышал, о рыбалке забыл - и давай Бог ноги…