После жизни
Шрифт:
В целом, с нас двоих на этот счет было схожее мнение. Разве что имелись некоторые нюансы. Например, я понимал, что женщины, да и подростки, бывают разные. Некоторые из них заслуживают даже не кинжала в сердце во время мистерии, а многочасовых пыток, ибо за их юной милой внешностью порой скрываются действительно омерзительные поступки, порой приводящие к серьёзным проблемам у вполне нормальных людей.
Подобный случай имел место во время одного из недавних дел, которым меня отправил заниматься Серый. В процессе расследования выяснилось, что якобы изнасилованная тринадцатилетняя девочка в действительности оказалась ещё тем «цветочком». Она «гуляла по рукам» с одиннадцати лет,
Увы, но всё произошло так, как произошло. Милая внешность, опущенный взгляд, слёзы и скромное платьице сделали своё черное дело. Парня двадцати шести лет попросту засудили. Присяжные не приняли во внимания ни репутацию, которой успела обзавестись девочка в школе, ни показания свидетелей, о том, что бедолага в ночь «изнасилования» вообще находился с друзьями в баре, ни характеристики учителей. Им было плевать на всё это. Итогом стали двадцать лет в колонии строгого режима.
Суд города апелляцию отклонил, оставив решение первой инстанции в силе, после чего вчерашнего учителя перевели из следственного изолятора в тюрьму. Это и стало для него окончательным приговором. Статья, по которой его осудили, не оставила бедолаге шансов.
Мать и жена парня обратились в наше агентство в поисках помощи. Собственно, мы смогли найти доказательства – собрали показания подростков из неблагополучных семей, с которыми постоянно крутилась девочка. Они достаточно цветасто и подробно поведали о том, чем занималась «жертва изнасилования» в ночь, когда её якобы совратил и растлил школьный учитель. Затем, адвокат парня добился пересмотра дела в суде штата, но…
К тому моменту как было назначено первое заседание было уже поздно. Парня нашли в его камере повесившимся. Его мать и адвокат добились независимой экспертизы и вскрытия, которые показали, что его неоднократно избивали и насиловали. Да и тюремные татуировки, говорящие о не самом лучшем его положении в тамошней иерархии, говорили сами за себя. В колонии он пробыл меньше полугода.
Спустя ещё полтора месяца у малолетней шантажистки родился сын… Темнокожий. Увы, но наказать её по закону не выходило – уголовная ответственность наступает с восемнадцати лет.
Тогда я впервые убил ребенка. Собственно, от моей руки лишились жизни не только эта малолетки, но и её родители, брат и сестра, а потом и сын. А мой Учитель, что обеспечил прикрытие расправы от ненужных свидетелей с помощью магии, только ухмылялся. В ту ночь и Даммен, на что принципиальный человек, не желающий марать руки в крови без веской на то причины, тоже участвовал в «деле».
Однако, подобные случае – редкость. Куда чаще скандалы в нашем небольшом коллективе возникают на почве «милых» привычек Серого. И если Даммен начинает протестовать, то я становлюсь на его сторону. Мои же слово и мнение для лича мало чего стоят. Данный факт и является причиной недовольства, периодически прорывающегося из меня.
Добравшись до особняка лича, я остановил машину и принялся ждать, наблюдая за
Въехав на территорию особняка, я осторожно повёл машину по мощёной булыжником узкой дороге. С двух сторон от неё росли высокие кусты самшита – больше человеческого роста. За ними уже были кроны пихт, а между деревьями – туи. Надо сказать, владелец особняка обил зелень и желал, чтобы его участок радовал глаз круглогодично, не взирая на погоду. Потому сейчас, несмотря на то, что в небе, неожиданно очистившимся от туч, была полная луна, я едва ли мог увидеть что-то за пределами небольшого круга света перед машиной, создаваемого фарами.
Лич ждал меня у входа в особняк. Мрачная ухмылка, не предвещающая мне ничего хорошего, заставила напрячься. Как правило, Серый вёл себя подобным образом в тех случаях, когда затевал нечто опасное для меня и весёлое для него.
Рядом с некромантом мрачной тенью стоял Ингвальд. В отличии от нашего Учителя, он выглядел напряженным и злым. Судя по всему, между старшим учеником и личем имел место некий неприятный разговор. А их, насколько я понимал, с каждым годом становилось всё больше и больше.
Стоило покинуть машину, как до слуха донеслась фраза Серого:
– В любом случае, назад пути нет. Или ты предлагаешь упокоить её? Только из-за твоих сомнений в Соле?
– Нет, - коротко ответил Ингвальд, бросив тяжелый взгляд на лича, - Но моё отношение ко всему этому ты знаешь.
– Ты допустил ошибку, за которую едва не расплатился своей жизнью. Сол в этом вопросе… несколько более осмотрителен, насколько я вижу. Во всяком случае, в вопросах магии, - отмахнулся некромант.
– Я что-то пропустил?
Мой вопрос вызвал кривую усмешку лича и демонстративно скрещенные на груди руки Даммена.
– Пока ещё нет, - фыркнул Серый, - Твоя будущая пассия уже пришла в себя и теперь страдает. Прекрасный рыцарь в твоём лице обязан ей помочь.
– Ты сорвал меня с живой женщины, - хмыкнул я в ответ, - Покойницы не по моей части. Не люблю тухлятину.
В ответ на мою колкость, Серый оскалился и кивнул на створки люка, расположенные рядом с входом с особняк:
– Твоя красотка там. В камере номер два… Кстати, а кого ты затащил в койку? Надеюсь, ты не опозорил своего Учителя и девица была красива?
– Элизабет Бьёрн, - подал я плечами, - Голой она выглядит лучше, чем в одежде.
– Вот как… - неожиданно нахмурился некромант, - Как интересно… Сол, будь осторожен. Не думаю, что женщина её склада решит просто так переспать с молодым частным детективом… Каким бы обаятельным он ни был.
– Учитель…
– Сол! – не дал мне объясниться Серый, - У Элизабет Бьёрн имеются проблемы с Семьёй Тарконе. Донни и его люди хотят получить долю в её бизнесе, а потом выход на биржи через брокерское агентство. Твоя подружка этому пытается сопротивляться и лавирует… Ты не думал, что ей нужен кто-то, способный решить эти проблемы? Или до тебя не доходит? Она видела, как Риззи неоднократно появлялся в нашем офисе. Это достаточный мотив для того, чтобы взять тебя за член и крутить твои яйца с выгодой для себя.