После Второго Солнца
Шрифт:
Владу ничего не оставалась, кроме как досадно улыбнуться, ведь почему-то слова Лехи внушали доверие. Но, как часто бывает, он сразу же начал искать подвох в происходящем. Все это казалось ему слишком простым и поэтому подозрительным. Ведь как только он проснулся, то ему тут же предложили помощь. Сознание не покидали слова Сереги по поводу того, что Влада еще никогда не преследовали по-настоящему. И все-таки он подавил в себе все негативный настрой и решил поддаться течению судьбы. Ведь если и правда все складывается неплохо, то зачем же этому противиться? Тем не менее Влад не собирался следовать за этим парнишкой, не поразмыслив об этом как следует.
– Я у вас заприметил сладкий кусочек золота, и мне бы оно пригодилось для моих, так сказать, поделок. На спичечном коробке договоримся?
Влад продолжал стоять с каменным выражением лица.
– Ты рылся в наших вещах?
Леха ухмыльнулся:
– А как же? Конечно. – А затем, заметив, что его собеседник в возмущении выпучил глаза еще сильнее, заговорил быстрее:– Да шучу я. Просто эти путешествия – мой хлеб, и в Колесе меня все знают. Ну и тот седой охранник, что вас принимал, Микоян, меня просветил насчет того, стоит с вами работать или нет. Да не волнуйся ты, я даже не видел вашего барахла.
– А ты не думаешь, что кусок золота размером со спичечный коробок – это уж слишком жирная цена за то, что ты будешь вести нас в сторону, куда мы и без тебя сможем дойти?– начал торговаться Влад.
Леха потрепал свои светлые волосы и спокойно ответил:
– Я так не думаю. Не думаю, что вы сможете всей своей оравой добраться до Крепости. По любому кто-нибудь да сдохнет. А вот если поведу вас я, то гарантирую, что вся ваша кучка окажется на месте. Может быть, будете не целы, но точно живы. А насчет золота…Меня не обманешь. Ты не смотри на то, что я очень молодой. Я разных людей водил и поэтому цену себе знаю. И людей знаю. Поэтому никому не рассказываю о своих клиентах. Сейчас кусок золота – всего лишь материал, а не ювелирная роскошь, как это было десятки лет назад.
Бывший раб не нашел что сказать. Но все же попытался досадить Лехе из вредности, потому что не могу возразить по делу:
– Ты-то откуда знаешь о прошлом?
– Я же говорю, что работал со многими людьми.
Вздохнув, Влад ответил:
– Хорошо, мне нужно посоветоваться со своими друзьями.
Леха то ли всерьез, то ли с иронией ответил:
– Посоветуйся, конечно.
Глядя на Леху, Влад улыбнулся краешком рта. Внезапно позади раздался встревоженный возглас Сереги. Молодой человек обернулся, но ничего не смог понять. А когда он приблизился к контейнеру, то увидел, как Серега тащит под руку того самого мужчину в халате, что осматривал их вчера ночью. Метнувшись следом, Влад ворвался в ночлежку и увидел неприятную картину. Возле лежанки сидел Иван, схватившись за голову, а на самой «постели» лежал Гена, устремив взор своих серых глаз в пустоту. В этих глазах застыла боль и беспомощность перед смертью. Рот был слегка приоткрыт и ярко блестел, покрытый бурой пеной. И все лицо в целом выражало какую-то огромную печаль и досаду, и Влад знал, от чего именно. От утраченной навсегда возможности насладиться свободой. В это время мужчина в халате стоял у постели. Он безжалостно подвел итог:
– Все. Отъехал.
Растолкав несколько зевак, что ночевали в контейнере и стояли возле тела друга, молодой человек приблизился к нему. Руки Геннадия по-прежнему сжимали одеяло, на котором он лежал, а ноги были вытянуты. Влад присел рядом, а затем, аккуратно разжав остывшую кисть товарища, взял ее. Он точно знал, что это был очень печальный момент, но никаких болезненных душевных ощущений он не испытывал и начинал всячески стыдить себя за такую сухость. Но толку от этого не было. Лишь беспристрастное принятие факта, не более того. Наверное, так нередко бывает от внезапного горя. Геннадий был не столько другом, сколько братом по жестокой судьбе. И только сейчас Влад понимал, отчего именно ему хотелось проявить сострадание к этому человеку. За пару лет он узнал всю его жизнь до мелочей, и в ней не было практически ничего хорошего. И даже после этого он закончил свой жизненный путь где-то в глубинах недружелюбного и неизвестного мира, в страшных муках. Влад считал, что если кому-то и суждено было предаться вечной пустоте, то такой человек, как Гена, достоин был лучшего, а лучшим он считал безболезненное и незаметное завершение жизни во сне. Возможно, в какой-то мере с товарищем так все и произошло. Но вряд ли смерть будет считаться незаметной, если вынуждает человека сжимать руки, протягивать ноги и пучить в напряжении глаза. В этот момент шахтеры стояли вокруг тела и безмолвно прощались со своим братом. Но столь глубокий для души и важный для друзей момент прервал все тот же циничный доктор:
– Все вы! Вон! Сейчас мы утилизировать тело будем.
Никто из шахтеров и других путников, что были в контейнере, не стал перечить доктору, а вместо этого покинули контейнер. На выходе их встретил уже знакомый сутулый пожилой охранник Микоян с ружьем наперевес, облаченный в плешивый свитер с узорами и оленями.
– Вам пора. Был уговор.
Иван мрачно произнес:
– Уже?
Закатив глаза, охранник ответил:
– Ладно, из уважения к вашей потере ступайте в палатку, где вчера жрали, я вам по стопке оформлю. Автобус ваш мы нашли, в качестве оплаты сгодится. А теперь марш!
Путники спешно прошли в палатку, в которой на столе было несколько тарелок с кашей и большая миска с сухим хлебом, а также баночки, в которых на дне была какая-то мутная жидкость. Быстро утолив голод, поднялся Серега и взял сосуд с выпивкой.
– Давайте, друзья, простимся с нашим братом. Я его знал и буду знать, пока не постигнет меня его судьба.
Тут же поднялся Иван:
– Кто будет в Лопухово, что на востоке, оставьте там что-нибудь о Генке. Он ведь оттуда родом был.
Настала очередь Влада:
– Он умер свободным!
После чего шахтер осушили баночки. Едва они завершили обед, как вновь явился Микоян, который словно выжидал подходящий момент. Когда он проводил путников к воротам, там уже поджидал Леха с рыбацким рюкзаком за плечами. Беглецам довелось приобрести немного еды и воды, а также Иван смог раздобыть качественно выполненный охотничий нож и двуствольное ружье с боезапасом. Когда дело дошло до дележки золотого слитка, было решено, что Сергей откажется от своей доли, а вместо этого заберет с собой оружие цеховиков, чтобы выменять его на необходимые для путешествия вещи. Благо в поселке имелся мастер, который за несколько минут смог разделить золотой слиток надвое, получив за свой труд золотую пыльцу. Влад же в свою очередь попросил отделить от своего куска еще один, поменьше, чтобы иметь возможность оплатить услуги проводника, так как с каждой минутой пребывания в Колесе в нем убавлялась уверенность в возможности самостоятельно добраться до города из незнакомого места. Едва ли не подталкивая, путников выпроводили за ворота, и Влад чудом успел перепрыгнуть через ров с трапа, который в этот момент уже поднимался. Встав у обочины дороги, ведущей к Колесу, трое шахтеров и проводник определялись с направлением. Иван уже настроился на долгий путь в составе проверенной компании, но Серега лишил его этой радости:
– Вы уж извините, но я пойду своей дорогой.
Иван опешил:
– Куда?
Устремив свой взор вдаль, Серега ответил:
– Нужно отыскать старого друга,– и, радостно дернув бровями, добавил:– Ну, не падайте духом и не замерзайте. Быть может, еще встретимся.
Никто из шахтеров даже не стал возражать, так как у каждого из них были свои планы на свободу. Влад хотел расстроиться от предстоящей разлуки, но затем понял, что именно так все и должно было произойти. Он попросту привык к этим людям и пережил с ними многое, смирившись с тем, что они будут все вместе до конца своих дней. Однако течение судьбы сменило свое направление в лучшую сторону, и поэтому в благодарность за ее благосклонность было необходимо как можно скорее подстраиваться под перемены. Попрощавшись с другом, путники, не оглядываясь, разошлись в противоположные стороны, будто никогда и не были знакомы. Сергей быстрым шагом направился в сторону лесной мглы, что находилась сразу же за высоким забором Колеса. А Иван, Влад и Леха не спеша начали свой путь вдоль рва, двигаясь в сторону очередного участка горелого леса, стоявшего в паре километров от поселения. Путники шли цепочкой. Ее замыкал Влад, вдумчиво вглядываясь в густую темно-зеленую жидкость искусственного водоема, из которой торчали короткие ветви деревьев и различный мусор. Заметив в этой жиже человеческий череп, в глазнице которого извивалась какая-то черная скользкая тварь, Влад обратился к проводнику:
– А как в этом месте поступают с умершими?
Леха на ходу обернулся и, заметив пристальный взгляд Влада на ров, робко протянул:
– Может быть, ты не хочешь этого знать?
Тут же Влад заметил в жиже обгорелую грудную клетку, покрытую тиной, после чего ответил:
– Ты прав, не хочу.
Леха бодро произнес:
– Вот и правильно. Но все же для общего развития знай, что остается на пепелище от покойника, выделяет жидкость в воду, из-за чего она становится густой и затрудняет ход жевунов, которые иногда забредают в ров. Жители Колеса потом разбивают им головы с берегов, и вода становится еще гуще.– он уныло добавил:– Эх, знал бы я так медицину или любое другое дело, как знаю обычаи и порядки в поселениях и городах, то давно бы уже стал королем мира.