После Второго Солнца

Бенц Роман

– Сеня, объясни им, они-то не знают.

Подав голос, Серега решил рискнуть:

– Что не знают?

Арсений, будто одержимый злобой, как никогда, дернулся и хотел наброситься на раба. Но был остановлен раненым цеховиком, по подбородку и шее которого интенсивней потекла кровь из раны, делая его черную форму на груди еще темнее. Глядя на незнакомого цеховика, Влад понимал, что ранение было серьезным. Арсений, дабы усмирить свой яростный запал, сел на лавку и закурил, после чего над ним стала вздыматься едва видимая сиреневая дымка, в то время как картавый, незнакомый рабам цеховик, стоя за спиной, ядовито шипел:

– Этот упырь, который до утра, наверное, не доживет, очень тепло нас поприветствовал. Пока вы все тут спали, он накинулся на нас. Храни нас Око.

Влад не понимал, о каком оке шла речь, но зато прекрасно осознавал то, что Андрей, никого не предупредив, совершил нападение на цеховиков. В воздухе на фоне гудящих прожекторов повисла тишина. Никто не говорил и не шевелился, для каждого в шахте время будто бы остановилось. И каждый из них опасался, как бы гневающийся и жестокий Арсений не счел остальных рабов соучастниками. Влад попытался разглядеть, что же происходит с Андреем. Одноглазый, в темноте лежал на боку, вытянув руки к своим единственным товарищам. Лица было не видно, всего лишь одно темно-красное пузырящееся пятно, издававшее ужасающие звуки. Влад не мог разобрать того, что пытался произнести Андрей, а только слышал тихий вой, перебивавшийся время от времени неприятным бурлением. Конечно, такие уродства особо не пугали раба, если были на лицах некрофагистов или давно умерших людей, но сейчас возле него лежал один из самых близких и немногочисленных друзей в луже собственной крови. Владу было больно смотреть на то, как его друг умирает, но еще больнее ему было от того, что он ничего не мог сделать. И даже если бы он пожертвовал своей жизнью, то подставил бы под угрозу остальных друзей. Закрыв глаза, он начал слышать в голове рык агрессивно настроенного животного. Его голову заполонили тысячи подобных звуков, сквозь которые пробивался чей-то крик. Это было похоже на какой-то приступ паники. Ему стало очень страшно, так как он не мог понять, что же с ним происходит, ведь поблизости не было ни единого зверя, способного издавать подобное рычание. Раскрыв глаза, он перестал слышать невидимое животное. И каждый раз, опуская веки, чтобы не смотреть на последние минуты жизни товарища, Влад вновь слышал этот ужасающий звук и напрягал свою память, так как что-то пыталось пробиться сквозь воспоминания. Что-то важное. Но как только бригадир разрушил тишину своим грозным голосом, страшные звуки покинули голову.

– Короче, —засунув большие пальцы рук за ремень, говорил бригадир,– я тут в вашем зверинце могу хоть до утра пытки проводить, но вместо этого у меня будет для вас работа, в случае успеха которой вы будете меня молить о ней в следующие разы.

Никто из рабов не пытался проявить интереса, а всего лишь безмолвно смотрели Арсению за спину,так как каждый из них прекрасно понимал, что взгляд в глаза может вызвать у него очередной приступ агрессии.

– Ну, чего вылупились, как бараны на новые ворота? —продолжал бригадир.– Вот вам небольшой взнос, чтобы знали, за что придется поработать.

Махнув рукой картавому, Арсений крикнул:

– Карп, давай сюда.

Незнакомый рабам цеховик передал какой-то мешок Арсению, после чего тот швырнул его перед рабами. С глухим звоном пухлый мешок ударился о соленую поверхность, а цеховик с порезанной щекой указал стволом автомата на Влада.

– Ты. Доставай все.

Влад опешил, он настолько был потрясен событиями последних минут, что ноги его не слушались, и руки будто были приколочены к соленому полу. Вместо того чтобы выполнить приказ цеховика, раб, поджав губы, непонимающе смотрел покрасневшими глазами на вооруженного человека. Цеховик, немного помолчав, повел бровью. Заметив это, Карп, стоявший позади, схватил Влада под руку и, толкнув к мешку, все так же омерзительно прошипел:

– Ты не русский, что ли? Сказано же, сумку открывай!

Оглянувшись по сторонам, Влад поймал на себе спокойный и умиротворенный взгляд Сереги, который, слегка прикрыв глаза, будто ничего и не произошло, одобрительно кивнул. Владу ничего не оставалось, кроме как выполнить приказанное. Растянув тесемки, Влад засунул внутрь дрожащую руку и был уже готов распрощаться с кистью, считая, что это очередной садистский метод Арсения, который мог запросто уложить внутрь этой самой котомки настоящий капкан или что похуже. Отбросив все страхи в один момент, раб тут же нащупал внутри мешка что-то твердое. Убедившись, что в котомке нет ничего опасного, он уверенно начал вынимать содержимое. Банка качественных мясных консервов, сделанных не для рабов, а именно для цеховиков, о чем гласила надпись на самой таре, слегка зачерствевший, но почти что свежий хлеб, крупная картошка, три коробки с крупой, два банки спирта и три пачки с самокрутками. Влад даже не мог представить, что им было необходимо сделать за столь щедрый подарок из рациона рабовладельцев. Заметив недоумевающий взгляд на лице раба, Арсений ухмыльнулся:

– Не стоит вам пугаться того, что нужно будет делать за эту подачку. Для вас ничего не изменится, кроме места работы. А в целом вам всего лишь нужно будет продолжать рыться в говне и добывать то, что мне нужно. Кто у вас главный?

Без промедления ответил смелый Серега, который знал, когда нужно было подавать голос, дабы не получить телесных наказаний:

– Вон тот мужик, которого ты забил.

Задумчиво приоткрыв рот, будто желая что-то сказать, бригадир перевел взгляд на Андрея, который уже лежал неподвижно. Утерев нос, Арсений махнул цеховику, который зажимал рану на правом бедре. Прихрамывая на одну ногу, Коробов приблизился к телу Андрея. Ткнув его в плечо дулом автомата, поджав губы, он с некой досадой посмотрел на старшего, после чего повертел головой. Показывая всем видом глубочайшую задумчивость, Арсений недолго помолчал, после чего воскликнул:

– Кто теперь главный будет?! Быстрее отвечайте, не то вашему мальцу голову киркой проломлю.

Влад знал, что Арсений имел в виду именно его, так как он был самым младшим среди шахтеров-рабов и был ближе остальных к бригадиру. И тем более был уверен в том, что Арсений запросто сможет сделать то, о чем говорил.

Тяжело вздохнув, поднялся Иван, самый старший из группы. Казавшийся очень высоким из-за крепкого телосложения и широкий в плечах из-за того, что всю жизнь занимался тяжелой работой, он возвышался над остальными рабами гигантской скалой, готовой защитить всех от жестокого бригадира. Проведя широкой ладонью по небольшой залысине, Иван очень устало и в то же время достаточно уверенно произнес:

– Теперь я буду главным.

Арсений медленно покивал, а затем продолжил:

– В общем, черви, дело предстоит непростое. Поэтому начнем с того, чтобы ни при каких обстоятельствах об этом разговоре никто не знал. Даже самые близкие из других отраслей Цеха. Иначе я каждому из вас отрежу по два первых пальца на правой руке и буду требовать с вас втрое больше, чем обычно, ну и плюс к этому строгая диета,– и очень громко захохотал, в чем его поддержали остальные цеховики. – Ну а если будете молчать и сделаете все красиво, то будете еще очень долго получать такие мешки, хотя это только треть того, что вас ожидает. Вы наверняка сразу думаете, в чем загвоздка, а она вот в чем…– Закурив очередную самокрутку, бригадир уселся на лавку. – Я кое-что поимею с ваших дел, следовательно, и вам достанется.

Вновь заговорил Серега:

– А что делать-то нужно?

В эту секунду Влад был уверен, что Арсений захлебнется в пене своей ярости, которая выступала на уголках губ и разлеталась всюду, так как бригадир прокричал:

– А ну завали свою поганую пасть! Пес!

Серега перевел взгляд от яростного бригадира, который продолжал говорить:

– Есть место, далеко оно, в нем добыча. Вы роете и все, что находите, отдаете лично мне. Все делаем тихо и втайне. Справились – я доволен, вы сыты, и нагрузку по соли раз в месяц буду сбавлять. А если нет, то я уже вам говорил, что будет.

Затушив окурок ногой, Арсений махнул рукой охране:

– Собираемся!

***

Ворота надшахтного помещения со скрипом отворились, и в лица рабов ударил холодный воздух. Ранняя зима только начинала покрывать все вокруг мелким скудным снегопадом. Снежинки были едва видны в свете прожекторов, установленных на сторожевых вышках, которые по каким-то причинам пустовали в данный момент. Выбравшись во двор, Арсений спешно начал выдавать рабам шарфы и рукавицы. Причем он это делал не как обычно, стараясь навредить, а наоборот, торопливо вкладывал в руки каждому куски ткани, словно заботливый отец. Застегнув ватник, надев рукавицы с шапкой и замотав лицо шарфом, Влад обратил внимание на следы у главных ворот двора. Туда шахтеров направляли колонной, которую замыкали Иван и Костя, волоча под руки Андрея, подавшего в последний момент перед выходом признаки жизни. Стоя позади группы рабов с пистолетом наготове, Арсений командовал хромому Коробову и Станиславу, которые в этот момент открывали ворота: