После Второго Солнца
Шрифт:
– Это то, что вам нужно?
Цеховик, расплывшись в довольной улыбке, закивал и потребовал от раба очистить до конца золотой брусок. Почти полностью удалив грязь и явив на свет тусклый кусок золота со штамповкой, Геннадий прижал к груди находку, а затем внезапно швырнул драгоценный брусок в лицо цеховика. Раздался глуховатый удар, и голова цеховика дернулась назад. Все происходило настолько быстро, что Влад едва успел разобрать грозный возглас Ивана, заносившего за плечо кирку:
– Бей!
Нисколько не раздумывая, Влад моментально взмахнул инструментом. Со свистом разрывая воздух, он нанес удар в голову Коробова, который даже не успел поднять автомат. Штык лопаты со звонким треском вошел почти наполовину в висок. Закатив глаза и забившись в судороге, цеховик выпустил из рук оружие. Стиснув зубы и зарычав от напряжения, Влад выдернул инструмент из головы врага. В это время Иван, задыхаясь от охватившей его злобы, бил киркой в грудь упавшего на спину Станислава, который пытался прикрыться руками. Но несмотря на это, после нескольких ударов цеховик испустил дух, и самый старший из рабов продолжал разрывать уже бездыханное тело. В то время пока рабы сражались на земле, Сергей незаметно подобрался к другой стороне автобуса. Будто кот, он бесшумно забрался на крышу и напал на Арсения, что к этому моменту целился в восставших рабов. Оказавшись за спиной бригадира, Серега тут же закрыл ему глаза левой рукой, одновременно удерживая его голову, а правой вонзил под челюсть короткий нож. Бригадир прохрипел:
– Падла…
А затем начал дергаться, пытаясь освободиться. Но раб был беспощаден, и, выдернув из шеи нож, он прошипел сквозь зубы:
– Сам ты пес!
После этих слов раб с ножом со всей силы толкнул Арсения вперед. Тело упало с крыши, чуть не придавив Влада, в этот момент смотревшего на Коробова с открытым ртом и выпученными глазами. Раздев убитых, рабы начали переодеваться в комфортную одежду цеховиков. Влад позаимствовал удобные и качественно сшитые черные утепленные штаны, зимние ботинки и черную куртку с нашивками Цеха на плечах, которые тут же были сорваны и демонстративно втоптаны в грязь. После многочисленных ударов киркой укороченный бронежилет Станислава пришел в полную негодность, и было решено его оставить. Облачившись в шинель Арсения с черным влажным пятном на плечах, воротнике и груди, Серега начал рыться в карманах, а затем достал самокрутку.
– Теперь нужно этих тварей в ров сбросить. Им там самое место.
Освещая тела фонарем, Иван что-то заметил.
– Серый, тут один еще живой, что ли? Вон, глазами хлопает.
Зажав в зубах самокрутку, морщась от едкого дыма, Сергей подобрал с земли лопату и подошел к Коробову. Цеховик, несмотря на глубокую рану в голове, учащенно поверхностно дышал и, по-прежнему закатив глаза, изредка моргал. Занеся лопату над головой цеховика, раб в трофейной шинели досадно добавил:
– Живучий… гад!
Влад отвернулся и услышал уже знакомый ему неприятный треск, затем еще раз, после чего понял, что Серега отбросил лопату в сторону.
– Чего ты морду-то воротишь, родной? Хорошо ты ему вломил, только не до конца,– смеясь, подытожил Иван.
Наслаждаясь густым дымом, раб в шинели произнес:
– Ничего, жизнь научит.
Но Влад не внимал его словам, он не мог до конца поверить в то, что все закончилось. Одновременно он был сильно обеспокоен и чрезмерно счастлив по-настоящему. Но что-то ему мешало вкусить всю радость свободы, смело вырванной из рук рабовладельцев. Видимо, он слишком сильно привык к плохому. И сейчас он чего-то хотел, но не мог понять, чего именно. В этот момент раздался скрип автобусной двери и восторженный голос Геннадия:
– Теперь это дело нужно отметить! Мужики, ущипните меня, неужели все закончилось?..
Сохраняя привычную невозмутимость и спокойствие, Серега возразил:
– Не будем расслабляться. Как только наступит день и этого козла не окажется на месте, – он кивнул на тела,– остальные уроды из Цеха тут же зашевелятся.
Осматривая оружие убитых врагов, Геннадий громко закашлял, а затем полюбопытствовал:
– И что же ты предлагаешь? Я так понял, что ты лучше нас разбираешься в подобных делах.
Швырнув бычок в сторону, Серега вздохнул и ответил:
– Есть такое, потрепала жизнь. А я предлагаю сейчас набить брюхо как следует, поспать несколько часов и сразу же на рассвете выжимать педаль в пол. Куда угодно.
Подойдя к Владу, Серега дернул его за плечо.
– Действительно, чего ты тут стоишь с лицом как у слабоумного? Сам понимаешь, в каком мире живем. Не убьешь – не проживешь.
Переживая новые впечатления, которые с каждой минутой казались ему весьма неплохими, Влад неожиданно для себя ответил:
– Я бы поступил так еще раз, а может быть, даже несколько раз.
Закутываясь в шинель, Серега засмеялся:
– А вот это очень даже здорово, ты запомнишь это на всю жизнь. Только сильно не увлекайся, а то понесет, знавал я таких. Тебе бы сейчас девку, сразу бы все встало на свои места.
И, заглянув товарищу в глаза, Серега поднял брови. Кое-что из последних событий не давало Владу покоя, и поэтому он обратился к другу, который никак не мог застегнуть пуговицы шинели:
– Я вот только одного не пойму, почему вы мне об этом ничего не рассказали? Я даже ничего не успел понять!
Не отвлекаясь от узких отверстий для пуговиц, Серега ответил:
– Потому что ничего не надо было понимать, надо было только делать. А если бы кто-то из нас подошел к тебе, то у этих сук был бы повод еще бдительнее следить за нами. Я не знаю, почему ты сразу не догадался. Ведь мы столько времени мечтали об этом.
Тут вмешался Иван:
– Вот ты говоришь, что ничего не успел понять, так на это и был расчет —на внезапность и неожиданность. Мы тебя не осуждаем, просто ты какой-то задумчивый и хмурый. Все время смотришь в одну точку и слова не скажешь, пока не спросят. Тем не менее это все уже неважно, потому что дело сделано.
Владу нечего было добавить по этому поводу. Вытащив в салон маленькую печку из водительского отсека, шахтеры достали все съестные запасы цеховиков и уютно расположились по кругу. Вскрыв мясные консервы, они запивали их разбавленным спиртом и закусывали вареным картофелем вместе с хлебом со специями. Все молча ели, таким образом отмечая свое освобождение. Вытерев руки об себя, Серега протянул руку Ивану.
– Ну-ка, старый, подай мне автомат, посмотрю.
Поперхнувшись сухарем, Иван протянул Сереге автомат и продолжил есть. Разглядывая оружие, Серега задумчиво заговорил: