После полуночи становится жарче
Шрифт:
Колин убрал руку от ее лона, и Эмили протестующе застонала.
Колин рассмеялся, но смех был несколько натянутым:
– Все в порядке, детка. Я дам тебе то, что тебе нужно.
Он обхватил руками ее талию и приподнял девушку.
– Обхвати меня ногами.
Проклятье, она уже успела забыть, какой он сильный. Сила оборотня.
Эмили обхватила ногами его бедра. Его член уперся во вход в ее лоно.
И тут Колин резко вошел в нее, глубоко, до самого основания, на всю длину.
Ее плоть
Колин начал двигаться. Выходил. Входил глубже. Снова и снова.
Эмили подняла руки и обняла его мокрые плечи.
Он ртом поймал ее сосок и начал ласкать его круговыми движениями языка.
Его бедра прижимались к ней. Отодвигались, двигались навстречу.
А его рот, о, его рот…
Колин просунул руку между их телами и пальцами нашел ее клитор. Нажал на него…
Эмили кончила, ее плоть сжалась сильнее вокруг его члена, когда оргазм пронзил ее.
Колин поднял голову, наблюдая:
– Проклятье, я так люблю, когда ты кончаешь. – Еще одно движение внутри. – Как. Же. Ты. Охрененно. Хороша. – И в этот момент его тоже накрыл оргазм, тело сотрясла дрожь удовольствия.
Когда, наконец, волны наслаждения перестали пробегать по их телам, Эмили не смогла пошевелиться. Спина болела, видимо, от контакта с кафелем, но это ее не волновало.
Она гладила пальцами затылок Колина.
А Колин поцеловал ее в плечо и прижал к себе крепче.
Тэррас Лэйн была одной из тех тихих, непритязательных маленьких улочек, которые, казалось, сошли с какой-нибудь открытки. Идеальные газоны. Большие кирпичные дома. Четкие узкие тротуары. Симпатичные детишки, играющие во дворах.
Эта местность заставляла его чувствовать себя неудобно. Колин не вписывался сюда. Он не был частью идеального мира с открытки.
Док тоже не была.
Интересно, как она себя чувствовала, когда росла здесь? Она видела демонов и вампиров, когда остальные дети играли в баскетбол и классики.
Она бы никогда не вписалась сюда. Так же, как и он.
– Хорошо. Донна Тиллман, соседка справа, - Брукс поднял свой блокнотик и указал на дом с огромным эркером, - говорит, что видела, как доктор Дрейк приехала чуть позже половины восьмого прошлым вечером.
Колин фыркнул. Ту же версию он услышал от Тома Генри, соседа слева.
– Она уверена насчет времени?
– Да, говорит, что как раз выносила мусор, когда увидела дока. – Брукс обратил свое внимание на дом 2801. – Миссис Тиллман подумала, что это странно, потому что, очевидно, доктор Дрейк никогда не приезжает в гости к маме. И, когда она приехала, то, прежде чем войти в дом, просидела в машине около пятнадцати минут.
Колин был уверен, что оказавшаяся столь полезной миссис Тиллман все это время пялилась из окна, поэтому так точно знает, сколько минут
– Они подтвердили алиби Эмили.
Брукс изогнул бровь.
– Ни один из них не помнит, когда она уехала.
– Тогда давай пойдем и спросим ее мать. – Колин должен был признать, что ему было интересно взглянуть на мать Эмили. Школьную учительницу. Женщину, которая отправила собственную дочь в «Сиренити Вудз».
Они позвонили в дверной звонок, дом отозвался эхом перезвона колокольчиков. Мгновение спустя открылась дверь, и на них уставилась низенькая, хрупкая женщина с короткими темными волосами и большими зелеными глазами.
– Да?
Колин достал свое удостоверение:
– Полицейский департамент Атланты. Я детектив Колин Гит, а это мой напарник, Тодд Брукс.
Пальцы женщины крепче обхватили край двери, костяшки побелели.
– Ч-что вам нужно?
Брукс сверкнул своей фирменной улыбкой:
– Нам всего лишь надо задать вам несколько вопросов, мэм.
Ее глаза забегали от одного мужчины к другому:
– О чем?
– О вашей дочери, Эмили Дрейк.
Колин увидел, как она вздрогнула.
Не такую реакцию он ожидал.
Брукс сделал шаг вперед, он все еще продолжал мило улыбаться:
– Почему бы нам не пройти внутрь, чтобы поговорить?
Как обычно и случалось, миссис Дрейк отошла в сторону, открывая дверь нараспашку:
– Но я не понимаю, о чем вы хотите поговорить.
Брукс вошел в прихожую:
– Мы же сказали. Об Эмили.
Колин вошел вслед за ними и окинул взглядом абсолютно чистый дом. Мать Эмили проводила их в большую гостиную. Гит отметил, что на камине не было фотографий. Фотографий вообще нигде не было видно.
– Ч-что вы хотите знать об Эмили? – Она скрестила руки на груди и вздернула подбородок, почти как Эмили. Колин чуть не улыбнулся.
– Она была здесь прошлым вечером, миссис Дрейк, или мы можем называть вас Карен? – Еще один из трюков Брукса: сделать так, чтобы свидетель расслабился, перейти с ним на «ты», чтобы он разговорился.
– Что? Ах, да, можно и Карен. – Она нахмурилась. – И да, Эмили была здесь прошлым вечером. – В ее глазах появилось беспокойство. – Ничего не случилось? Эмили…
– С ней все в порядке, - тут же прервал ее Колин. – Мы просто проверяем факты, связанные с нашим расследованием.
– А…
Он услышал разочарование? Выражение его лица посуровело.
– Как долго Эмили была здесь?
– Час, может, два. – Карен пожала плечами. – Не знаю, я не смотрела на часы.
За их спинами зазвонили старинные напольные часы.
Брукс и Гит обменялись взглядами.
– Вы бы нам очень помогли, Карен, если бы смогли рассказать нам больше об этом визите, - вкрадчиво проговорил Брукс.